Назад в СССР: Демон бокса 3 (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич
Весной девяностого мы запустили в Атлантик-Сити боксёрское шоу, не считающееся официальным боем в рамках любой из ассоциаций. Я вызвал на ринг всех желающих, посулив пятьсот тысяч за одно только участие, ещё пятьсот — за мужество выстоять против меня три раунда из пяти, всего на шоу-бокс пришли трое тяжеловесов и супертяжей. Естественно, не все трое на ринге одновременно против меня одного, а один за другим, с двадцатиминутным перерывом чемпиону на отдых.
Развлечению предшествовал довольно неприятный эксперимент, мы с Олей провели его вдвоём, даже Дика не посвящали. Она надрезала мне скальпелем бровь, после чего останавливала кровь, а я давал краям ранки чуть схватиться. Через пару часов ненаглядная била мне цуки в глаз, вызывая рассечение. После трёх повторений, болезненных, лупила она от души, мы выработали нужный алгоритм.
Первым против меня вышел пацан с восемью победами на профринге, честно сказавший журналистам перед боем: нужны деньги на лечение матери, онкологически больной. Подыгрывая ему, гонял парня лайтово три раунда, в начале четвёртого он поднял руки и признал поражение. Сентиментальная американская публика аплодировала обоим — ему и мне, хорошее начало.
Второй откровенно хамил в худших традициях профи-бокса США. Его уронил на двадцатой секунде первого же раунда.
Третьим мы выбрали головастика. Опустив чёрную башку, наголо выбритую и татуированную, он кинулся вперёд, отчаянно пытаясь меня достать хоть как-нибудь и чем-нибудь, спасибо, что не лягался ногами. В конце первого раунда я сделал вид, что бросаюсь навстречу, намереваясь войти в ближний бой, мы треснулись лбами, надрезанная ранка лопнула, и глаз залило кровью. Ошеломлённый головастик узнал, что победил самого Матюшевича! Пусть лишь техническим нокаутом и на показательных выступлениях, а не в официальном поединке, но всё же.
В рекламном слогане ДЮСШ имени непобедимого Матюшевича придётся добавить «ну, почти непобедимого».
Происшествие всколыхнуло боксёрский мир и на год вернуло мне сборы, оказывается, и столп тяжёлого бокса имеет шанс рухнуть, потом разочарование победило. В девяносто первом я повесил перчатки на гвоздик — публично перед телекамерами, причём самые известные, с неотмытой кровью из пасти Спинкса.
Поскольку бизнес с инвестициями в ценные бумаги отнимал совсем немного времени, я стал придумывать себе новое занятие… и поступил на физмат Ратгерского университета. От «Вышнего» не скрывал — стараюсь исполнить его поручение, поэтому вынужден разбираться в науке и технике хотя бы на уровне последних человеческих достижений.
В две тысячи седьмом гражданин США и Республики Беларусь, профессор Ратгерского университета Матюшевич, кто не понял — это я, учредил в Российской Федерации Кавказский институт прикладных физико-математических исследований, арендовав под него на девяносто девять лет десятки гектар в горной местности. Слишком далеко от августа двадцать четвёртого, но со следующего года начнётся быстрое и необратимое ухудшение отношений с США, откуда идут инвестиции. Нужно было застолбить территорию, куда опустится корабль межзвёздного проходимца, и оградить её от ненужных наблюдателей.
«Вышний», много раз говоривший, что для изготовления его запцацки требуются новые отрасли и прорывные, по человеческим меркам, технологии, без сопротивления разработал программу исследований и открытий, разумеется, давно сделанных его цивилизацией. К началу двадцатых годов у нас было полтора миллиарда долларов на сорока с чем-то счетах в девяти разных странах, подготовленные специалисты и два лауреата Нобелевской премии, включая меня, первого боксёра с отбитой головой, достигшего подобных высот. Хоть и не своим умом.
Эпилог
Эпилог
Моё субъективное время нагоняло реальное со скоростью приблизительно десять лет за один день, то убыстряясь, то притормаживая, не спрашивайте — почему. Знаний ординарного земного профессора физики для этого мало. День Х, когда моя вторая реальность налетит на прежнюю, где обосновался «Вышний», пришёлся на пятнадцатое августа.
