Оракул с Уолл-стрит 9 (СИ) - Тыналин Алим

Я сел в отцовское кресло за письменным столом. Кожа была потрескавшейся от времени, но все еще удобной. Здесь Эдвард Стерлинг провел последние дни жизни, собирая доказательства преступления Continental Trust.

— Знаете, — сказал я, проводя рукой по столешнице, — отец тоже сражался с системой. Один человек против финансовой машины, которая готова была поглотить всю страну ради прибыли.

— И что с ним случилось? — тихо спросил О’Мэлли. — Надеюсь, нас не ждет то же самое.

— Да, его убили, — ответил я. — Но он не сдался. До последнего дня собирал доказательства, надеясь остановить их планы.

Я взглянул на семейную фотографию на стене. Счастливая семья Стерлингов в дни, когда будущее казалось безоблачным. Отец в строгом костюме, мать в белом платье, маленький Уильям между ними.

— Завтра я закончу то, что начал отец, — сказал я твердо. — Любой ценой.

Маллоу кивнул с пониманием:

— Мистер Стерлинг, какими бы ни были ваши планы, мы с вами. До конца.

— Это точно, босс, — добавил О’Мэлли. — Три года мы вместе строили этот бизнес. Не позволим ублюдкам все разрушить.

Я почувствовал, как сила возвращается ко мне. Не физическая, та у меня была всегда. Моральная, духовная сила, которая приходит, когда понимаешь правильность своего пути.

— Джентльмены, — сказал я, поднимаясь из кресла. — Завтра мы покажем Моргану, что честные люди не так легко ломаются. Он думает, что загнал нас в угол, но он не знает одного.

— Чего именно, босс? — спросил О’Мэлли.

Я подошел к окну и выглянул на тихую Маунт-Вернон-стрит. Газовые фонари освещали брусчатку, где когда-то играл маленький Уильям Стерлинг.

— Он не знает, что в углу может оказаться не жертва, — сказал я, — а хищник, который только притворяется загнанным.

Маллоу улыбнулся, впервые за весь день:

— Нравится мне это, мистер Стерлинг. Очень нравится.

Мы провели в доме еще час, обсуждая детали завтрашней операции. Я не раскрывал полностью свой план, но постепенно объяснял каждому его роль. О’Мэлли должен был подготовить несколько важных телефонных звонков. Маллоу — обеспечить нашу безопасность на случай, если переговоры сорвутся.

Когда мы собрались покидать дом, я в последний раз обошел кабинет отца. Здесь все началось. Поиски истины, которые привели к войне с самыми влиятельными людьми страны. Здесь же, в этих стенах, я нашел силу для финальной битвы.

— Спасибо, — тихо произнес я, гася последнюю свечу. — Постараюсь не подвести вас.

Мы вышли из дома и направились к машине. Впереди нас ждал Нью-Йорк и самая рискованная игра в моей жизни. Но теперь я был готов к ней, не только умом, но и сердцем.

Морган получил мою записную книжку и думал, что выиграл войну. Завтра он узнает, что недооценил противника. План готов и теперь я был уверен, что он будет реализован на сто процентов.

Глава 26

Опасные игры

Ритмичный стук колес о рельсы действовал усыпляюще, но сон не приходил. Я сидел в мягком кресле купе первого класса, наблюдая, как за окном мелькают заснеженные холмы Новой Англии. Поезд «Янки Клиппер» компании «Нью-Йорк, Нью-Хейвен энд Хартфорд» мчался через февральскую ночь к Нью-Йорку, неся меня навстречу финальной битве.

В соседнем купе О’Мэлли и Маллоу играли в покер, время от времени их приглушенные голоса долетали через тонкую перегородку. Они охраняли меня даже здесь, в этом мирном поезде, где другие пассажиры мирно дремали под мерное покачивание вагонов.

Кожаный портфель на столике содержал то, ради чего мы ездили в Бостон. Документы из тайника отца, старые письма, фотографии, банковские записи, все то, что могло дать мне оружие против Моргана. Но сейчас, глядя на ночные огни пролетающих мимо городков, я думал не о тактических преимуществах. Я думал о будущем.

