Валерий Большаков - Преторианец
Махнув рукой сыну Ярная, он позвал его за собой, в атаку с левого фланга.
Мавры потрясали бамбуковыми копьями, кроили горячий воздух кривыми мечами, узкими и длинными. Лица их, цвета седельной кожи, были посечены татуировкой и дышали свирепостью. Первого мавра Сергей уделал быстро – тот сунулся с копьем, Лобанов на скаку отрубил наконечник, вернул клинок по дуге и отсек африканцу голову вместе со шлемом. Голова поскакала в одну сторону, моргая глазами и шевеля губами, всадник без головы – в другую, оседая и валясь с коня.
Гефестай со своим тоже не цацкался – вскрыл мавру гнилое нутро.
– Отелло… – пропыхтел сын Ярная, вонзая меч, и договорил, выпуская кишки: – …Недоделанное!
Мавр, пуча глаза, подхватил руками вывалившееся сизое кубло, да так и слетел с седла, в обнимку со своими внутренностями.
Искандер почикал двух, а Эдику достался тот самый «желтый».
– Сзади! – крикнул Гефестай, бросая коня вбок.
Сергей развернул вороного на месте, бросил его в галоп и лишь после разглядел противника. Стрелки перешли в наступление. Их было четверо. Выпустив по стреле, они отбросили арбалеты и выхватили ножи. Ловкие, гибкие, быстрые, арбалетчики кинулись, приседая, готовясь пропороть животы вороных. Черные на черных.
Лобанов направил коня на лупатого арбалетчика, тот ощерился, выставляя нож. Сергей тут же дернул поводья, бросая коня в сторону. Правая рука сжимала удила, левая замахивалась мечом. И тут Сергей попал в перекрест – к его коню кинулись сразу двое черных – лупатый слева, курчавый справа. Никогда еще он не фехтовал так быстро. Бросая поводья, Сергей махнул мечом налево, отрубая лупатому руку и вонзая лезвие в бочину. Выдернув клинок, он перебросил его в правую ладонь, ухватился и от души полоснул по спине курчавого, уже отводившего в замах руку с ножом. Черная, блестящая от пота спина развалилась, сверкая розовой костью.
– Эдик! – раздался крик Искандера. – Не убивай пока!
Лобанов оглянулся, сбрасывая напряжение. Ф-фу… Кажется, всех положили!
– Арбалетики подберу! – осклабился Гефестай, спрыгивая с коня. Наклоняясь, он крикнул: – О, да тут и стрел полно! Нормальненько…
– Мечи у них хороши! – громко сказал Искандер. – Давно я о таких мечтал…
Тиндарид поднял два мавританских меча, похожих на самурайские катаны, секанул ими крест-накрест.
– То что надо! – крикнул он и повесил на спину сразу двое ножен, затянув перевязи на груди. Два узких клинка, свистнув, опустились, подрожали кончиками и со сдвоенным шорохом ушли в ножны.
– Ты как эта, – ухмыльнулся Гефестай, – как Глюкоза в клипе!
– Глюкозел! – поправил Эдик.
Руки Искандера направились к рукояткам мечей, торчащим у него за плечами.
– Молчу, молчу… – смиренно сказал Чанба.
– Жив «язык»? – спросил Тиндарид ворчливо.
– Да дышит вроде…
Сергей спрыгнул с коня и повел его в поводу. Искандер не церемонился. Ногой повернув голову «желтого» лицом вверх, он коротко спросил:
– Имя?
Пленник, морщась и облизывая губы, прохрипел:
– Бокх…
– Мавр?
– Да…
– Гонца охраняете?
Мавр смолк, с трудом переводя дыхание. Искандер плавно нажал ступней ему на горло.
– Д-да! – просипел Бокх.
– У гонца имя есть?
– Радамист… Он из Иберии…
– Ишь как разговорился, – удовлетворенно заметил Искандер и продолжил допрос: – Его кто послал? Квиет? Нигрин? Отвечай!
– Ни-и… – хрипнул Бокх, и в то же мгновение тяжелая арбалетная стрела вошла ему в ухо. Эдик развернулся пружиной, подкидывая в руке увесистый галльский кинжал. Пятый, незамеченный арбалетчик вскочил и порскнул в заросли. Нож догнал его и вошел в спину по рукоять, выбивая пыль из безрукавки. Habet. Арбалетчик слепо налетел на дерево и упал на муравейник бездыханым.
– Вот теперь баланс сошелся! – сказал Гефестай удовлетворенно, подбивая кровавую бухгалтерию войны.
2
Немаус
Жара не спадала. Насколько хватал глаз, среди низкорослых дубков, под палящим матово-серебряным солнцем, заполнившим все небо, пылилась белая раскаленная дорога. По обочинам рос испанский тростник, стройный, негнущийся, с длинными лентовидными листьями. Стояла духота, а все движение воздуха сводилось к непрерывному слепящему трепетанию, размывавшему виды.
