Новая прошивка императора (СИ) - Бутримовский Николай

Посещение пострадавших оказалось тягостным, больница была крайне далека оттого, что я понимал под этим словом. Мы ходили по баракам и даже палаткам — всё это слилось для меня в один бесконечный кошмар, однако мои спутники старательно фиксировали все просьбы пострадавших и врачей. Так что я был уверен: если затем всё должным образом проконтролировать, то толк будет.

И лишь Аликс продолжала нервировать, постоянно напоминая мне про мадеру[8].

[8]

История с мадерой действительно была, Николай II и Александра Фёдоровна разослали множество бутылок пострадавшим. Кто придумал такой способ поддержки, мне не известно, однако по меркам главного героя, нашего современника, сей поступок (особенно на фоне общей ситуации с Ходынской катастрофой и продолжением коронационных увеселений) выглядит сомнительным.

Посещение больницы окончательно добило мою ещё не оправившуюся от переноса психику, и я был временно не в состоянии провести запланированную встречу с рядом ответственных лиц империи. Поэтому я решил дать себе совсем небольшую передышку на чай и прогулку по Нескучному саду. Надо отметить, что именно сейчас Аликс не сплоховала, а, заметив моё состояние, предложила такой простой, но эффективный вид отдыха.

По пути к Александрининскому дворцу[9], я распорядился, чтобы Танеев немедленно приготовил приказ о прекращении торжеств и о перевозе всех знатных делегаций в Петербург начиная с завтрашнего числа.

[9]

Александрининский дворец располагается в усадьбе Нескучный сад.

— Александр Сергеевич, привезёте его мне на подпись к восьми часам, как раз к встрече со всеми ответственными лицами, о которой мы уже уговорились! --- произнося это, я изрядно переживал о том, как буду его подписывать…

— Слушаюсь, государь, — кивнул мне статс-секретарь.

Друзья, если новый стиль примечаний не нравится — черкните в комментариях. А также прошу подбодрить меня лайками.

Глава III

Техническое — получил несколько мнений об экспериментальном виде примечаний и вернул всё к традиционному виду.

Ко второй половине дня, благодаря чаепитию с доброй порцией той самой мадеры и небольшой прогулке, мне удалось восстановить силы и душевное равновесие.

Удивительно, но теперь я был искренне благодарен внезапно обретённой супружнице. Аликс действительно любила Николая II и проявила чуткость и заботу, избавив меня от наездов и разборок по вопросу продолжения торжеств.

Конечно, я тоже немного постарался, нашёл в себе силы объяснить ей политический момент:

— Сокровище моё, я понимаю, как тебе хочется праздника в эти судьбоносные и великие дни! Ты стала императрицей могущественнейшей державы, но прошу тебя понять и меня. Осознать ситуацию… То, что случилось на Ходынском поле, может стать очень большой проблемой для империи и нашей семьи. У тебя ещё будет много праздников и довольства, потерпи чуть-чуть. Лучше всего будет, если ты поможешь Мам а в управлении… — я хотел сказать «этой сворой алчных аристократов», но сдержался. — В управлении двором нашим и увеселениями гостей. А я присоединюсь к вам, как только решу возникшую проблему!

— Но Ники, знатнейшие лица не смогут много ждать.

На лице Александры Фёдоровны отразилась столь выразительная смесь удивления и неприятия, что я даже замешкался, пытаясь сообразить --- в чём же дело. Но в итоге плюнул --- информации на этот счёт не имелось.

— Э-э-э… Ну и пусть, пойми же наконец — они уедут, а нам здесь жить и растить детей, — произнеся последнюю фразу, я чуть не закашлялся, некстати вспомнив о генетических проблемах Александры Фёдоровны.

--- Никки! Твоя Мама́! Я не смогу с ней поладить в столь сложном вопросе, --- продолжала спорить Аликс.

