Старые недобрые времена 3 (СИ) - Панфилов Василий Сергеевич "Маленький Диванный Тигр"
— Тейлор не выдержит, — уверенно сказал Шмидт, просматривая свежие телеграммы, — его ошибка в том, что он думает, что контролирует ситуацию, — Но сейчас…
Он хищно улыбнулся.
— … в утренних газетах выходят статьи о бедственном положении City Bank of New York, о нехватке у них наличности.
— К полудню вкладчики начнут штурмовать отделения банка, — усмехнулся Майвезер, весело переглядываясь с миссис Линдгрен, на пару с которой они и организовали эту кампанию, — ставлю доллар!
… и он проиграл, потому что вкладчики начали штурм City Bank of New York значительно раньше. Первые вкладчики начали собираться перед отделениями банка уже к восьми утра, ещё до того, как банкиры выпили кофе и пробежали глазами по статьям в газетах.
Сперва их было немного, но нервничающие, переполненные тревогами и томительным ожиданием, они подогревали друг друга, и новые вкладчики, подходя, сходу оказывались в крайне нервной, наэлектризованной атмосфере…
… а дальше пошла цепная реакция. Это, в конце концов, далеко не первый банк, разорившийся с началом войны!
Очередь постепенно превращалась в толпу, народ стекался, как вода в низину. Не только вкладчики, но и просто любопытствующие зеваки, неизбежные в таких случаях, репортёры и подтянувшаяся полиция, и к моменту открытия банка люди были готовы штурмовать его.
— Недостаточно наличных средств! — передавалось по цепочке, и эти слова пугали… а ну как они не смогут вернуть свои деньги⁈
— Джентльмены, джентльмены! — безуспешно выкрикивал с крыльца клерк, — Соблюдайте спокойствие!
Но вид самого клерка, вынужденно перекрикивать толпу, вспотевшего от волнения, к спокойствию не располагал. Толпа начала затекать в отделение банка, и первые счастливчики, выскочившие через несколько минут, только добавили повод для паники.
— Они выдали только часть наличных! — заорал красномордый молодчик, размахивая жидкой пачкой банкнот, — Остальное обещают завтра!
— Они думают, мы дураки⁈ — взвился над толпой голос немолодой сухопарой дамы, — Завтра? Завтра они просто закроются! У меня муж на войне, все наши сбережения в банке, и они хотят оставить нас нищими⁈
Её голос прозвучал, как голос народа, и толпа, уже не сдерживаясь, ринулась в банк. Жертв удалось избежать только чудом…
Клерки, обычно вальяжные, неторопливые, не успевали обслуживать клиентов, которые, получив часть денег, не спешили уходить, а давились у касс, переспрашивая, требуя и ругаясь с кассирами и друг с другом.
Часом позже кассы закрылись «До выяснения», а ещё через час закрылись все отделения City Bank of New York, а у дверей встала вооружённая охрана и полиция.
Весь этот хаос и боязнь разориться разгорались быстро, как лесной пожар в засуху, разрушая репутацию City Bank of New York.
— Пора, — оскалился Шмидт, — прочитав очередную телеграмму, и повернулся к друзьям, — Нас, джентльмены, просит о встрече совет директоров и правление банка.
— Капитуляция? — бледно осведомился Майвезер, перегоревший за эти часы.
— Капитуляция, — подтвердил Уинтроп, прочитав телеграммы и расстёгивая верхние пуговицы сюртука, — Что ж, джентльмены…
— Победа, — выдохнул Шмидт, — наша победа!
Глава 27
Рейдер. Финал
Совет директоров и правление City Bank of New York собрались в экстренном порядке. В большом зале, центральное место которого занимает старинный длинный стол из английского дуба, расселись банкиры и основные акционеры. Не все, кто-то сейчас в Вашингтоне, кто-то, по разным причинам, в других городах или загородных поместьях, но для кворума более чем достаточно.
Атмосфера самая нервная, в зале стоит стойкий запах табака, алкоголя, крепкого кофе и пота, а лица некоторых мужчин несколько излишне красны, и появись здесь хоть один медик, он бы, пожалуй, забил тревогу…
… но вместо медиков появились Шмид, Шерменхорст, Фиппс, Майвезер, Уинтроп, и разумеется, сопровождающие их юристы.
