Олегархат районного масштаба (СИ) - Номен Квинтус

— Свет, а может, мне к тебе просто на работу перейти? Ты же сейчас большая начальница, сможешь, наверное, уговорить мое начальство меня отпустить, не вынуждая еще полтора года всякой фигней заниматься? А ты, вижу, в этом деле разбираешься, мы с тобой на пару такого наизобретаем!

— Мне пока денег на зарплату сотрудникам не хватает.

— Да плевать на зарплату! То есть не совсем плевать, но хотя бы на ставку вахтера, чтобы с голоду не помереть…

— Так, давай пока эти обсуждения закончим. Потому что сейчас у меня в Комитете денег действительно нет, даже на лишнего вахтера нет. Но как только такие наборы появятся в продаже, деньги появятся.

— То есть в понедельник? Нет, там же еще на заводе потребуется производство налаживать, те же платы, я боюсь, они раньше, чем через неделю, выпускать не смогут. А уж корпуса…

— Ладно, я попробую тебя от барщины освободить. Но только попробую, обещать тебе пока ничего не стану.

— И не обещай… слушай, а у тебя тут вечерами поработать можно будет? Меня же с работы каждый день никто отпускать не станет…

— Пошли в первый отдел, надеюсь, договоримся. Но ты это, того… без фанатизма, мне в Комитете дохлые тушки радиолюбителей точно не нужны будут! Да, спросить хотела: ты еще не женат?

— Куда мне, я же в коммуналке с родителями…

— А кандидатура есть?

— Есть, хорошая девчонка с радиофака, она схему телевизора в уме просчитать может. Но — некуда жену приводить.

— Жалко, а в во ВНИИЖТ что говорят?

— Даже комнату в общаге не обещают…

Лена мою инициативу встретила без особого восторга:

— Если бы он из МВТУ был, или хотя бы из МИФИ… а тут проверки всякие месяца на два затянутся. Ну, за месяц, в принципе, проверить все же можно…

— А ты выйди на Павла Анатольевича напрямую, объясни, что мне человечек очень нужен. И не в Комитет, а на серийный завод, точнее в московскую лабораторию от Брянского завода.

— Что за лаборатория? Я что-то про такую не слышала.

— Слышала, я тебе о ней минуту назад сказала. Парень будет заниматься бытовухой, ему на все секреты в принципе плевать. Но своими работами он профинансирует парочку новых заводов, я уже не говорю о аппарате Комитета.

— Я подумаю, что можно будет сделать. Вытащить человека из ВНИИЖТ вообще не проблема, а вот дальше… Подумаю.

Все это было хорошо и мило — то есть все, что на работе творилось, а вот дома было несколько напряженно. Сережа примерно через две недели после переезда начал проводить среди меня воспитательную работу на тему «плохо жить богато», рассказывая, как «миллионы трудящихся ютятся в коммуналках». А у меня настроение тоже начало портиться, хотя совсем даже не из-за его нытья. И в конце концов я просто сорвалась:

— Сереженька, прекращай мне тут ныть о том, как дети в Африке недоедают: мне на голодных детишек Гондураса просто начхать! Мне сытая и счастливая жизнь моих собственных детей гораздо важнее всех голодающих папуасов вместе взятых! Кроме того, я на честно заработанные деньги выстроила тысячу квартир, улучшила, причем серьезно, бытовые условия десятку тысяч человек! Могу я немножко и на себя, на свою семью потратить?

— Десятку тысяч? Ты что, коммуналок понастроила?

— Тысяча инженеров с семьями получили хорошие квартиры, в освободившиеся квартиры похуже въехала еще тысяча семей из коммуналок, в их коммуналки переселились люди из общаг… ты же у меня математик, уж арифметику мог бы выучить!

— Да… но такая квартира…

— Сережа, я заработала на пару сотен таких квартир, но себе выстроила всего одну. Мне, то есть нам с тобой, больше просто не надо. Но если государство считает, что деньги мне платят не напрасно, то кто я такая, чтобы с государством спорить? Зато я теперь всегда могу служить примером, причем примером положительным, для сотен и тысяч инженеров: каждый может увидеть, что если работать не просто хорошо, а очень хорошо, то каждый, в принципе, может так же жить.

