Александр Афанасьев - Противостояние 3
Из Киргизии прилетел живущий на берегу озера Иссык-Куль вор в законе. Он был настолько авторитетен, что в его владении была вся Киргизия, и если он желал, чтобы человек умер - неважно, будь то обычный крестьянин или Председатель Совета Министров Киргизской ССР - то человек этот неминуемо умирал. Зарабатывал вор тем, что брал дань со всех подпольных предприятий республики, и с луководов. Республика в общесоюзном разделении труда специализировалась на выращивании овощей и фруктов. Дело это было настолько выгодное, что каждую весну бригадиры полеводческих хозяйств за право возделывать землю давали взятку председателю - тысяча рублей за гектар. Если говорить про лук - то утаить удавалось до двухсот пятидесяти центнеров с гектара, в цена лука в России - три рубля за килограмм. Вот и считайте. Помимо прочего, этот вор в законе имел какие-то темные связи с Западом, сотрудничал с ЦРУ США - тех интересовали испытания новейшего советского оружия на озере Иссык-Куль.
Из Душанбе - города как известно хлебного, не меньше чем Ташкент - прибыл еще один авторитетный человек. Ему тоже в свое время предлагали короноваться - то есть стать вором в законе - но он отказался по своим причинам. Этот человек руководил всей среднеазиатской организованной преступностью, крышевал подпольный бизнес, занимался торговлей наркотиками, был связан с людьми из КГБ и ГРУ, налаживающими героиновый потока в Союз из Афганистана. Сам он наладил поток огнестрельного орудия "с войны" - и поставлял его всем желающим по всему Союзу, благо автомат тогда было не достать и стоил он дорого. Часть оружия списывалась "на боевые потери" и доставлялась в руки этого человека - а часть он получал от пакистанских спецслужб в обмен на щедрые обещания "устроить джихад". Делать это наркомафиози естественно не собирался, ему нужен был бизнес, а не джихад. В его владениях часто отдыхали нужные люди из Москвы, где им предоставляли тридцать три удовольствия. Хочешь вмазаться героином? Пожалуйста. Хочешь девочку? Пожалуйста. А, лучше мальчика? Сей секунд. Хочется поохотиться на живого человека? И это можно сделать. Те, кто отдыхал в этом богатом и гостеприимном поместье не знали, что у хозяина сего хлебосольного дома есть еще одна тайная и необоримая страсть - к фотографированию. Ей он отдавался самозабвенно, когда надо - и когда не надо. В его владениях никогда не было смотрящего от воров, никто не хотел идти туда смотрящим - потому что никто не хотел умереть страшной смертью.
Из Москвы прилетел единственный человек, который не имел в своем загашнике сто миллионов долларов - их имели те, кто его послал. Руководители трестов, гостиниц, баз, распределителей - рассадников воровства, их сильно пощипали при Андропове - но сейчас они в основном восстановили позиции, власть и влияние. В конце концов людям хочется и кушать и одеваться, и не только хорошо, самое главное - лучше чем другие! Вот чего не могла дать людям советская власть - ты не мог вызывающе жить лучше чем другие, плевать на других с высокой колокольни, а запрос на это был и запрос был большой. Потому то и процветали эти люди, хранящие банки с золотом и долларами, зарытыми под клумбами дачи, потому то и послали сюда они этого представителя, низенького, толстого, лысого и веселого. Этот человек, когда говорил - жестикулировал, очень бурно, и его всегда было очень много.
Из Азербайджана прилетел человек, который был судьей - азербайджанскую мафию возглавлял именно он. Это был пожилой, седовласый, благообразного вида старик, он хорошо разбирался в музыке и играл на пианино. Когда его назначили на должность заместителя председателя Верховного суда республики - первым делом он повелел задержать и доставить в его кабинет всех воров в законе республики. Когда приказ был выполнен, он какое-то время ходил по кабинету, рассматривал сидящих вокруг стола урок - будучи при этом похожим на профессора консерватории - а потом с усмешкой спросил: это бы что ли воры в законе... не-е-ет... вы - просто воры. А вот я - вор в законе. Потому что я здесь - и вор, я здесь - и закон!
И воры поняли. И подчинились. Судья занимался всем - контрабандой, подпольной промышленностью, взятками. Судья решал, кто займет должность в республике, а кто - нет. Судья контролировал Нахичевань - крупный перевалочный пункт контрабанды. В республике он обладал непререкаемой властью.
