Небо в огне (СИ) - Ковригин Алексей
Закончив разведку и выяснив направление главного удара возвращаемся к Берастеги и развернувшись «строем фронта» атакуем с тыла мятежные войска у Толосы. Расстояние в восемь километров проскочили мгновенно и вот перед нами «поле боя». Все мосты через реку Ория взорваны и очевидно, что это сделали сами защитники. Правобережная часть городка уже практически сравнялась с землёй. Ну так четыре дивизиона «Канонов» никаких шансов уцелеть зданиям не оставляют. Тридцать две пушки прямой наводкой методично и неумолимо превращают этот городок в горящие развалины, да и восемь зенитных «Бофорсов», тоже установленных на прямую наводку, «подбрасывают дровишек» в этот «костёр». Однако защитники города сопротивляются отчаянно и сдаваться вовсе не собираются. На самых подступах к пригороду чадно догорают шесть танкеток и восемь бронеавтомобилей нарвавшихся на засаду республиканских «Бофорсов». Но и для самих зенитчиков уже всё окончено. Обе зенитки уже подавлены огнём вражеских пушек, но они с честью выполнили свой последний долг. Остаётся надеяться, что сами расчёты отступить успели. Зенитки-то что? Их можно и отремонтировать, или изготовить новые, благо что в Стране Басков, в посёлке Сералуса налажено лицензионное изготовление этих пушек, но вот подготовленные зенитные расчёты, это уже «штучный товар».
Высота посёлка Берастеги где-то около четырёхсот метров над уровнем моря, а вот Толоса лежит на сорока, и «скатываясь» с этой горки мы успели хорошо рассмотреть расположение войск мятежников. В первую очередь нас интересуют «Каноны» и «Бофорсы». Первые расположены двумя группами по два дивизиона, а вот вторые, вместо того чтобы контролировать небо, тоже установлены компактной группой на прямую наводку по городу. Резон в этом есть. Сорокамиллиметровые снаряды этих зенитных пушек опасны не только бронетехнике или самолётам, но и защитникам несут непосредственную угрозу. Но вот такое решение по их применению в бою в корне неправильное, что мы и демонстрируем. Второе звено атакует правую группу «Канонов», третье нацелено на левую, а мы с Уолтером сбрасываем наши бомбы на восемь «Бофорсов» расположенных в центре, между этими двумя группами. Зениткам «за глаза» хватает и четырёх наших «полусоток», да ещё и пулемётами по зенитчикам прошлись. А вот нефиг вам было здесь зевать и заниматься несвойственной для себя «работой». Затем присоединились к третьему звену, поливая из пулемётов артиллеристскую прислугу и расстреливая из «Эрликонов» полевые пушки мятежников. Чёрт! А всёж-таки мало у нас боеприпасов и бомбардировка тоже вряд ли нанесла значимый вред «Канонам», тут нужна массированная атака «настоящих» бомбардировщиков, а не эта наша жалкая на них пародия. Прошло не более десяти минут с начала атаки, а мы уже пустые и возвращаемся назад.
Докладываем Сен-Жаку о результатах «разведки» и о прошедшем бое. Оцениваем силы наступающих в три бригады и хором от него требуем, чтоб он с президента «с живого не слазил», но добился возвращения «Бискайского авиакрыла» к местам базирования. Без всех наших бомбардировщиков те три тысячи защитников, что остались в Толосе, город никак не удержат. Пусть у них и пулемётов хватает и зениток, как мы заметили, штук пять ещё осталось. Но так против пятнадцати тысяч, пусть и слегка нами «покоцанных», это «вообще ни о чём» и если туда срочно не перекинуть дополнительные подкрепления, то скорее всего завтра к вечеру город уже падёт. Как следует «накрутив» своего начальника штаба отправляюсь обедать… хм, или всё-таки завтракать? Блин…уже не помню! А затем мы ещё трижды вылетали к Толосе. Однако теперь и всю бомбёжку, и весь пулемётно-пушечный огонь нам пришлось вести с километровой высоты. Вот кто-то «сильно грамотный» у них там нашёлся, и нас встретил такой плотный заградительный огонь из стрелкового оружия, что я решил не рисковать. Нафиг нам это нужно? Броня конечно дело хорошее и снизу ни нас, ни двигатели не достать, топливные баки тоже защищены хорошо, мы в этом уже убедились, однако и от случайной пули во время виража никто не застрахован. Так что… «бережёного бог бережёт»!
