Андрей Круз - На пороге Тьмы
— Ну, если будет возможность, то меня не забывайте. Может как-нибудь в рассрочку договоримся, частями выплачу, с зарплат. Ну и накопил что-то, два года на машину собираю.
Диалог начал было забавлять, но быстро сошел на нет — тема исчерпалась. Я так понял, что Федя имел ввиду тот самый «кюбель», что стоял в одном боксе с «тазиком», и с его помощью он намерен навсегда укрепить дружбу с оценщиком Ромой.
Вошел в конторку Свистунов, вытирая руки грязноватой тряпкой, сказал:
— Ром, первую категорию смело пиши, хранилась хорошо. Под замену сальники кое-где, и то не пожар. Никаких особых замечаний. Аккумуляторы тоже приличные, зарядятся. Берем все. Вот тут я расписал про них…
Он выложил на стол какую-то бумажку. Рома кивнул солидно, снова что-то почеркал в акте, пощелкал лежащими на столе счетами, вписал результат, затем дал расписаться этому самому Свистунову, после чего сказал, обращаясь уже к нам:
— Машина оценена в одиннадцать тысяч девятьсот рублей, по аккумуляторам разблюдовку приложил, всего тысяча четыреста двадцать целковых. Расписывайтесь.
— А когда, простите, можно деньги получить? — очень тонко намекнул Федя.
— В следующий понедельник приходите в нашу бухгалтерию, — сказал Рома, убирая все свои бумажки в папку и протягивая Федьке копию акта. — Второе окошко, все будет готово. Обратно отвезете?
— Без проблем, — сказал я, поднимаясь.
* * *— Эва, гля какой! — сказал механик Серега, поднимая шлагбаум и пропуская меня на аэродром. — Где взял?
— Где взял, там больше нет, — сказал я и засмеялся: — Правда нет, один был такой. За Митино катались, там нашли.
А что? Порфирьевск вполне себе за Митино находится, ни в одном слове не соврал.
— А сюда на нем женихаться приехал? — подковырнул он.
— Ну что ты своими грязными механичьими граблями в чужую личную жизнь? Приехал и приехал.
— Ну, заходи, раз приехал, Настя в дежурке с бумагами какими-то сидит, остальные уже по домам двинули.
— А ты чего?
— А я в ночь сегодня.
"Тазик" встал рядом с АР-43, оказавшись совсем маленьким даже на фоне этой отнюдь не слишком большой машины, и теперь я его вполне смело заглушил — аккумулятор воскрес, покатав нас с Федькой по всем адресам, куда нам было надо.
Самолеты были внутри, ворота закрыты. Настю я действительно нашел в дежурке, сидящей над стопкой каких-то бумаг, больше всего напоминающих счета. Услышав как я вошел, она вскинулась, заулыбалась, потом вроде как нахмурилась.
— А я уже ждать перестала. Ты вообще как, а? Совесть есть?
— Ну как, пока туда, пока обратно, пока здесь все сдали… и прямо сюда. Честно говоря, думал, что ты уже уехала.
— И ты с этим смирился? — удивилась она, встав и положив руки на пояс, как бы демонстрируя готовность высказать все, что думает.
— Я решил сначала в этом убедиться, и лишь потом вырабатывать определенную позицию, — соскочил я с прямого ответа.
— Вот как? Ну-ну, — сказала она сурово, но сразу засмеялась. — Ладно, как вы? Удачно?
— Не то слово, — расплылся я в самодовольной лыбе. — И доход, и транспорт, и вообще я теперь жених. И куда-нибудь приглашаю.
Она с сомнением посмотрела на свой наряд, затем сказала:
— Сначала переоденусь, так не пойду.
— Но принципиальных возражений нет?
— А с чего им быть? — вроде как даже удивилась она. — Кстати, ты уже переехал?
— Пока нет, да что мне переезжать? Нищему собраться — сама знаешь, одна сумка с вещмешком.
Она подошла к овальному зеркалу, висящему на стене, распустила хвост и начала причесываться, с трудом протягивая расческу сквозь густые волосы.
— Я чего-то не поняла…, - заговорила она сквозь сжатые губы, которыми удерживала «хвостовой» шнурок. — Ты собрался меня сегодня соблазнять, а еще не переехал?
— По пути тормознем, я за мешком забегу, а то боялся, что ты уедешь, торопился.
— Угу, — кивнула она. — Оно и видно. Ладно, свяжешься с таким как ты — небось и не к такому обращению привыкнешь. Поехали за твоим мешком, потом меня переодеваться завезешь. Нет, ну ты кавалер или кто? Мне там тебя еще ждать?
— Давай сначала тебя завезу и метнусь к себе, мне там две минуты всего нужно, — предложил я.
— Понятно, а я, значит, час буду собираться? — фыркнула она. — Пошли.
