Письма героев (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович

— Это уже хорошо. У других и чертежей нет, — Алексей поднял палец. — Держи руку на пульсе и бди чтоб на отвлеченные темы не перекидывались. Я Вернадского знаю, увлекающаяся натура. Если не напоминать раз в неделю, убьет все время и ресурсы на свою ноосферу. — Император ехидной ухмылкой выразил свое отношение к метафизическим изысканиям великого ученого. Впрочем, делу это не мешало.

Когда князь уже взялся за ручку, двери, император неожиданно заявил:

— У тебя есть контакты с крупными промышленниками. Аккуратно предупреди, чтоб были поаккуратнее с американскими договорами.

— Есть риск? — Дмитрий даже не удивился.

— Знаешь, такие вещи, как «дружественный нейтралитет» и «невоюющий союзник» это новое слово в международном праве. Наши заокеанские друзья могут в любой момент обнулить все договора. Минфин получил поручение подготовить негласную рассылку, но будет хорошо, если мы сделаем небольшую утечку из Царского Села.

— Хорошо, намекну. Алексей, ориентируемся на ноябрь? — князь имел в виду грядущие выборы в США.

— Ноябрь. Есть маленький шанс, что администрация Рузвельта пролетит, у них сплошные провалы в экономике, но я не исключаю, что изоляционистам не дадут победить. Во всяком случае, не удивлюсь крупным скандалам и некрологам.

— До ноября мы Лондон не выбьем из Игры.

— Скорее всего. Военных я озадачил, может быть, что у них получится, но я бы не рассчитывал на результат. Считаю, что американцы вмешаются именно в тот момент, когда англичане будут готовы пойти на мировую. И после убедительной победы своих «ястребов» на выборах.

Пока император беседовал с порученцем, в приемной дожидались своего часа моряки. Выйдя из кабинета, Дмитрий кивнул адмиралу Кедрову и показал большой палец. Дескать — в хорошем настроении. Дожидаться моряков князь не стал. Зато в машине еще раз прокрутил в голове все что говорил и на что намекал Алексей. По всему выходило, начавшиеся уже сегодня операции, это своего рода экзамен для двух начальников генеральных штабов. Результат скажется не только на продолжительности компании — будут сделаны определенные выводы.

Князь Дмитрий хорошо понимал, Кедров засиделся на своем месте. Двадцать лет возглавлял МГШ, знал всю подноготную всех флотов и флотилий, реально мог влиять на командующих, именно через Кедрова проходили все вопросы строительства кораблей и организации эскадр, флотской службы. При этом карьеру строил как штабной офицер, но сильный теоретик артиллерист, на мостике тоже выдалось постоять. В прошлой войне командовал минной дивизией.

По-хорошему, Кедрова стоит поднимать и продвигать, либо отправить на пенсию с выслугой, отличием, всеми льготами по состоянию здоровья. Увы, болел Михаил Александрович часто, подводило здоровье адмирала.

И вот тут Дмитрия озарило — начальника МГШ не кем заменить. Все способные адмиралы на своем месте, остальные не справятся с геракловым фронтом работы, который спокойно иногда с ленцой тащил адмирал Кедров. Вот еще одна задача для императора. Вот еще один ребус не для среднего ума.

Глава 29

Верден

Все гадости делаются в выходные и праздничные дни. Старая родненькая такая истина. Вот и сегодня прекрасный воскресный день 12 мая омрачили звонки из штаба и новости по радио. Причем, первыми отреагировали репортёры. В штабе Коминтерна проснулись, когда уже вся Франция бурлила, негодовала и со страхом ждала нашего ответа. Ведь рано утром немцы атаковали Голландию и Бельгию.

Настроение испорчено напрочь. С другой стороны, было в этом и что-то хорошее, Рихарду надоело ждать. Он давно понимал, что сидение за укреплениями, вялотекущая война рано или поздно закончится. Тишину взорвет грохот наступления. Вот только горько от того, что фашисты успели первыми.

— Капитан Бользен слушает! — Рихард схватил трубку. Звонок прозвучал в тот самый момент, когда он пытался сосредоточиться над ведомостями.

— Это Пик. Тебе из бригады распоряжения поступали?

— Сегодня нет.

