Небо в огне (СИ) - Ковригин Алексей

— Как так получилось, что у меня вообще не было никаких сведений о резервной бригаде баскских карабинеров и в своих расчётах мы её не учитывали? Почему наша авиация бросила мои войска на произвол судьбы и занималась работой только по заявкам полковника Ягуэ? Где были наши истребители, когда мои бригады беспощадно уничтожались бомбардировочной авиацией республиканцев? Кто повинен в гибели моих людей? Я требую немедленного ответа! — еле успокоили разъярённого полковника, пообещав обязательно «найти виновного и примерно наказать».

Впрочем, ответы на эти вопросы волновали не только полковника Варелу. Они почти в точности прозвучали из уст подполковника Карлоса Асенсио Кабанильяса, отозванного из Севильи и назначенного приказом верховного главнокомандующего Хосе Санхурхо на должность начальника «Ударной дивизии» после трагической гибели полковника Хуана Гонсалеса. Опять прозвучали обвинения в адрес разведки и военно-воздушного флота. Первые «не предусмотрели и не предупредили», а вторые, проведя только один воздушный налёт на Виторию-Гастейс и пулемётный форт у реки Садорра, посчитали свою миссию выполненной и переключились на бомбардировку анархистов у Луго и Леона. Такая неслыханная и возмутительная безответственность авиаторов привела к потере более тридцати процентов всего наличного состава дивизии, включая практически бОльшую часть офицерского. Командующий воздушными силами, генерал Альфредо Кинделан Дуани попытался как-то оправдаться ещё после первой, гневной речи полковника Хосе Варелы, однако был остановлен «председателем совещания» дивизионным генералом Мигелем Феррера, но ему пообещавшим обязательно дать слово после заслушивания всех отчётов командующих сухопутными операциями. Противоречить старшему офицеру генерал Дуани не посмел и сейчас только гневно сжимал губы сдерживая рвущиеся наружу нецензурные ругательства.

Впрочем совещание уже подходило к концу. Последним «отчитывался» бригадный генерал Фидель Давила. Понимая, что с майора, только три дня назад получившего своё звание вместе с должностью, и сейчас на совещании представляющего разведывательный отдел армии Бургоса, внятного ответа всё равно не получить, он обрушился с резкой критикой в адрес командующего воздушными силами, припомнив последнему и невыполненные обещания по передаче самолётов в армию Наварры, и его наплевательские отношения к обязанностям по воздушному прикрытию дивизий. Прямо обвинив генерала Дуани в гибели первой дивизии «Свободная Наварра», остатки которой пошли на доукомплектование второй дивизии «Гордость Наварры». Хотя после такого жестокого разгрома, говорить о какой-то «гордости» просто неуместно. А лично у него, как явного очевидца тех драматических событий, своими глазами видевшего как «резвились» республиканские самолёты просто выбивая по своему выбору технику и артиллерию второй дивизии, при этом совершенно не опасаясь никакого ответа со стороны авиации фалангистов, возникает не только возмущение, но и вполне обоснованные сомнения. А соответствует ли командующий военно-воздушными силами лоялистов своей высокой занимаемой должности? Вот этого генерал Альфредо Дуани стерпеть уже никак не мог. Взаимная словесная перепалка с обвинениями и оскорблениями в адрес своего оппонента, грозившая превратить благопристойное офицерское совещание в пошлую солдатскую потасовку, вынудила генерала Мигеля Феррера объявить незапланированный перерыв, что бы все могли «немного остыть и успокоиться».

После перерыва слово предоставили командующему военно-воздушными силами Северного Фронта генералу Дуани.

— Сеньоры! Мне было брошено обвинение в некомпетентности и даже предательстве наших общих интересов. Я не собираюсь тут ни перед кем оправдываться, но хочу вам напомнить, что наши военно-воздушные силы полностью подчиняются объединённому командованию и выполняют только его приказы, а не чьи-либо ещё. Одиннадцатого августа мною в распоряжение бригадного генерала Мола была направлена авиагруппа из двенадцати самолётов. Однако она имела ещё одно, не менее ответственное и секретное задание отданное непосредственно из генерального штаба Бургоса комэску эскадрильи перед самым вылетом. Однако хочу заметить, я не был своевременно поставлен в известность о цели вылета, иначе бы отменил его. Этой авиагруппе предписывалось по возможности скрытно проникнуть на территорию Басконии и разбомбить завод по сборке бронеавтомобилей «Бильбао» в городе Сестао, после чего не вступая в бой с авиацией противника, немедленно перелететь на аэродром Памплоны. Но вечером мне доложили, что авиагруппа так туда и не прибыла. — генерал обвёл присутствующих мрачным взглядом.