Седьмой вылет провели уже под самый вечер, скорее для собственного «успокоения совести» и чтобы убедиться, что предыдущая наша работа не прошла напрасно. Под укоряющим взглядом Очоа, мы вновь заряжены и обвешаны «по самое не могу», но теперь эскадрилья распалась на звенья. Норман поведёт своих подопечных «провентилировать» ситуацию вокруг Вера-де-Бидасоа, звено Порфёненко пройдёт над дорогой в сторону посёлка Андоайн и немного «прищучит» ушедшую туда бригаду мятежников, ну а мы с Уолтером слетаем к Миранда-де-Эбро, посмотрим как продвигается ремонт мостов и немного поможем «наломать дров». Летим в полной тишине и я благодарен Уолтеру за это молчание. Мне очень повезло с выбором ведомого, хотя до Испании виделись с ним всего один раз и близко не общались. Видимо судьба так распорядилась. Уолтер Гуин молчалив и флегматичен, однако несмотря на свой внешне суровый и «бандитский» облик, довольно добродушный и доброжелательный человек. Это шрамы от пары аварий и ожоги на лице придают ему такое «злодейское» выражение, что незнающий человек старается обойти Уолтера стороной. Видимо и это тоже влияет на его необщительный характер, но я с ним «сошёлся» и мы поладили. Теперь можно сказать, что и подружились.
С его слов знаю, что на «Великую Войну» он ушёл добровольцем, закончив школу пилотов в Бруклендсе, где кстати, и познакомился с Норманом Дрисколлом, таким же добровольцем, но из САСШ. Они даже служили в одном полку. После окончания той войны Уолтер перепробовал много профессий, но так и не нашёл ничего для себя интересного, а получив «приглашение» от Нормана в Парагвай, даже не стал задумываться. В Англии кроме сестры и её дочери у него никого не осталось и ничто не держит. В Испанию приехал за компанию с Норманом, которого в свою очередь «сманил» Порфёненко. Да и делать в Парагвае, по сути, больше уже нечего. Война считай что закончилась, а чем заняться «на гражданке» Уолтер не представляет. Кроме как летать и воевать, он больше ничего не умеет. Да уж. Вся эта «парагвайская троица» действительно, прирождённые вояки. Но отнюдь не «адреналиновые наркоманы», но вполне себе прагматичные люди, вот только к жизни относятся «философически»: «Пока я жив, смерти нет и мне на неё наплевать, но когда я умру, тогда мне уже вообще на всё будет наплевать». Кстати, это от Нормана «по большому секрету» я узнал, что Галя, жена Владимира Николаевича, опять в положении. Вот же хитрован! Решил променять «домашний уют с пелёнками» на суровые, но такие привычные армейские будни. Я только головой озадаченно покачал услышав об этом.
Слетали не зря. Мы с Уолтером опять бомбили мост, точнее попытались. Две зенитки нас встретили крайне неприветливо, так что нам пришлось забираться на высоту двух километров. Куда-то попали, во всяком случае одна из зениток заткнулась. Но, мы ли её повредили снарядами, или это она сама по себе замолчала, осознав полную бесперспективность своего огня на такой высоте, этого в точности вряд ли когда узнаем. Однако перед Сен-Жаком отчитались как за «подбитую». Зря что ли летали? Дрисколл отчитался о разрушении «пиломатериалов» приготовленных для ремонта разрушенных мостов. Машины им тоже повстречались и даже целыми колоннами, но их бомбить также не стали, так как на всех были растянуты полотнища с красным крестом. А за околицей у посёлка обнаружили большой и глубокий ров, куда санитары свозили трупы солдат погибших на дороге. Машины перевозившие эти трупы не стали расстреливать, так как это «не по-христиански». Всё верно. Лето, жара… нам тут ещё эпидемии тифа или холеры не хватало. На обратном пути звено Дрисколла лоб в лоб встретилось с двумя «Ньюпортами». Те, конечно, попытались избежать боя, но удрать не удалось и теперь мой друг Анри Розе и «Ковбой» по праву будут носить свои титулы «лётчик-ас», а вся наша эскадрилья станет считаться «эскадрильей асов».
Розе сбил своего противника всего одним выстрелом из «Эрликона», так как больше снарядов у него не оказалось по той причине, что успел всё расстрелять «по дровам». Вот Норман и предлагает дать ему позывной «Дровосек», чем явно выводит Анри из себя. Видимо мой друг не понял, что это шутка. Посмеялись конечно, окончательно смутив парня, но решили дать ему ещё один шанс проявить себя и заслужить более «звучный» позывной. А вот Владимир Николаевич «со товарищи» гордо отчитался об ещё одном встреченном и практически полностью уничтоженном батальоне пехоты и панике в остальных батальонах. На обратном пути прошлись до Беасайна и «навели большой кипиш» в тылу заслона, а заодно и на дороге Беасайн-Альсасуа, где сожгли пару пикапов с патрулём. В общем, ужин мы «честно заслужили», а против «ста граммов» даже я не стал возражать. После ужины мы все попадали на матрасы и сразу «отрубились». Это нашим механикам и оружейникам предстоит бессонная ночь, да Шарль отправился на доклад в Бильбао, куда уже перебрались президент с членами правительства, а завтра планируют переехать и все депутаты Кортесов. И вот охота ему на ночь глядя опять тащиться в такую даль? Он же днём туда два раза ездил. Это мне на самолёте всего десять минут полёта, а вот даже на моей «Испано-Сюизе», ему же до города как минимум час-полтора «давить на газ» приходится. Но препятствовать даже не пытаюсь. Такого начальника штаба мне надо только холить и лелеять. С этой мыслью наконец-то засыпаю.
