Андрей Саргаев - НИКОЛАЙ НЕГОДНИК
- Кукушка-кукушка, сколько мне жить осталось?
- Дурак ты, хоть и волхв ученый, - ответил ему вместо кукушки Шмелев. - Такие вопросы нужно дятлам задавать.
Кузнец на подколку не ответил, он внимательно вглядывался в высокий берег.
- Смотри.
Коля тоже глянул в ту сторону. Может мерещится, а может и на самом деле так, а только кажется ему, что на высоких горах по крутому берегу березняк мотается, мотается шатается, к земле-матушке преклоняется.
- Лешаков!
- Слушаю, командир! - тут же отозвался бравый полковник.
- Бери пару бойцов и в разведку, - леший молча кивнул и отдал приказ править к берегу.
Пошли, посмотрели, назад воротились, командиру такую речь держат:
- Не березняк то мотается-шатается, мордва в белых своих балахонах богу своему молится, к земле-матушке на восток преклоняется.
- А зачем мордва кругом стоит и с чем она богу своему молится?
У верных лешаков и на это ответ припасен:
- Стоят у них в кругу бадьи могучие, в руках держит мордва ковши заветные, заветные ковши больши-набольши, хлеб да соль на земле лежат, каша-ячница на рычагах висит, вода в чанах кипит, в ней говядину янбед варит.
- А что ты по этому поводу думаешь? - повернулся Шмелев к Сереге. - Может присоединимся к празднику жизни?
- Не богохульствуй, люди серьезным делом заняты. А вот подарки послать можно.
Услышав про возможные траты, домовой постарался загородить своим телом окованный железными полосами сундук, из-за которого лодка едва не черпала бортами, и предложил:
- А давайте им весло подарим. А что, вещь в хозяйстве нужная, будут им свою кашу перемешивать.
- У нас их всего два.
- Ну и что? У леших заберем, пускай дубинами гребут.
- Кстати, - оживился Николай. - Полковник!
- Я, командир!
- Перебирайся к нам, будем военный совет держать.
Польщенный оказанным доверием Лешаков прикрикнул на подчиненных, и в мгновение ока его лодка причалила к флагману. Там Хведор осторожно но быстро пересел, только котенка оставил, опасаясь перегруза. О чем конкретно совещалось высшее руководство, в летописях не сохранилось, но после третьей, когда душа стала доброй и мягкой, Коля Шмелев отдал исторический приказ:
- Короче, Федя, дары от меня мордве отнесите, так ей на моляне скажите: "Вот вам мешок серебра, старики, вот вам мешок злата, молельщики" На мордовский молян вы прямо ступайте, мордовским старикам серебро-злато отдайте. Тьфу, черт, стихами заговорил.
Сказано - сделано. Только экономный домовой все вздыхал, набивая монетами приготовленные для пороха картузы, пошитые из старых сапог. Два лешака взяли дары и под предводительством непосредственного начальника отправились налаживать дипломатические отношения. Но вернулись только к вечеру, когда лодки были вытащены на берег и съедена третья бадья стерляжьей ухи. И все трое пьяные - пали жертвой местного гостеприимства.
Еле стоя на ногах полковник докладывал:
- Угостили нас мордовски старики, напоили суслом сладким, медом крепким, брагой хмельной, пивом вымороженным. Накормили хлебом мягким…
- И как только харя ненасытная не треснула, - возмутился Тимоха. - И с пьяных глаз слогом былинным заговорил.
- А еще просили мордовски старики погодить до утра. Время им надобно на то, чтоб собрать дары ответные.
- Подождем, чего не подождать? - тут Серега и Николай были одного мнения. - Места тут красивые, да и не торопимся никуда.
На мордовском моляне явственно ощущалась тихая паника. Ну, сами посудите - не каждый же день являются на священную поляну духи лесные сильномогучие и приносят дары великие. Да говорят, что идет-де по Шолокше-реке набольший белый царь со дружиною да волхвом напремудрейшим. И зовут того царя - Николай свет Васильевич. И шлет он старейшинам мал подарочек от широкой души да на память, да для поддержки штанов.
А мордовски старики, от белого царя казну получивши, после моляна судили-рядили раскумекивали, чего бы великому государю в дар от мордвы послать. Меду, хлеба, соли набрали, блюда могучие наклали, с молодыми ребятами отправили. А парни, замаявшись по жаре, в тенечке присели, да мед, хлеб-соль приели. Старики-де не узнают. Земли да желта песку в блюда наклали, наклавши пошли и белому царю поднесли. Соглядатаи тайные из кустов потом видели как все обернулось. Видели, да локти кусали.
- Шеф, они чего, охамели? - первым проявил недовольство домовой, мечтавший улучшить финансовое состояние.