– Мистраль, мистраль… – бурчал Гефестай, отирая лоб. – Вот когда надо, хрен дунет!
Зато как стрекотали цикады! Оглушительно, на разрыв, полня все вокруг неумолчным звоном! Словно все будильники мира устроили слет и торжественно звонили, спуская пружины. Хотя какие сейчас будильники…
– Немаус! – сказал Искандер тоном Зулькарнайна,[122] приведшего фаланги под стены Вавилона.
Четыре коня поменяли масть из-за пыли, стали скорее саврасыми, чем вороными. Четырех всадников будто загримировали или осыпали мукой, а тонкий налет праха на утомленных лицах расчерчивали по вертикали струйки пота. Шагом они миновали ворота Немауса, стандартного поселения в завоеванной Галлии, – это была квадратная крепость, прочерченная, как римский лагерь, двумя главными улицами – Декуманус и Кардо, и застроенная по четкому плану. Стражники не придирались, и «аусвайс» тыкать им в нос не пришлось.
Миновав квадратный храм, гладиаторы проплелись на форум. Там, в тени двухэтажной базилики, струилась вода, стекающая из акведука в длинный бассейн. Дряхлый старикашка сидел рядом и собирал ассы за водоснабжение.
Солнце настолько пропекло гладиаторов, что они рады были сунуть деду и серебряный денарий. Дед принял плату, опасливо посматривая на мечи в ножнах и арбалеты за спинами.
– Дай отряхну! – сказал Гефестай и так отряхнул пыль с Лобанова, что синяки оставил на спине.
– Лучше сразу убей! – вырвался Сергей. – Чего зря мучать? Подставляй спину!
Гулкие хлопки наполнили Немаус белой пылью от растертого песка. Лобанов зачерпнул воды в ладони и с наслаждением омыл лицо, растворяя пыльную корку, замешанную на поте.
– Ух, хорошо! – выдохнул Эдик. – Как говорил мой дед Могамчери: «Вкус воды узнаешь в жару!»
Сергей хмыкнул и обратился к старику:
– Почтенный, не проезжал ли тут один тип с охраной из черных?
Старик закивал лохматой башкой.
– Проезжали, проезжали! – заговорил он дребезжащим голосом. – Еще за воду платить отказались! Набрали полные фляги и поскакали! А этот, который белый, по виду – сириец или армянин, с вигилами нашими калякал…
– А давно это было?
Старик показал на большую клепсидру, цедящую время под навесом базилики.
– Да вон, клепса еще не откапала!
– Порядок…
– Босс! – сказал Эдик. – Я в лавку сбегаю, куплю чего-нибудь пожевать!
– Бери тогда на всех!
Эдик убежал, ведя своего коня под уздцы, а Лобанов медленно прошелся под стенкой базилики, по тенечку, наблюдая за житием провинциального местечка. В принципе, вид был тот же, что открывался из окон их квартиры на Альта Семита. Двое пацанов лет восьми-девяти, загорелые как нубийцы, бегали голышом, но в сандалиях – каменные мостовые обжигали ступни. За мальчишами снисходительно наблюдала девчонка-ровесница, но в тунике, «как большая». Пацаны играли в гладиаторов: тот, что помельче, изображал ретиария и размахивал обрывком рыбацкой сети, а парнишка постарше отмахивался деревянным мечиком.
Набросив на голову паллий, прошествовала дебелая патрона. За нею поспешала молоденькая рабыня в тунике и веревочных туфлях, сгибаясь под тяжестью корзины. Важного господина в тоге сопровождали сразу пять рабов – один торжественно шагал впереди, выбрасывая мосластые лапы, другой держал зонтик над головою хозяина, а трое плелись позади – для пущей важности.
Гулкий звон разнесся по форуму, и большая клепсидра на храме перевернулась, начиная капель по новой.
– А где Эдик? – лениво спросил Искандер.
Лобанова кольнула тревога.
– В лавку пошел, – ответил разомлевший Гефестай.
– Он что, в Арелат двинул?
– За мной! – решительно сказал Сергей.
Окатив вороного из ведра – конь затряс головой, выражая одобрение, – Лобанов повел его за собой. Следом двинулись Гефестай и Искандер, таща своих скакунов.
– Ищем альпа! – надумал Искандер.
– Особая примета! – хмыкнул Гефестай, но чувствовалась в его словах и капелька нервозности.
Долго им искать не пришлось. Вороной Эдика стоял, привязанный к коновязи у большого серого дома с колоннами. Курия.[123] В узкую тень у дверей жался страж порядка – вигил. Снаряжен он был как легионер, в короткую тунику, на поясе меч, только ни щита, ни панциря ему не полагалось.
– Что-то там дедуся говорил про Радамиста… – протянул Сергей.
– Типа, тот с вигилами балакал? – уточнил Гефестай.
– Типа…
Сергей привязал своего коня и сунул постовому денарий.
– Посторожи, служивый! – бросил он властно, и растерявшийся вигил принял монету.