— Стервятники, — донеслось от дальнего края стола, где сидел тучный, обильно потеющий краснолицый старик, окутанный облаком дыма, — как знал… Шерменхорсты, ну конечно же! Никак не могут забыть, как я в восемьсот двенадцатом ту сделку перехватил!
— Джентльмены, — обронил Шмидт, не обращая внимания на реплику, да и зачем? Юристы всё запомнят, запишут и предъявят, по мере необходимости.
— Волчата… — бормотал сухопарый немолодой джентльмен, пристально глядя куда-то за спину Шмидта, — выросли, зубастые! А надо было…
Он замолк, но глаза его полыхнули ненавистью… и временами, ещё не окончательно ушедшими, когда почтенные семьи в Нью-Йорке, да и по всей Америке, сколачивали капиталы всеми методами, уничтожая конкурентов не только на финансовом поле, но и буквально, в том числе и собственноручно. Дуэли, засады, выстрелы в спину… всё это есть и сейчас, хотя всё больше в глубинке.
Председатель правления, седоволосый мистер Харгривз, с длинными волосами и окладистой бородой, и от того напоминающий библейского патриарха, поднялся навстречу, с досадой оглянувшись на непримиримых и поспешив навстречу вошедшим.
— Джентльмены… мистер Шерменхорст, мистер Уинтроп, мистер Фиппс, мистер Майвезер, мистер Шмидт… прошу вас.
От того, что его поставили на последнее место, попаданец нисколько не расстроился. Ну, не владеют люди ситуацией в должной мере, можно только порадоваться! А амбиции… да плевать!
— Джентльмены, — повторил председатель, усевшись на своё место и дождавшись, когда рассядутся все остальные, — мы благодарны вам за то, что вы откликнулись так быстро.
— Разумеется, — спокойно отозвался Шмидт, — у нас отчасти общие интересы.
После этих его слов тучный джентльмен, обозвавший из стервятниками, фыркнул, обдав слюной и соплями стол, и принялся натурально жевать свою сигару, свирепо глядя на рейдеров.
— Да, общие… — несколько нервно повторил председатель правления.
— Были общими, — холодно уточнил Уинтроп, — пока мистер Тейлор, отсутствующий на этом собрании, не нарушил предварительные договорённости.
— Мистер Тейлор… — Харгривз несколько нервно огляделся, — с этого дня уже не представляет интересы банка. А мы хотели бы обсудить… меры стабилизации.
— У вас нет «мер», — мягко отозвался Шерменхорст, выложив на стол телеграммы с биржи, — Банк не открывает отделения, наличных почти нет, а вкладчики готовы линчевать служащих банка и всех вас лично.
— Д-да, — закивал председатель, — мистер Тейлор совершил… ошибку. Я… знаю, что изначально у вас были договорённости. DuPont, конечно, важный клиент и весьма серьёзная компания, но…
— Мы признаём ошибки, — устало сказал один из директоров, пхнув локтем соседа, решившего было открыть рот, — и просим о помощи, просим пойти нам на встречу. Ваши условия, джентльмены?
— Что ВЫ можете нам предложить? — отозвался Фиппс, улыбнувшись так, как могла бы улыбнуться гремучая змея, — Нам, джентльмены, достаточно было DuPont, а действия вашего… пока ещё вашего банка, вынудили нас пойти на некоторые незапланированные расходы и риски, и мы бы хотели, чтобы вы компенсировали их.
— Мы… — Харгривз снова огляделся в поисках поддержки, — готовы передать вам контрольный пакет заложенных активов, место в правлении и право технического надзора за банком.
Шмидт вскинул бровь, не отвечая. Молчание… короткое, но ёмкое.
— И двадцать процентов акций банка, — выдавил из себе Харгривз.
Друзья переглянулись… Ясно, что это последнее предложение, и… может быть, их удастся додавить на большие уступки, но не вдруг, а за это время банк может так сильно потерять в стоимости, что эти уступки, в итоге, принесут им меньше, чем предлагают сейчас.
Шмидт посмотрел на друзей…
— Хорошо, — спокойно сказал он, глядя на председателя правления, — что вы хотите взамен?
— Ликвидность, — выдохнул Харгривз, — свободные наличные, чтобы мы могли открыть кассы хотя бы на минимальных объёмах. Нужно остановить панику! Если банк откроется завтра, у нас есть шанс удержаться, если нет — мы погибнем.