В старом родительском доме настоящего Уильяма Стерлинга, среди пыльных книг и забытых бумаг, ко мне Алексу Фишеру, пришло понимание истинного масштаба происходящего. Это не просто война между мной и Альянсом промышленной стабильности. Это борьба за душу Америки, за право определять, каким путем пойдет страна в ближайшие десятилетия.

Морган и его европейские хозяева планировали не просто контролировать американскую экономику. Они готовили почву для грядущих катастроф, которые должны ослабить Соединенные Штаты и сделать их послушным инструментом международного капитала.

Я знал, что нас ждет впереди. Углубление Великой депрессии, миллионы безработных, голодающие семьи, банкротства фермеров. А потом, через несколько лет, новая мировая война, еще более разрушительная, чем предыдущая.

Проводник прошел по коридору, объявляя станции: «Нью-Лондон! Нью-Лондон, штат Коннектикут!» Поезд замедлился, пропуская встречный состав. В окне мелькнули желтые огни вокзала, силуэты людей на платформе.

Эти люди заслуживали лучшего. Они заслуживали процветающей страны, стабильных рабочих мест, уверенности в завтрашнем дне. Но вместо этого получат нищету, войны и хаос, если я не смогу остановить планы Альянса и Моргана, который, судя по всему, тоже являлся посланцем из будущего. И они твердо решили меня уничтожить.

Поезд снова набрал скорость, и я вернулся к размышлениям. В кабинете отца, среди его записей о борьбе с трестами и монополиями, я понял простую истину: чтобы построить лучший мир, сначала нужно разрушить старый. Чтобы спасти Америку от грядущих бедствий, нужно сокрушить тех, кто эти бедствия готовит.

Морган думал, что загнал меня в угол. Украденная записная книжка, компромат, ультиматум, все это казалось неопровержимым преимуществом. Но он не понимал главного: загнанный в угол зверь становится особенно опасным. Особенно когда у этого зверя есть план и железная воля его осуществить.

Я достал из внутреннего кармана пиджака серебряные часы. Половина первого ночи. До Гранд Централ оставалось часа два. Два часа, чтобы окончательно подготовиться к тому, что ждет впереди.

За окном замелькали пригороды Нью-Йорка. Стэмфорд, Гринвич, Порт-Честер. Знакомые названия, знакомые места. Дом. Но дом, который мог стать либо крепостью, либо могилой, в зависимости от того, насколько хорошо я разыграю следующие карты.

Мысли текли, подчиняясь ритму поезда. Стратегия, тактика, возможные ходы противника, все это крутилось в голове, складываясь в сложную мозаику предстоящих действий.

Но главная идея кристаллизовалась все четче: чтобы победить врага, нужно заставить его играть по моим правилам. А для этого требовалось превратить кажущуюся слабость в силу, поражение — в победу.

Дверь купе тихо приоткрылась, и появилась голова О’Мэлли:

— Босс, все в порядке? Может, кофе принести?

— Спасибо, Патрик, не нужно. Сколько до Нью-Йорка?

— Проводник говорил, что прибываем точно по расписанию, в два сорок пять. На Гранд Централ вас встретит Бейкер с последними новостями.

— Хорошо. Отдыхайте пока можете. Завтра будет тяжелый день.

О’Мэлли кивнул и закрыл дверь. Хороший человек, преданный до конца. Как и Маллоу, как и многие другие, кто поверил в меня и мои планы. Я не имел права их подвести.

Поезд проскочил мост через реку Гарлем и вошел в туннели под Манхэттеном. Каменные стены мелькали за окнами, а потом наступила полная темнота. Но это не пугающая тьма неизвестности, это тьма перед рассветом, последние минуты ночи перед началом нового дня.

Нового дня, который должен стать поворотным в моей жизни и в судьбе Америки.

Морган уже наверняка знал о моей поездке в Бостон и готовил очередной удар. Синдикат точил ножи. Федеральные агенты изучали досье. Политики прятались в своих особняках, боясь оказаться замешанными в скандал.

Но я больше не боялся. В родительском доме, среди воспоминаний о детстве настоящего Уильяма Стерлинга, я нашел то, что искал долгие месяцы. Полную уверенность в правоте своего дела. Теперь осталось только действовать.

Два часа пролетели, как пару мгновений.

Я и оглянуться не успел, как поезд начал замедляться, входя на территорию вокзала. Сквозь окно пробивался слабый свет утренних фонарей Гранд Централ.