Я пас в СССР! 2 (СИ) - "Alchy"

Впрочем, подобные пятиминутки ненависти накатывали всё реже и реже, как и воспоминания о будущем — действительность устраивала более, чем-то существование. А подрастающая дочка, работа над книгой, продолжающееся сотрудничество с радио и теплицы — отнимали практически всё время, не давая рефлексировать о альтернативной истории и причудливости того, как меняется мир.

Лето пролетело как в одной ещё ненаписанной песне и в начале осени вышла в свет моя первая книга из задуманного цикла про жизнь и похождения Судоплатова. Успех был такой, вкупе с обратной связью, что аж забронзовел на глазах. А после допечатки первого тиража и заключение договора на перевод и издательство книги за рубежом — окончательно решил связать свою жизнь с беллетристикой. Литературой это язык не поворачивался называть…

Беловежская Пуща в этом времени тоже случилась, на год раньше — в декабре девяностого. Только не прекращение существования СССР там обсуждалось, а проходил судебный процесс нам бывшим генеральным секретарем М. С. Горбачевым и группой лиц, причастных к предательству Родины. Человек двести повесили по итогам следствия и оглашенного приговора, а ещё больше — уехали в места не столь отдаленные, честным трудом искупать свои прегрешения.

А вот Берлинскую стену разрушили на год позже — вскоре после Беловежской Пущи, аккурат на католическое рождество. Германия объединилась, при полной поддержке руководства России. Ядром этого объединения стала ГДР, в ФРГ сразу после этого началась национализация предприятий, заводов и фабрик, а западная пресса заходилась в истерике, называя всё это не иначе как раскулачиванием и неоколлективизацией…

А то, что происходило с Западной Европой — лишь подчеркивало верность выбора немцев из ФРГ: череда кризисов, социальных потрясений и массовые беспорядки. И всё это на фоне разразившихся локальных конфликтов по всему миру. Трясло и Ближний Восток, и Азию, ну и никаких предпосылок для глобализации не просматривалось — двухполярный мир больше способствовал созданию макрорегионов, этаких экономическо-политических кластеров, склонных к самоизоляции.

Во всеобщий мировой кризис страны входили как в штопор — только штаты, Россия и страны СЭВ (частично) избегли всеобщей участи. Скорбеть по этому поводу я совсем не собирался, наглядно убедившись, что весь мир и экономическое процветание Запада в моем времени — было за счет распада СССР и безжалостного ограбления стран Восточного блока…

Янки раскулачили Японию и обратили свой взор в сторону Юго-Восточной Азии (Западной Европы, которой к тому же пришлось делиться с Россией — хватило ненадолго), мы строили союз с Китаем (который в этом времени ещё не успел превратиться в флагмана мировой промышленности) и Ираном.

И у нас хватало своих проблем, в основном — с национальными окраинами. И если Чечню в этом времени получилось замирить быстро и эффективно, то вот со Средней Азией так не получилось. Весной девяносто первого в России провели всенародные выборы, по результатам которых генеральным секретарем Национальной партии выбрали Владимира Вольфовича, а его заместителем — Александра Григорьевича Лукашенко.

А бывшие «братские» республики, отрезанные от финансирования со стороны России, и что самое главное, с перекрытыми границами и запретом миграции — буквально взорвались. С упоением начав практиковать древние и красивые обычая — резать друг друга. Таджикистан даже пришлось частично бомбить, чтоб угомонились со своим желанием заниматься наркотрафиком.

Югославия не избегла распада и здесь, разве что череду кровавых разборок и этнических чисток предотвратило введение Русского миротворческого контингента. Косово осталось у Сербии, да и сама Сербия в этой истории на политической карте мира была в несколько раз больше, чем в моем времени. Не без поддержки России, естественно, вплоть до прямого вмешательства.

В девяносто пятом году, один за другим — ушли из жизни оба деда, вернее — дед Арлен и прадед Александр Гаврилович. Деда подкосил рак, а прадеда — осколок со второй мировой войны в ноге, внезапно воспалившийся…

А в девяносто шестом году, весной, по старой доброй традиции — на Балканах, началась третья мировая война. Причиной послужила диверсия на атомной электростанции «Козлодуй», что располагалась на берегу Дуная в двухстах километрах от Софии. Ключевое слово здесь, что располагалась, жахнуло так, что Чернобыль вспоминали с умилением.

Заказчики и исполнители инкогнито оставались недолго — все следы вели в Великобританию, не исключая причастности к этому Штатов. Янки от своего участия в этом мероприятии всячески открещивались и даже поддержали ультиматум России, выдвинутый правительству Англии. А по истечении срока этого ультиматума — присоединились к нам и тоже пару «томогавков» в ядерном исполнении сбросили на бывший остров.

Однако это не спасло мир от всеобщей эскалации: Индия обменялась ударами ЯО с Пакистаном, после чего сдуру сделала выпад в сторону Китая. В общем, ни Пакистана в его бывшем виде, ни Индии — на политической карте мира нет. Радиоактивные развалины и совсем не гламурный фоллаут, каким его представляли в видео и игровой индустрии.

Израиль, в ответ на объявленный арабским миром газават против евреев — оперативно отбомбилось по ближайшим соседям тактическим и стратегическим ядерным вооружением, никто не ушел обиженным. Досталось и туркам, и Египту, и даже саудитам несколько гостинцев прилетело. Другое дело, что эта победа оказалась Пирровой: Израиль пока стоит, но долго ли он протянет, окруженный выжженной землей — большой вопрос.

А мы с Америкой обменивались пока взаимными угрозами и развертыванием всех сил, играя мускулами, но не рискуя переходить черту, за которой гарантированно полное взаимоуничтожение. Я, при виде такого развертывания ситуации — собрался и вылетел в Москву. В надежде задействовать все старые и новые связи, и если не в эпицентре происходящего очутиться, так хоть узнать о происходящем чуть больше того, что рассказывают простым обывателям. Первым делом направился к Судоплатову и он моих ожиданий не обманул:

— Нечего нам делить пока с американцами, это ты правильно заметил, Иван! Кроме пары нюансов и как обычно — ресурсов и контролем за миром после окончания горячей фазы конфликта. Нефть-то на Ближнем Востоке того теперь, фонит вся. А у нас несколько диверсантов на их территории просто сейчас находятся, с ядерными фугасами и они это знают. Вот поэтому и такой накал взаимных угроз и претензий. До выяснения обстоятельств, дело в том, что связь с одним из наших исполнителей утеряна. То ли запил, то ли потерялся, то ли ещё чего. Ну и они, соответственно — тоже развернули и направили на нас свои боеголовки. Не ссы, договоримся! Самоубийц ни у нас, ни у них нет!

А через два дня оказалось, что не договорились. Нашелся наш ядерный фугас, в заповеднике Йеллоустоун. Найти его оказалось нетрудно, после того, как он бахнул. А вслед за ним началось и извержение йеллоустоунской вулканической кальдеры…

— Давай, Иван, можешь с чистой совестью домой ехать! — Напутствовал меня Судоплатов. — Всё, теперь точно конец войне! По крайней мере — глобальной! Сейчас будут работать дипломаты, у нас разве что бывшие братские республики опять бомбить придется, когда оголодают и к нам через границу полезут, а с американцами всё, конфликт исчерпан. Сейчас никому мало не покажется, не время воевать, выживать будем… Может и к тебе переберемся. К теплицам поближе, чувствую…