- А может эту, карательную экспедицию провести? - поддержал родственника полковник, не упустивший случая щегольнуть подслушанной ученостью.
- Тихо, - прикрикнул волхв. - Я сейчас с Перуном договорюсь - насмешников молниями сожжет.
Но Шмелев молчал, пытаясь ухватить мысль, вертящуюся в голове. И ухватил:
- Погодите, - с этими словами он честно, с поклоном, принял блюда с песком и землей. Потом повернулся поочередно ко всем сторонам света и произнес: - Слава вам, боги нынешние, прошлые и будущие, что отдали в мои русские руки мордовскую землю. Принимаю во веки вечные!
Серега бросил взгляд на побледневших парней и недоуменно спросил:
- И чего?
- А ничего, - весело ответил Николай. - Выгружайтесь ребята, здесь мы уже дома.
Глава 3
Наши дни. Никому не известная страна
по ту сторону Океана. Тоже неизвестного.
Брюс Моисман с видимым удовольствием затянулся еще раз, надолго задержал дыхание, и передал папиросу госсекретарю Уильяму С. Раксу. Сладковатый дымок афганской конопли плыл по Овальному кабинету и закручивался в причудливые фигуры.
- Вот видишь, Билли, курить марихуану гораздо полезнее твоих обыкновенных привычек. Советую вообще переходить только на нее. Ну разве что две-три добрые понюшки хорошего кокаина в день, в качестве профилактики насморка. А то даже неудобно перед избирателями получается - моя администрация тратит в год на героин столько, сколько эта противная Россия на оборону.
- А разве нам не наплевать на мнение избирателей, сэр?
- Ну конечно, дорогой мой, - президент весело захихикал и похлопал госсекретаря по выпуклой части спины. - Но я подразумевал не тех кто голосует. Впрочем, нам и на этих наплевать - у нас демократия. И кстати, Билли, как разрешилась проблема с тем русским?
- Это, с которым? - уточнил мистер С.Ракс. - У нас со всеми русскими всегда проблемы. Одни только правозащитники радуют. Вот истинные демократы, достойные премии Квислинга.
- Нашего сенатора от Иллинойса? - блеснул отличной памятью президент.
- Не совсем, но, в принципе, его я и имел ввиду, - не стал спорить госсекретарь.
- Но вернемся к нашему русскому. Это ведь про него наш лучший астролог Пол Глобсон напророчил кучу всякой гадости? Вот никак не могу взять в толк, и чем это может угрожать нашей великой стране какой-то нищий бизнесмен из дикой России? Ладно бы он был владельцем нефтедобывающей компании, но я помню кого назначал - фамилии Шмелева среди них не было.
- Вот вы про кого…. Но Пол Глобсон не мог ошибаться. Он лучший астролог нашего Ордена и вообще…
- Ни слова больше, Билли, - резко оборвал своего собеседника Брюс Моисман. - Не забывайся! Хотя в моем кабинете стоит надежная защита от прослушивания, но мы оба давали клятву свято хранить тайну нашего…. Короче, хранить.
- Да, босс, виноват, - мистер С. Ракс повинно склонил голову и продолжил. - Выяснилось, что расположение звезд этого человека угрожало национальной безопасности Соединенных Штатов. Точно не выяснили, но при определенном стечении обстоятельств Америка была бы потрясена до основы основ.
- Ты снова переводишь все на задницу, Билли, - с укоризной произнес президент.
- Это почему?
- А кто упомянул основу основ? Таковой у нас давно уже является демократия и ее ценности. Следовательно, этот русский представлял угрозу не только для американской нации, но и для нашего личного счастья.
Госсекретарь аплодировал громко и долго. А потом наябедничал:
- А еще их премьер в своих интервью называет нас толстожопыми педиками.
- Какой негодяй! - возмутился Брюс Моисман. - Наглая клевета, мы тщательно следим за своими фигурами.
- Да он не лично про нас, а про всю нацию в целом.
- И это неправда. Вот ты, Билли, читал последний доклад Агентства Национальной Безопасности?
- Нет, сэр. Но мне его прочитали вслух. Да, я помню, что избыточный вес всего лишь у девяносто пяти процентов населения. Но что радует, среди людей - на уровне восьмидесяти.
- Что-то я не пойму…
- Имеется в виду, сэр, что среди чернокожих толстяков больше.
Брюс Моисман поморщился от грубой откровенности подчиненного. Долгие годы политической карьеры приучили его к осторожности в выражениях. Госсекретарь заметил недовольную гримасу и поправился:
- Извините, совсем забыл о толерантности. Конечно же, афро-ниггеры. И кстати…, или не кстати…, русский премьер обещал, что следующим президентом станет именно черный, ой.
