Небо в огне (СИ) - Ковригин Алексей
— Распоряжением командующего ВВС на «Бильбо-два» будет базироваться авиакрыло «Бильбао», завтра ожидается прибытие ещё трёх бомбардировщиков. А это машина сеньора коменданта Хуана Мартинеса, он сам выбрал это место для своей парковки. Я не смог отказать, так как он старше меня по званию и занимаемой должности! — хм. Ну, тут у меня к лейтенанту вопросов быть не должно, у армеутов своя субординация и никто пока её не отменял.
— А где лётный и технический состав этого звена? И где сам комендант? — лейтенант на секунду заминается, но затем отвечает:
— Насколько мне известно, весь технический состав для авиагруппы сеньор комендант предполагает набрать из техников и оружейников обслуживающих «Корсаров». И у нас ходят слухи, что ваша эскадрилья вскоре будет расформирована. Пилоты истребителей ушли в город обедать, а сеньор комендант находится в штабе. Он сказал, что будет работать с документами и распорядился, чтоб ему никто не мешал. — лейтенант смущённо замолкает, а я чуть ли не ржу в голос, услышав знакомую формулировку из своего «прошлого». В моём времени был один политический деятель, тоже очень любивший «работать с документами». Иной раз так «урабатывался», что его приходилось под руки выносить из кремлёвского кабинета.
— Так. Лейтенант, слушай меня внимательно. Сегодня эскадрилья «Корсары» в полном составе возвращается на место своей постоянной дислокации и с этой минуты на аэродроме — это я, старший и по званию, и по должности. Тебе всё понятно?
— Так точно, сеньор команданте!
— Вот и отлично. А теперь выдели десяток бойцов свободных от службы, чтоб помочь моим пилотам освободить стояночные места.
— Будет исполнено, сеньор команданте! — лейтенант улыбается, козыряет и собирается уходить, но смущённо заминается и спрашивает:
— А наша столовая снова начнёт работать? — недоумённо смотрю на лейтенанта.
— А что с ней не так? Там что-то сломалось? — блин, сейчас приедет орава голодных мужиков, а тут с питанием проблемы какие-то.
— Так ещё со вчерашнего утра весь персонал столовой распустили по домам. Обед и ужин были уже из сухого пайка, а сегодня нам завтрак привозили из города. Но у донны Марии всё-таки было вкуснее и сытнее, но лучше сами у неё спросите в чём дело. Она сегодня в столовой с самого утра, готовится к ревизии. — лейтенант вздыхает и отправляется в казарму взвода охраны за своими бойцами.
Сажусь в «Форд» и первым делом направляюсь к столовой. Отогнать этот пепелац на стоянку ещё успею, вначале надо разобраться что за проблемы возникли в столовой. Что-то вот этот непонятный кипишь мне сильно не нравится, никак опять какая-то подстава? И оказываюсь прав!
— Мигель! Сыночек, да что же это такое у нас тут творится? Так всё было хорошо, и нате вам! Приехал этот вот напыщенный индюк, сначала твоих солдатиков построил и целый час их распекал вместе с лейтенантом вообще ни за что. Мне даже жалко стало этого доброго юношу, ну в чём сеньор лейтенант ему провинился? Даже я и то знаю, что всем посторонним вход и въезд на территорию нашего аэродрома строго воспрещён. Так нет же, мало того что этот майор на своей машине без пропуска хотел заехать, так ещё потребовал, чтобы ему все склады немедленно вскрыли для ревизии. Но наш лейтенант отказался это делать без вашего присутствия, за что и поплатился. Майор пообещал «законопатить» Элисондо на фронт, как будто мы тут не знаем, что мальчик сам туда рвётся, но его не отпускают. — донна Мария всхлипнула и промокнула глаза кончиком фартука.
— Извините, сеньор комендант, что-то я расстроилась. Да как тут спокойствие сохранить, если он вас чуть ли не в открытую пообещал под трибунал отправить, как кровавого маньяка и убийцу? Мол, наши «Корсары» Басконию на весь мир осрамили. Только на то и годитесь, чтоб людскую кровь зря проливать, а сами способны лишь в столицах отсиживаться. Да как же это отсиживаться? Вы б только знали, какой тут переполох случился, когда сеньор капитан привёз ваши сгоревшие двигатели с подбитых самолётов! Да тут сразу все сбежались, смотрели и только громко молились Деве Марии за ваше здоровье. И это он называется «отсиживались»? А бедная девочка с того дня места себе не находит. У нас все же знают, что это вы сами эскадрилью в бой водите, а не в штабе, как некоторые начальники штаны просиживаете. Еле успокоили её. Ой! Не слушайте меня, сболтнула по глупости невесть что… А вчера так и того хлеще. С утра весь персонал столовой уволил, мол у нас тут большой перерасход продуктов. Да как же большой? У меня всё строго по нормам, не первый год поваром работаю! Никогда нареканий не было, а тут чуть ли не в воровстве обвинили, ревизию назначили, вот и готовлюсь.
