Владимир Свержин - Колесничие Фортуны
– Ной и его сыновья – одни из тех, кто был в это время в море и кому удалось спастись. Корни всех древнейших цивилизаций восходят к культуре этих исполинов. Или же, как их называют в вашем мире, атлантов. Древний Египет, народы Центральной Америки, друиды… Когда Создатель восстановил нарушенное равновесие, мы вновь заняли свое место в жизни народов. Они величали нас богами, добрыми гениями, духами… всего и не перечислить. Греки и римляне в древности свободно общались с нимфами – духами вод, дриадами, обитавшими в лесах. Ни одно великое произведение искусства не было создано без помощи сильфид, именовавшихся музами…
– Однако, судя по народным сказкам и легендам, духи стихий далеко не всегда были безобидны, Русалки, например, саламандры… – возразил я.
Оберон несколько изумленно поглядел на меня:
– Но если ребенок ранит руку об острую иглу, мы же не говорим, что она зла? Русалки, как вы их называете, или ундины – эльфы вод – не из злого умысла щекочут до смерти неосторожных пловцов. Плавая в воде, они не умеют разговаривать, и это их способ общения между собой. И саламандры не желают причинять зла человеку – просто пламя, в котором они живут, требует от людей осторожности.
Я понимающе кивнул головой.
– А демоны? – задал я следующий закономерный вопрос. Оберон тяжело вздохнул.
– К эльфам демоны не имеют ни малейшего отношения, – сказал он, вновь усаживаясь в кресло напротив меня. – Все они – в прошлом люди. Первым демоном был один из исполинов, чье имя неназываемо. Известен он по титулу, принятому им в величайшей его гордыне:
Люцифер – «Князь Света». Подобно многим другим атлантам он был посвящен в глубочайшие корни тайного знания и был первым среди учеников сынов Божьих. Возгордившись, он пожелал могуществом своим сравняться с творцом. И первое, чего он захотел добиться, было бессмертие.
– И?.. – Я затаил дыхание.
– И он достиг его. Вернее, ему показалось, что достиг…
Я внимательно посмотрел на Оберона. На лице его застыло выражение такого глубокого горя и тоски, что я ужаснулся.
– Когда пришел его срок, тленная оболочка обратилась в прах, но мятежная душа осталась жить на тонкой грани между жизнью и небытием. Однако чтобы сохранить это неустойчивое равновесие, ей все время требовалась эфирная материя иных душ. И тогда Люцифер стал являться магам, обещая им знания, власть, богатство… в общем, все то, чем мог прельстить он слабую человеческую плоть. И если мы учили искусству гармонии, то власть, дарованная им, была властью хаоса. Взамен же он, как известно, требует лишь одного…
– Человеческих душ, – закончил я.
– Да. Человеческих душ. То есть преданного служения ему. Величайшая власть его адептов оборачивается величайшим рабством.
Оберон долго молчал, глядя перед собой, забыв о моем присутствии. В конце концов, не выдержав тягостной паузы, я негромко кашлянул. Он поднял на меня глаза.
– Да, – со вздохом продолжил Владыка эльфов. – Потом пришел Спаситель…
– И начались гонения, – продолжил я.
– Вы о христианских мракобесах? – спросил Оберон. – Нет, это было много позже. Спаситель сам был исполином, и самым могущественным из исполинов. Но суть даже не в его происхождении. Дело в том, что Бог един, и никто не может быть равным ему. Он был человеком, правда, искра Божья, являющаяся душой каждого, горела в нем ярким факелом. Это и дало ему возможность с ранних лет беспрепятственно общаться со своим ангелом-хранителем. Или святым духом, как его принято называть у христиан.
– Ангелом-хранителем? Значит, это не выдумки? – удивился я.
– Отнюдь. Как я уже говорил, все живое имеет своих духов, так же, как и первоэлементы. Чем люди хуже деревьев, птиц и зверей? Ангел-хранитель от рождения есть у каждого. Но у тех людей, которые, имея глаза, не видят и, имея уши, не слышат, он лишь поводырь, который старается отвратить слепца от края пропасти. Для тех же, кто ищет тайн бытия, дух становится вторым «я», открывающим им путь к гармонии и совершенству. Для Спасителя эта дорога была предопределена. Но только великая любовь к людям подвигла его на тернистый путь служения миру. Вспомните о том, как враг рода людского искушал его в пустыне: богатством, могуществом… Ни один ангел-хранитель не может влиять на выбор человека. Ибо свобода воли – это высший дар и высшее испытание, данное Творцом людям. Предавшись хаосу, человек утрачивает своего ангела-хранителя, а Божья искра, заложенная в нем, вливается в пламя пожара, сжигающего этот мир.