А я, целуя её руки, ощущал себя подлецом и негодяем — ведь по сути, её любимый муж мёртв, а на его месте теперь совсем иная личность, его вероятный убийца…

За разговорами время достигло восьми часов, и вот мне удалось отделаться от «супруги» и устроиться в полукруглой малой гостиной для приёма посетителей. Сначала я пытался пригласить на встречу лишь непосредственно тех персон, с кем планировал решить насущный вопрос реформирования правительства. В число приглашённых вошли: председатель кабинета министров Иван Николаевич Дурново, министр финансов Сергей Юльевич Витте, министр внутренних дел Иван Логгинович Горемыкин, вездесущий статс-секретарь Александр Сергеевич Танеев, военный министр Пётр Семёнович Ванновский, камер-юнкер и по совместительству уездный предводитель дворянства Пётр Аркадьевич Столыпин, полицейский чиновник Дмитрий Фёдорович Трепов.

Однако вместе с ними на встречу просочился и министр иностранных дел Лобанов-Ростовский, а в приёмной рвались переговорить многочисленные церемониймейстеры и прочие устроители коронации.

Кроме того, на встречу с министрами я пригласил «своих дядьёв», обоих великих князей Михайловичей — Сандро и Бимбо. Хорошенько всё обдумав ещё во время поездки в больницу, я решил рискнуть и позвать их для участия в судьбоносном разносе действующего правительства. Имея в виду, что, во-первых, Сандро точно был близким другом Никки, во-вторых, мне развратившаяся клика Романовых, несмотря на всю свою потешную глупую мерзость, были реальной силой в государстве, и мне всё равно требовалось с ними если не сотрудничать, то хотя бы не конфликтовать, и в-третьих, чтобы «замазать» этих двоих, наверное, самых приличных «моих родственников» в намечающейся движухе…

После сегодняшнего вечера, остальные «родственники» посчитают их новой партией императора и начнут усиленно грызть… Отвлекаясь от меня.

— Господа, — я упёр тяжёлый взгляд в выстроившихся сановников империи. — Мне требуется понимание — как ТАКОЕ могло произойти?

Пробежав глазами всю банду, я остановился на председателе кабинета министров Дурново.

— Ваше величество, вы приняли эту трагедию слишком близко к сердцу! Наши полицейские силы виноваты лишь отчасти, ибо народ сам устроил эту давку, — ответил мне важно выглядевший сановник с роскошной, расчёсанной на два хвоста бородой.

— Кто ещё так думает, господа? Народец сам виноват?

Произошла небольшая пауза, я в принципе догадывался, что в нынешней сословной России так могут думать примерно все из собранных в малой гостиной, ибо это норма для здешнего общества. Но с другой стороны, присутствующие же далеко не дурни — видят настроение императора, должны задуматься, прежде чем отвечать.

Вообще, представленные здесь граждане были примечательны, даже для меня, обладающего дырявой памятью и не имеющего особо глубоких исторических познаний — так читал что-то и где-то.

Вот, к примеру, наследие отца Николая II — Иван Николаевич Дурново, глава правительства, «важный куриц» с роскошной бородой. Ничего особо про него не знаю, однако именно он руководил правительством Никки в начальный период царствования, а значит, и привёл страну к революционным потрясениям 1905 года. Насколько велики его заслуги в этом[1]? Неизвестно, но Иван Николаевич однозначно должен быть снят с должности! Пускай я и действую наугад, в панике пытаюсь предотвратить будущие невзгоды!

Впрочем, я слышал про него кое-что… Один анекдотец, но об этом чуть позже.

А вот министр внутренних дел Иван Логгинович Горемыкин, такой же, как Дурново, модный обладатель двойной паро-панковской бороды. Возможно, я к нему и предвзят, но помнится, что именно этот деятель слыл либералом, и был участником правительственной карусели в период агонии империи! А значит, виновен! Несмотря на то что либерал.

Поскольку либерал, либералу не кент!

— Ну а вы что поведаете мне, Иван Логгинович? Будете рассказывать, что всё шло по плану?

— Ваше величество, мы организовали раздачу гостинцев согласно всем утверждённым предписаниям. Предполагалось, что народ должен был идти к палаткам со стороны Петербургского шоссе. Всё было проработано, согласовано и утверждено у генерал-губернатора…