— Так это не ты работала, сама же говоришь, что тысячи человек на тебя трудились. Не будь тебя, они бы и сами все с тем же успехом сделали.

— А вот фигушки. Эта тысяча человек знала, как что-то сделать, но не делали, потому что даже не представляли, зачем это нужно. А еще они не представляли, как из их разрозненных знаний собрать что-то действительно стране нужное. Да, я не знаю, наверное, и сотой части того, что знают и умеют они, но я точно знала что нужно сделать и как это сделать. Не в плане технологий, а в плане организации всех этих людей в единый творческий коллектив. И именно я всех их и организовала: собрала вместе людей из трех институтов, с десятка различных предприятий — и получила то, что хотела. Именно я хотела, они до последнего момента просто не знали, что они, собственно, делают. А теперь страна Советов по вычислительной техники обогнала весь мир, причем уже навсегда обогнала. Но проблема в чем: мир не из одной вычислительной техники состоит…

— Тогда непонятно, почему тебе правительство средств не выделяет побольше на развитие всего, что ты придумываешь. Значит, они не считают…

— Они мне средства не выделяют по двум причинам, и первая заключается в том, что у страны просто нет лишних средств.

— А вторая?

— А вторая заключается в том, что в правительстве, как раньше и во всех упомянутых институтах, люди знают и умеют очень многое. Но они не знают, как и куда свои знания приложить.

— А ты, значит, знаешь?

— А я — да, знаю. И в правительстве — товарищ Патоличев, например — знают, что я это знаю. Собственно, поэтому мне Комитет и выделили — и теперь моя задача заключается в том, чтобы наглядно правительству продемонстрировать, что они с этим назначением не ошиблись. А чтобы свою главную задачу выполнить, мне нужно ни секунды не тратить на решение посторонних задач. Нужно не думать о том, где на ужин еды купить, как ее приготовить — и вот чтобы обо всем этом не думать, чтобы бытовые заботы переложить на тех, кто думать просто не умеет, мне и нужна такая квартира. У нас ведь не просто так на первом этаже несколько отдельных и пока никак не используемых комнат: я туда собираюсь поселить домработницу, а когда у меня ребенок родится, то и няньку найму. Кстати, у тебя никого на примете нет, кто на роль домработницы годится?

— Хм… я с этой стороны вопрос как-то не рассматривал. А у тебя к домработнице какие тре… пожелания?

— Прежде всего, чтобы содержала дом в чистоте и порядке, чтобы готовила вкусно и сытно. И чтобы на мозги не капала. Я так сразу сказать не могу, подумать еще надо.

— Ну подумай, а я у сестер поинтересуюсь. У них в городе там много знакомых, может что и порекомендуют.

— А ты больше не зуди.

— Не буду, ты мне сейчас все очень доступно объяснила. Ужинать идешь? Я приготовил… то есть пельмени сварил…

Глава 3

Если чего-то очень хочется получить, а людей, которые это могут сделать, правильно мотивировать, то желаемое появляется. Причем даже появляется в нужных количествах — и к ноябрьским праздникам на прилавках магазинов появился «радиолюбительский» набор «Пионер». Правда, Сашка Королев говорил, что это получился «набор лудильщика-паяльщика», там кроме как поставить детальки в дырочки в плате и припаять их, нужно было руками намотать несколько катушек (причем две из них — на ферритовые колечки пяти миллиметров в диаметре), но и это требовало все же не каких-то знаний, а лишь минимальной усидчивости. Правда, в Брянске Сашину схему слегка все же поменяли: на полупроводниковом заводе местные электрики придумали и начали серийно выпускать «стабилизатор питания» на восемь вольт — то есть крошечная микросхема с четырьмя выводами постоянный ток с напряжением от трех до почти четырнадцати вольт гарантированно превращала в постоянный же ток с напряжением ровно в восемь вольт. Меньше, чем от «Кроны» по паспорту получается, но зато этот стабилизатор «высасывал» батарейку до конца, почти на треть увеличивая время работы приемника до замены батарейки, а на поставленный дополнительно разъем для внешнего питания смело можно было подключать автомобильный аккумулятор. А еще там же, на заводе начали делать и небольшой блок питания этого приёмничка «из розетки», который продавался отдельно «всего» за тридцать рублей. А сам набор продавался по сто двадцать.