Отстранённо слушаю нашу заведующую, но у самого внутри всё кипит. Вот же козёл! Если уж решил подмять под себя лучшую эскадрилью фронта, так сделай это в рамках закона, никто же не запрещает. Тем более, что в договоре это предусмотрено. Но, вот для чего тебе ещё и людей дерьмом поливать? На чью мельницу воду льёшь, сука? Такой скандал Стране Басков явно не на пользу. Думал, что от врагов поток грязи на нас прольётся, но нет, тут свои уже постарались. Вот только, «свои» ли? Ладно, с этим ещё разберёмся, попозже. Однако сейчас у меня появились более насущные проблемы. Перевожу взгляд на горестно смолкшую женщину. Мне её огорчение понятно. Столовая давала неплохой приработок работницам. И дело даже не в тех десяти песетах, что положены рядовому персоналу, а в тех продуктовых остатках, что оставались после приёма пищи. Нормы-нормами, но после приёма пищи в котлах всё равно что-то, да остаётся. Не выливать же? Вот и «делят» между собой те, у кого дома дети есть. И никто никого не упрекает, голод постепенно накрывает всю страну, тут уж выживают кто как сможет.
Да и что это за зарплата? Это у пилотов тысяча долларов в месяц, не считая «призовых». У моего «главного механика», Пабло Гарсия оклад в тридцать пять песет в день. По курсу, так это семь долларов и то, еле «выбил». У остальных механиков тридцать. У Очоа, тоже «главного», но оружейника, зарплата как у обычного механика, тридцать песет. У остальных двадцать пять, столько же у зенитчиков. У лейтенанта из взвода охраны семьдесят, так ему и за звёзды и за должность доплаты идут. Вот сколько начисляют его рядовым, я как-то не интересовался. Но наши официантки в день получают десять песет, плюс питание в столовой и этому рады. Вот Горрия из обеспеченной семьи, но подозреваю, что она и сама готова доплачивать, лишь бы её с аэродрома не прогнали. Вот же гад! Мало того, что наших девушек приработка лишил, так ещё и меня без вкусного кофе решил оставить. Ну, это мы ещё посмотрим!
— Значит так, донна Мария. Прекращайте заниматься этой ерундой с бумагами. В ближайшие две недели никакой ревизии у вас не будет, это я вам гарантирую, но вот как нам накормить личный состав сегодня, понятия не имею. Эскадрилья возвращается, все голодные, а у нас тут «шаром покати». И что делать станем? — наша заведующая даже встрепенулась, услышав мои слова.
— Как «что»? Кормить! Только я одна не справлюсь, мне помощь потребуется. Надо кого-нибудь отправить за персоналом, пока я тут печи растоплю.
— Никого отправлять не надо, я на машине, сам всех объеду. Вы мне только адреса подскажите.
— Ох, и наплутаете вы по незнанию. Лучше Горрию с собой возьмите, она местная и все адреса знает! — донна Мария как-то хитренько смотрит в мою сторону. Видимо мои «сложные отношения» с девушкой тут уже давно ни для кого не секрет.
Но предложение здравое и отказываться от него не стал, а уж Горрия тем более. Машина двухместная, открытая и как это ни удивительно, даже донна Бетис не стала возражать против наших «совместных покатушек», а поначалу думал, что придётся её уговаривать. Как бы там ни было, за час всех объехали и предупредили, а когда вернулись на аэродром, то оказалось что и мои парни из техсостава подъехали. На аэродроме уже кипит привычная для нас работа, вот только Сен-Жак забрав «главных специалистов» в штаб, засел с ними за приведением «документооборота» в надлежащий порядок, да я озадачил нашего писаря составлением официального уведомления. Мне-то текст хорошо знаком, но вот только для этого времени формулировки из моего «прошлого» совершенно не подходили, так что пришлось подключать «к процессу» и Шарля. Никто из нас не имеет юридического образования, так что провозились довольно долго, но всё-таки справились. Перед нами на столе лежат два документа; приказ командующего и договор между Арматором эскадрильи и президентом Басконии. И наша цель –выявить в этих документах все несоответствия «букве договора» и задокументировать их. Но большого труда это для нас не составляет и вскоре на свет появляется новый официальный документ фиксирующий грубые нарушения первоначального соглашения. И за всеми этими делами как-то совсем позабыл о нашем новом коменданте. Каково же было обоюдное изумление, когда тот неожиданно выполз из комнаты отдыха. Моей, блин, комнаты!