Еще один вор в законе прибыл из Одессы. Он совсем не походил на вора в законе в том смысле в каком его представляют люди - он был веселым, любознательным человеком, очень любил оперу. Он держал под собой Молдавию, весь Юг, за исключением общей поляны" - Сочи, саму Одессу. Зарабатывал на двух делах - на спиртном, благо генеральный секретарь запретил, и на контрабанде. Благодаря этому человеку в Турции советских телевизоров было больше чем японских*, хотя СССР их в Турцию официально не поставлял. Одесса вообще была с давних времен столицей контрабандистов всей Руси Великой, вся контрабанда делалась на Малой Арнаутской - но этот человек шагнул дальше. Раньше контрабандисты ввозили и вывозили товары на шаландах - рыбацких лодках. Этот человек вывозил лес, цветные металлы, телевизоры и много чего другого на судах Одесского морского пароходства, порой в таких объемах, что пароходство больше работало на него, нежели на государство.
Вот такие люди собрались сегодня в Абхазии для партийной учебы. Сейчас они собрались на первом этаже особняка слушали музыку и пили вино, щедрое грузинское вино, которое веселит не голову а ноги - но пили в меру. А член Политбюро ЦК КПСС хоть и был готов к встрече - но выдерживал паузу, чтобы показать, что он хозяин и он сильнее всех, хоть это было и не так.
Сам батоно Эдуард не жаждал этой встречи, это было что-то типа "общественной нагрузки". В стране готовились реформы, реформы жесткие и кардинальные, причем те кто их готовил отчетливо осознавали то, что речь идет не о реформах - речь идет о ломке всего жизненного и хозяйственного уклада огромной страны, о присвоении собственности, которая юридически принадлежала государству, а должна была принадлежать им. Реформа была задумана потому, что люди, которые были наверху, которые пользовались немалыми жизненными благами, будучи на Западе задумались о том, что все таки они ущемлены в правах. Да, они могли самодурствовать, могли брать взятки, могли отовариваться в распределителях, могли покупать Мерседесы - но они не могли главного. Они не могли передать по наследству то, чем они управляют. То чем владеют - могли, например дачку и Мерседес, нажитый кровью и потом (чужими) - а вот завод, где ты директор - не могли. На Западе такие же как они промышленники могли - а тут не могли. Это надо было изменить.
Реформа должна была ограбить миллионы и миллионы людей - но реформаторам было на это наплевать. Не наплевать было только на тех людей, которых приглашали сейчас на партийные учебы и разъясняли как быть дальше, как пойдут на самом деле реформы и куда надо вкладывать деньги, чтобы не потерять их. Потому что тот же Судья или Наркомафиози или Вор с Иссык-Куля - это вам не обычные советские люди, которых можно оболванивать, грабить - и они вам ни слова не скажут. Вор с ИссыкКуля уже обагрил руки кровью высокопоставленного партийца - и ему ничего за это не сделали. И Ленинградец, друг покойного Высоцкого - не остановился перед убийством первого секретаря обкома партии и ему тоже ничего за это не сделали. Любой из них мог объявить войну партийной и правительственной верхушке, найдя понимание и помощь у других таких же как он. Любой из них мог послать убийц и убить, к примеру того же Шеварднадзе или Яковлева - паровозов перестройки в ЦК, не говоря уж о менее заметных, но не менее значимых фигурах. Горбачева вряд ли бы смогли убить... слишком хорошо охраняют... хотя все возможно.
И поэтому - именно ЭТИХ людей кидать было нельзя. С ними нужно было договариваться. И их деньги нужно было сохранить.
- Батоно...
- А... - обернулся Шеварднадзе... - это ты... Я на море тут смотрю.
На террасу неспешно вышел некий Солико Хабеишвили, который в данный момент отбывал наказание в виде лишения свободы за взятки. Из следственного изолятора КГБ он плавно переместился в Нижний Тагил, в "ментовскую зону", а потом, по ходатайству "уважаемых людей" был переведен отбывать наказание в Грузию. Отбывал он его весьма своеобразно - снял небольшой домик в горном селе недалеко от исправительного учреждения и там жил, являясь раз в неделю на поверки. Далеко уезжать было нельзя, потому что в любой момент могла нагрянуть проверка из Москвы и заключенный должен был быть на месте. Потому, в Абхазию бывшего второго секретаря Компартии Грузии доставили на милицейской машине в компании двух сотрудников милиции, которые сейчас сидели в пристройке с обслугой, ели шашлык и пили вино. Официально это называлось "следственное мероприятие с выездом на место" - якобы Хабеишвили должен был показать, где он зарыл золото...
