Евгений Красницкий - Бешеный Лис
Так уж сложилось, что из всей тягловой скотины, имевшейся на подворье сотника Корнея, именно Рыжуха закрепилась за Мишкой в качестве персонального транспортного средства. Мишка не возражал, ему нравилась поразительная универсальность Рыжухи. Та одинаково послушно и умело ходила и под седлом, и в упряжке, и даже участвовала в цирковых представлениях.
Не меньше универсальности импонировал Мишке и характер кобылы, воспринимавшей все перипетии судьбы с истинно философской невозмутимостью. Казалось, ей абсолютно безразлично: нести на спине жонглирующего горящими факелами циркача или волочь из лесу воз с дровами.
Только два обстоятельства могли вывести Рыжуху из созерцательно-пофигистского состояния. Первым был покойный Чиф, успешно умевший возбудить в любой скотине и жеребячью резвость, и военную дисциплинированность, и панический ужас – смотря что требовалось по ходу дела.
Вторым обстоятельством был прием пищи. По отношению к этому процессу Рыжуха вполне могла бы войти полноправным членом в клуб самых взыскательных гурманов, придирчиво оценивающих не только качество ресторанной кухни, но и сервировку, репертуар оркестра, оформление зала, даже степень благообразности швейцара и шкафоподобия охранников.
На пастбище она обязательно паслась несколько в стороне от всего стада, не хватая все подряд, а выедая траву отдельными островками, определяемыми по только ей одной известным признакам. И с надетой на морду торбой с овсом Рыжуха не стояла на месте, как все лошади, а шлялась по всему загону, выбирая более привлекательное, с ее точки зрения, место для вдумчивого и тщательного пережевывания. Даже любимую ею морковку она принимала от Мишки с таким видом, словно раздумывала: в какой торговой точке сей продукт приобретен и не содержит ли он, чего доброго, зловредных модифицированных генов.
Мерный топот копыт и шипение снега под полозьями навевали дрему, мысли текли лениво, постоянно перескакивая с одной темы на другую.
«Змей Горыныч, Соловей-разбойник… Почему именно легенды этой земли пережили века и известны каждому школьнику? Может быть, оттого, что историю и правда пишут победители? Ведь именно киевские князья собрали Русь в единую державу.
Засели в печенках у киевлян воевода Соловей и воевода с реки Горыни, и вот вам, пожалуйста, отрицательные персонажи на ближайшее тысячелетие для всей Руси. Служили верой и правдой Киеву Добрыня, Илья Муромец, Алеша Попович, вот вами положительные герои опять же для всей Руси.
Все – как всегда. Проблемы столицы, хоть тресни, обязательно должны быть проблемами всей страны, хотя в Муроме двенадцатого века про реку Горынь и слыхом не слыхивали, а проблема московских автомобильных пробок конца двадцатого века у обитателя какого-нибудь райцентра Первомайский никакого, даже академического, интереса не вызывает.
То же самое и с радостями. Если в Киеве под восторженные «аллилуйя» народ окунают в Днепр (между прочим, запросто и утопить могут от излишнего усердия и во славу Божью), то извольте с просветленными ликами устраивать такие же купания и в Волхове. А то, что за болтающийся на шее крестик в ближайшем переулке могут по данной шее накостылять, а то и железку под ребро сунуть, – сущие мелочи, всеобщей радости и благолепию воспрепятствовать совершенно неспособные.
Если в Москве ликуют по поводу прироста инвестиций, то и ты в своем Верхнеопупенске изволь ликовать вместе с начальством по этому абстрактному поводу, хотя от всеобщего оскудения и оскотинивания делается тебе столь томно, что даже и не знаешь: то ли васильков собрать, то ли зарезать кого-нибудь.
Ну а вам, сэр, легче оттого, что находитесь вы в двенадцатом веке и едете в гости к ученице Бабы-яги? Все равно ни черта не помните, даже того, кто в ближайшее время станет после Владимира Мономаха великим князем киевским. Эх, хоть бы на часик в Интернет заглянуть! Впрочем, как говаривал один персонаж мультфильма: «Мы и так неплохо питаемся».
А Петьке-то и пожрать нормально не удастся, и как я умудрился ему вторую клешню отшибить? Странно он все же к Роське относится – в Турове защищал, а здесь за человека не держит. Может, дело в том, что в Турове он был старшим сыном хозяина, на всех, кроме родителей, покрикивать мог, а здесь – такой же отрок, как все, помыкать некем? Достаточная мотивация? Здесь да, а в Турове нет. Там он себя вел вполне благородно. Должен быть какой-то «общий знаменатель», не пойму – не справлюсь. Это я деду свистел: отлуплю, выгоню, – а на самом деле… Надо разбираться, мне же с Петькой еще долго дела вести придется – он наследник Никифора, наследник Торгового дома.