– Пекло? – догадался я.
– Да. Но не совсем. Жизнь и смерть человеческие закономерны. Ни один из тех, кто издал сегодня первый плач, не избегнет своего смертного часа. Важно то, как распорядится человек отмеренным ему сроком. Каждый несет в себе свой суд. Если всю свою жизнь он искал путь к совершенству, то есть задумывался над тем, что он делает и говорит, старался нести любовь в мир, значит, он вновь будет рожден для света. Если же человек предался хаосу, то его душа уйдет из мира и тем самым падет на другую чашу весов, имя которой – Вселенский Хаос. Когда же обе чаши уравновесятся… Помните предсказание об Апокалипсисе или, если вам больше нравится, Рагнареке?
Я утвердительно кивнул.
– Спаситель знал о нем много лучше вашего. Семь долгих лет он странствовал по миру, как ученик, ища мудрости. Мы были дружны с ним. Он много часов провел в этом чертоге, там, где сейчас сидите вы.
Я подскочил в кресле как ужаленный. Последнее откровение сразило меня наповал. Оберон невозмутимо продолжал:
– Тридцать лет духовного ученичества потребовалось Ему, чтобы достичь совершенства – стать одним целым со своим ангелом-хранителем и указать человечеству Истинный путь к бессмертию. Увы, Он показал им значительно больше, чем они смогли осознать. Первые христиане в меру своего разумения старались следовать Его заповедям. Вспомните множество упоминаний об общении с духами первых отцов церкви! И только когда идея превратилась в организацию, а духовная истина – во власть, церковь стала страшным орудием в руках Люцифера. Именно к этому времени и относятся гонения, о которых вы упоминали.
Сложилась парадоксальная ситуация: люди, которые должны были нести свет учения, попадая в эту демоническую машину власти, стоящей над тронами земных владык, зачастую, сами того не замечая, превращались в демонов. Ведь ступить на этот путь куда как проще, чем кажется. Для этого не обязательно заключать письменный договор с Люцифером, скрепленный кровью. Достаточно было лишь жаждать этого договора, то есть могущественного знания, богатства, власти над другими, силы… Вы наверняка знаете множество таких людей.
Оберон вновь замолчал и испытывающе посмотрел на меня:
– Вы не устали, мессир Вальдар?
Я действительно чувствовал некий переизбыток информации, которая нуждалась в немедленном анализе и осмыслении.
– Отдохните, – посоветовал мне Повелитель эльфов, наливая в чашу какое-то питье.
– Скажите, – неуверенно спросил я, принимая кубок, – а мог бы я увидеть своего ангела-хранителя… Думаю, мне есть о чем поговорить с ним.
Оберон как-то печально посмотрел на меня и, встав, вновь прошелся по зале.
– У вас его нет.
Глава двадцать восьмая
– Куда, глупец?! Пойдешь ко дну! От волн добра не ждем!
Ответил он, за борт шагнув:
– Иду своим путем.
Из песни вестфольдингов– У вас нет ангела-хранителя, – внятно повторил Оберон, наблюдая, как я судорожно хватаю воздух ртом.
– Так я что, демон?! – с ужасом воскликнул я, разом пытаясь припомнить все свои грехи.
– Нет, конечно, – поспешил успокоить меня эльф. – Будь вы демоном, я не стал бы с вами сейчас здесь разговаривать. Да и кольцо Мерлина поступило бы с вами куда как более сурово, чем с беднягой Жаком. Ваш ангел-хранитель покинул вас несколько лет назад на небольшой поляне в предгорьях Каледонии [66], когда вы приняли меч Тюра, тем самым предопределив свою судьбу.
– Да, но это было в другом мире, – по инерции начал я и осекся, вспоминая, что «иных» миров не существует. Признаться, осознать это в полной мере мне пока не удалось.
– Но Сольнар не сказала мне тогда об этом условии! – попробовал возмутиться я. Оберон пожал плечами.
– Невозможно приобрести что-то, ничего не потеряв. Избрав путь меча, вы обрекли себя на тяжкие деяния, несовместимые ни с природой, ни с задачами ангела-хранителя. Смерть, ожидающая вас в конце пути, не есть итог вашей жизни, а избрана вами самолично. Если отбросить внешнюю сторону этого поступка, то вы не более чем самоубийца. Путь знания навсегда закрыт для вас. Единственное, чего вы достойны, – это понимания того, что происходит вокруг.
«Ну вот, приплыли, – грустно подумал я. – Что же получается? Ангела-хранителя нет, меч красотка из Каер Урмарка куда-то уволокла».
– А, кстати, Сольнар упоминала о том, – хватаясь за соломинку, вспомнил я, – что прежний обладатель Катгабайла умер от яда…