— К этому времени мои парни крепко сцепились с республиканцами. К началу нашего наступления мы имели у себя девяносто шесть полностью исправных самолёта, противник располагал только тридцатью двумя и мы имели в воздухе решающий перевес. Не стану от вас скрывать тот факт, что лично для меня стало полной неожиданностью то, что подполковник Луна приняв на себя пост командующего республиканскими ВВС сразу же ввёл в бой всю, как мы на тот момент посчитали, авиацию Басконии. В нарушение законов принятых их Кортесами. Соотношение сил на поле боя сразу изменилось в худшую для нас сторону. К этому времени я уже направил в Наварру авиагруппу из двенадцати самолётов, но против нас стало действовать «Бискайское авиакрыло» из тридцати семи самолётов. При соотношении сил в восемьдесят четыре самолёта против шестидесяти девяти ни о каком решающем превосходстве в воздухе говорить уже не приходится. Но тем не менее, за первый день боёв нам удалось уничтожить тринадцать самолётов противника, потеряв при этом шесть своих. — командующий ВВС перевёл дух и продолжил:

— Меня тут посмели обвинить в том, что я бросил наземные части без прикрытия. Это не так. Всё заявки поступающие от объединённого командования мои лётчики выполняли без промедления. Этот факт вам может подтвердить присутствующий здесь мой непосредственный начальник, дивизионный генерал Феррера, как и то, что несмотря на все наши потери, я всё-таки приказал выделить ещё две истребительные и одну штурмовую эскадрильи для поддержки наступления армии Наварры. Кроме того, отправил ещё одну бомбардировочную эскадрилью на бомбардировку пулемётного форта у моста через Садорру, после чего она тоже должна была влиться в авиакрыло Наварры. Также я никак не могу согласиться с обвинениями по поводу отсутствия нашей поддержки бригадам полковника Варелы. По вашей заявке, сеньор полковник, мы проводили неоднократные бомбардировки застав и фортов республиканцев, а затем и самого города Сантандера. После чего вы уже сами, лично отдали распоряжение прекратить все бомбардировки города, опасаясь гибели своих солдат «от дружественного огня». Но после этого никаких заявок от ваших бригад в штаб командования более не поступало. Сегодня я понимаю, что это скорее всего было вызвано дезорганизацией управления, но никакой моей вины в этом нет! — генерал нахмурился.

— Но теперь у меня тоже вопрос к нашей разведке. Как же это так получилось, что наша славная разведка прошляпила появление у басков новейших французских штурмовиков? Мне уже известно, что это «Девуатины 371–1», как и то, что ещё в марте этого года Эмиль Девуатин проводил испытания с установкой на них крыльевых пушек, но признал этот эксперимент неудачным и отказался от него в пользу мотор-пушки на «Девуатине 500». Об этом писали во всех авиационных справочниках. Но как эти «экспериментальные» самолёты, да к тому же способные нести бомбы, оказались у Агирре? Причём это не обычные штурмовые самолёты, для которых бомбовое вооружение важнее чем их защита. В данном случае всё наоборот. Я считаю, что это специально бронированные штурмовые истребители предназначенные именно для схваток в воздухе против истребителей и бомбардировщиков. Иначе чем ещё возможно объяснить тот факт, что сразу две эскадрильи современных итальянских истребителей и одна штурмовая, направленные в Виторию-Гастейс для уничтожения всего одной истребительной эскадрильи, вместо ожидаемой лёгкой победы внезапно наткнулись на неимоверно яростное сопротивление и погибли в жестокой схватке? Как и эскадрилья «Бреге-19» бомбардировавшая форт республиканцев и не успевшая отойти к Бургосу. Сеньоры. Наши потери в этом бою составили тридцать шесть самолётов, при двух сбитых у противника! Кто мне теперь ответит за то, что мои пилоты не были своевременно оповещены об этих безжалостных убийцах? Кто ответит за их кровь и гибель? — в зале совещания повисла гнетущая тишина и все взгляды присутствующих на собрании обратились на майора, представлявшего на совещании армейскую разведку.