Реакции на «тазик» я ожидал всякой, но, к радости моей, он Насте понравился. Понравился дружелюбным видом, почти противоестественным для военной машины, и забавными натяжными сиденьями, и даже своими компактными размерами. Не слишком понравился разве что способ залезания внутрь, особенно под натянутый тент, но мне он нравился еще меньше — у меня с ростом все в порядке. Еще внушало в преддверии зимы опасение отсутствие печки, но ее не было ни в «виллисах», ни в «газиках» и на в каких других маленьких военных машинах. Одеваться будем потеплее.
"Тазик" замолотил своим моторчиком и резво покатил по Краснопролетарской, объезжая лужи и подпрыгивая на колдобинах, отчего лучи его фар метались по стенам и деревьям.
До Настиного дома было недалеко, и я высадил ее у самого подъезда, выслушав предупреждение:
— У тебя тридцать минут, чтобы быть здесь со всем своим барахлом, понял? Бибикнешь.
— Понял.
Поскольку временные рамки были отпущены мне не слишком щедро, пришлось "давить гашетку". И здесь машинка тоже в грязь лицом не ударила, неслась резво, привлекая внимание задорным тарахтением.
В общагу влетел бегом, прошел "фонарный тест", проскочил через решетку. Бегом, прыгая через две ступеньки, взлетел на третий этаж.
Федьку я нашел в комнате, сидящим на кровати и пришивающим пуговицу на рубашку. Увидев меня, он спросил:
— Чего задумал?
— С чего ты взял, что я задумал?
— А рожа такая…, - пояснил он.
— Переезжаю, — сказал я, вытаскивая вещи из шкафа и распихивая их в сумку и вещмешок. — Квартира же есть какая-никакая, что в общаге сидеть?
— С девушкой-пилотом?
Я пожал плечами. Вроде «девушка-пилот» прямо сказала, что собирается со мной, но пока такого не произошло, а случиться может что угодно. Не сглазить бы излишней самоуверенностью.
— Ладно, неважно, — сказал он. — Сегодня что делать собираешься?
— Ужинать пойдем. Развлекаться. Веселиться. Дальше видно будет.
— Ага, — кивнул он. — У меня планы примерно такие же, в шашлычку точно зайду. Зайдем даже, если быть точным.
— Не один? — уточнил я.
— Надеюсь, — уклончиво ответил Федька.
Или вправду не уверен, или суеверный вроде меня.
— Тогда мы тоже с шашлычки начнем, — сказал я, затягивая лямку вещмешка и откидывая его на кровать. — Тебя подкинуть куда?
— Не, я на «опеле» поеду по-любасу. Не люблю своим ходом шляться, когда в загул собираюсь, страшновато.
— Кстати, Федь! — спохватился я. — Я тэтэшник нашел новенький в машине, как его официально теперь таскать? А то правил не знаю.
— Да никак, — пожал плечами Федька. — Сунь в кобуру и таскай, в чем проблема?
— Не, я о том, что у меня в удостоверении наган записан, с ним как? Сдавать?
— Не, просто не потеряй, да и все. Записан потому что казенный, а носить его или нет — твое личное дело. Кстати, я еще там заметил, что у тебя пистоль вроде, да забыл спросить. Где нашел?
— Прямо в «тазике», под сиденьем, — честно ответил я.
— Повезло, — одобрительно кивнул Федька. — Это прям как на счастье. Тэтэшники здесь в цене, их и не продают, патрон могучий, правда отдача такая, что по мне «парабеллум» или «вальтер» даже поудобней, наверное. "Хай Пауэры" здесь народ очень ценит, и магазин большой, и надежность.
— Это я заметил, — кивнул я. — Но «гончую» из тэтэшника я все же расщелкал.
— Ну так, а как же еще? Кстати, немецкие пули вроде хуже наших, эрзац какой-то из прессованного порошка в оболочке, но есть моментик — если такой сблизи попасть, то куда там твоему «дум-думу», все на фарш переводят, так что их у нас в Горсвете еще и поэтому любят.
Так, теперь переодеться по-быстрому, а то я до сих пор так, в чем ездил, в ресапах и галифе, с дамой в кабак — ой не надо. Всунулся в новые штаны, натянул ботинки, вроде тяжелые, но после сапог чуть не пушинками показавшиеся, свитер… нормально, уже прилично. Куртка — и все, кругом кавалер.
— Федь, как тут с общагой при выезде быть?
— Нурик уже свалил, наверное, — сказал Федька, глянув на часы. — Уже дежурный за главного. Завтра сдай тогда койку свою, да и все. И на работу новый адрес дай, для оповещения на случай тревоги.
— Понял. Ладно, почесал, увидимся.
— Если вдруг разминемся сегодня, то завтра меня здесь найди, хорошо? — попросил Федька. — Надо прикинуть, чего и как у нас дальше.
— Лады, почесал.
И почесал, само собой. Выбежал на улицу, уже привычно выматерившись, когда ветер бросил в лицо мелкие холодные капли дождя, закинул свои узлы в машину, у которой уже стояли двое парней из общаги, с любопытством разглядывая.