Я удалил всех сотрудников института и охрану ещё накануне девятого августа, сохранив только автоматические средства защиты и не желая свидетелей вынужденной посадки инопланетного корабля. Своему заместителю вручил конверт с минским адресом, получатель — Ольга Матюшевич, с наказом отправить заказным.
Представляя скорость Почты России с приписываемым ей лозунгом «И пусть весь мир обождёт», прикинул, что раньше чем через дней десять письмо не достигнет адресата. Машка и Ваня в Европе, далеко от места событий. Наши с Олей двойняшки тем более: Михаил на МКС, Зина — в антарктической экспедиции. Супруга рвалась за мной на Кавказ, но я обещал сам вернуться в Минск шестнадцатого. Соврал, не впервой.
Конечно, мог зарядить письмо на почтовый сервер, задав отсроченную отправку. Но инопланетный гад видит интернет насквозь, любые пароли и самые многоуровневые системы защиты, похоже, даже не замечает. Поэтому писал от руки, боясь, что внутри базы даже отключённый от сети компьютер ему подконтролен.
«…Когда ты будешь читать эти строки, не уверен, буду ли я ещё жив…»
Фу, какая банальщина! На компе исправил бы, чёркать не хочется, как и переписывать заново. Сойдёт.
'Уверен, ты в глубине души догадывалась: я прибыл из будущего. Совсем недалёкого — из девятого августа две тысячи двадцать четвёртого. Оттого удивлял тебя феноменальными предвидениями про распад СССР, про одиннадцатое сентября в США, двадцать четвёртое февраля в России и Украине, седьмое октября в Израиле. Не исключаю, что-то мог бы поменять и даже предотвратить, но не стал, не зная наверняка последствий вмешательства. Боялся, что изменения не дадут мне выполнить главную миссию. Без патетики и преувеличений — спасение человечества. В том числе тебя и наших детей.
В тот день девятого августа в горах Кавказа совершила аварийное приземление инопланетная космическая станция, управляемая искусственным интеллектом. Желая исправить повреждения, ИИ отправил меня в прошлое, в зародыша, ещё не получившего душу в материнском чреве. Так я родился в семье Матюшевичей с единственной задачей: заработать к две тысячи двадцатым годам порядка миллиарда долларов и обеспечить изготовление нового агрегата вместо сломанного.
Инопланетянин поддерживал со мной связь через толщу десятилетий и постоянно шантажировал отменой отправки в прошлое. Тот Валерий Матюшевич, появившись на свет без знаний о моих предыдущих жизнях, избрал бы совершенно иной путь, получился бы обыкновенный советско-профессорский недоросль, а не боксёр.
Хуже всего, он бы не встретился с Викой и с тобой, а если и так, какие у тюфяка были бы шансы вызвать интерес у инязовских красавиц, генеральских дочек? Значит, Маша, Ваня, Миша и Зиночка просто бы не родились. Каждый день с момента зачатия я боролся за их жизнь.
Сражаюсь и сейчас.
Если думаешь, что та хрень, собранная в окончательном виде на заводе «Дженерал Дайнемикс», поможет инопланетному пришельцу улететь, то как бы не так. Постепенно я узнал назначение основных узлов станции и пришёл в ужас. Для нас она — «Звезда смерти» из «Звёздных войн».
Сделанный в Америке блок представляет собой вакуумную камеру, в которую из накопителя будет перемещено антивещество, удерживаемое в равновесии особым полем, разгадать его природу — жабры коротки. Я распечатал и оставил в Минске все записи технологических процедур, расчётов, быть может, учёные с более умной головой, чем отбитая у чемпиона по боксу, сумеют раскрыть секрет.
Как только главная энергетическая установка заработает, на Кавказе появится источник холода. Он должен за столетие понизить среднюю температуру на планете на двадцать два — двадцать три градуса. Потом ИИ отправит хозяевам мессидж: постель заправлена, прилетайте.
Аборигенная фауна и флора, включая человечество, им без надобности.
Тот же энергоблок запитает продвинутую систему защиты. И сейчас наш враг прикрыт весьма тщательно, станет абсолютно неуязвим.