Что там было-то? Извинения он принес, будем считать, нормально. Поведение изменилось потом, когда я вернулся. Почему? Роська «дал слабину» – раз. Я Петьку облаял – два. Два ли? Козлодуй.[8] Деду, кстати, понравилось. Сам он не слышал, наверно, передал кто-то. Нет, Петька отреагировал не на ругань, а на требование изменить отношение к Роське. Тогда почему он извинился? А! Дт него было неожиданностью назначение Роськи десятником.
Как десятник перед десятником он извиниться был готов, а вот забыть о том, что Роська был его холопом… Он даже какую-то базу под это подвел… «Холоп должен помнить хозяина всю жизнь». Ага, вот и «общий знаменатель» – в Турове Петька защищал своего холопа от несправедливого обвинения, мол, хозяин – «отец родной», в обиду не даст. Добро холоп должен помнить… так Роська и не выпендривался, он, наоборот, «умилился до слез». Это я… Есть! В понимании Петьки я отобрал у него… Даже не холопа, нет, подчиненную личность, над которой он доминирует, независимо от наличия отношений «хозяин – холоп».
Социально-биологическая цель жизнедеятельности – лидерство в паре или малой группе. Я разрушил пару несколькими последовательными действиями: выкуп, крещение, заступничество, – я забрал Роську себе, а потом еще сделал заявку на доминирование в паре с Петькой. Команда «встать!». Это было обязательно: в конфликтной ситуации надо заставить противника выполнить хотя бы простейшую команду. А для Петьки это выглядело так: приперся некто, пытается подчинить меня, забирает себе моего аутсайдера… Конечно, такими словами он не думал, слов вообще не было – подобные конфликты были обычным делом еще в те времена, когда гомо сапиенс был стадным животным и всем все было прекрасно понятно и без слов. Вожак стаи творит, что хочет, а молодые самцы время от времени огрызаются и получают трепку.
Да, уступить без боя молодой самец Петька не мог, даже помня о том, что один раз уже был бит. И был побит второй раз! Победа моя несомненна, хотя уволокли меня оттуда, как мешок. Но сегодня я опять в строю, а Петька будет ощущать последствия еще очень долго, причем последствия унизительные.
Может озлобиться и затаить месть? Нет, не тот характер, Пашка мог бы, а Петька парень прямой. Тем более что у меня есть для него компенсация – иерархическое лидерство. Будет командовать десятком отроков из новой родни, а потом теми, кого привезут из Турова. Второе, кстати, для него более ценно, поскольку отношения сохранятся и по возвращении домой. Если дурака не сваляет, то и на всю оставшуюся жизнь. Надо будет ему как-нибудь объяснить.
Чудненько, ни бить, ни выгонять Петьку не понадобится. Он примет мою роль вожака стаи, а сам займет свою нишу в иерархии. Надо только пару раз поговорить с ним командным голосом и обозначить перспективы иерархического лидерства. А подчиненную личность он себе сам найдет. Не завидую тому парню, но жизнь есть жизнь.
Стоп, а Артюху он на эту роль не пригребет? Нет, пожалуй. Артюха начал его учить играть на рожке, несколько раз поговорил наставительным тоном. Физические кондиции у Петьки сейчас, считай, на нуле. Не получится. Я, правда, велел Петьке начать учить Артюху грамоте… Это можно и отменить, пускай начинает с отроков из своего десятка. «Загипсованный», он все равно больше ни на что не годен.
Теперь Роська. Не зря ли я его на Петра натравливаю? Будут ведь хлестаться всерьез, еще покалечат друг друга. Хотя два десятника, у каждого своя команда, их в спарринге можно вообще не сводить. Перевести соперничество в иную плоскость – кто лучше командует десятком, у чьих людей показатели «боевой и политической подготовки» выше… наверно, есть смысл. Роська из шкуры выпрыгнет, чтобы победить».
Роська, до того сидевший с задумчивым видом, расслабленно держа в руках провисшие вожжи, словно почувствовал, что Мишка думает о нем, – встрепенулся, понукнул Рыжуху и повернулся к своему старшине:
– Минь, а я ребят-то много присмотрел – больше трех десятков.
– Так ты, наверно, всех пересчитал?
– Зачем всех? – Роська пересел так, чтобы было удобно смотреть на Мишку, не выворачивая голову через плечо. – Я видел, как Ходок гребцов выбирает. Вот и я так же: только нужного возраста и таких… ну, крепеньких. А всяких сопливых, тощих, чахлых, в общем…