— Мой приказ: отменить все увольнения и отпуска. Выходы на полигон отменяются. Понял? — последнее явно лишнее. Батальон уже месяц как не проводил стрельбы. Ограничивались занятиями в классах и на плацу. На возмущения Бользена в штабе бригады невозмутимо ссылались на недостаток бензина и приказ беречь технику.

— Так точно. Геноссе Вилли, что слышно?

— Плохо все. — С этими словами полковник Пик положил трубку.

Рихард минуту невидящим взором глядел перед собой. Первым его желанием было позвонить в Мец. Только взялся за трубку, как дошло, что не стоит этого делать со служебного телефона. Внутренняя безопасность работает. Товарищам если не накрутили хвосты на тему бдительности, то сейчас должны это делать. Контрразведка ближайшие дни на ушах стоять будет, пресекать любые панические слухи и намеки на душевную слабость. Не хотелось бы подставляться по глупости.

Ведомости подождут. Капитан застегнул верхнюю пуговицу, поправил китель, пригладил волосы. Первым делом спуститься к людям. Не дело сидеть в кабинете, когда такое творится.

Проходя мимо окна выглянул на улицу. Взгляд зацепился за красноречивую картину. Из дома напротив выносили узлы, чемоданы и грузили в машину.

— Сволочи! — короткое русское слово подходило как ничто лучше.

— Это первый день, — добавил на французском.

Зрелище только укрепило уверенность в своей правоте. А ведь еще вчера Розенберг рассказывал о недовольстве военных коалиционным правительством Рейно и усиливающимся влиянием социалистов. Не всем нравится легализация Коминтерна, не всем по нраву коммунистические интербригады. Яков советовал быть осторожнее с французскими офицерами при бригаде. Успех Коминтерна многим не выгоден.

Переживал Рихард зря, в батальоне активизацию военных действий приняли с воодушевлением. Многие считали, что хорошая драка лучше выматывающего ожидания.

— Пора бить фашистов и капиталистов, — высказал общее мнение Дацоев.

К отмене увольнений люди отнеслись с пониманием. Не все конечно. С момента перевода части в Верден кое-кто из интербригадовцев успел обзавестись знакомствами в городке. Или даже отношениями с юными прелестницами, а то и с сочными опытными вдовушками. Дело житейское. Посему Бользен заявил, что уже подписанные увольнительные на сегодня отменять не будет. Сам он полагал, что на следующей неделе ничего не случится. Панические слухи о захвате немцами фортов и мостов Рихард посчитал преувеличенными. Увы, вскоре он узнал, что сильно ошибался.

Только во второй половине дня удалось выйти за ворота казарм. Ближайшую телефонную будку встретил на углу Де Пари у кондитерской. Монетки в щель. Долгие гудки в трубке.

— Алло.

— Ольга, это я.

— Рихард! — с жаром выдохнула жена. — Алексей. Ты, уже слышал?

— Еще утром. Только сейчас вырвался позвонить, — электрические сигналы, бездушные реле искажали голос. Сейчас ему казалось, к голосу любимой прибавились посторонние нотки.

— Поняла. Я тоже боюсь. Джулия спрашивает, почему соседи уезжают? Что мне сказать?

— Правду. Они едут на юг, нашли новую работу.

Это ведь так легко врать ребенку, достаточно немного правды, полусмыслов, остальное дитя само додумает. Главное говорить искренне. Взрослых это тоже касается. Нет, с взрослыми проще. Они сами себя обманывают.

— Я сегодня не брала авто. Видела патрули на улицах. Встретила подругу, помнишь Софи, у нее муж работает в мастерской. Софи боится, власти конфискуют машины. Люди все настороженны, никто ничего не понимает. А Жан Репардье такой интересный месье всегда галантный, он живет через улицу, уже с утра был пьян. Прямо на тротуаре хлестал бренди из горлышка.

Рихард терпеливо слушал излияния супруги, к месту хмыкал или поддакивал. Ольге нужно выговориться. Излить душу. Это нормально. Это женское.

— Ольга, ты завтра на работу идешь?

— А вот… Да, конечно. Война далеко в Бельгии, из-за этого контору не закроют.

— Постарайся завтра отпроситься на час, зайди в банк и закрой все счета. Нишу под столом помнишь? — намеренно упомянул про тайник. Жизнь приучила не хранить большие суммы в банке. Если борешься за счастье людей спокойствия, комфорта не жди. Жизнь в тени любит наличный расчет.