Владимир Белобородов - Хромой. Империя рабства
Ужасно добивала воцарившаяся жара. Для этого времени года, причём, это ещё не так и жарко. В степи этот засушливый промежуток выдерживался легче, уж не знаю почему, может из-за ветра. Тут же духота прямо давила…
Замок, крепость, обитель, не знаю, как назвать то место, которого мы, наконец, достигли, и которое являлось промежуточной целью нашего путешествия, выплыл где-то в первой осьмушке десятого дня. Предстал он перед нами приземистой крепостью на противоположном берегу двухкилометрового блюдца озера. У меня к этому времени дико разболелся зуб, и бесило буквально всё.
— И что, вот это штурмовать? — пространственно произнёс Чустам.
— Ну не штурмовать…, — ответил Шван. — Я смогу пройти туда, но… мне нужен помощник.
— Зачем? — задал вытекающий из фразы вопрос я.
— Одному мне не пройти будет, — неопределённо ответил Шван. — там магические предупреждающие амулеты есть….
Похоже дедок имел ввиду Огарика.
— Ты Шван, не обижайся, но так тоже не пойдёт, — мягко возмутился я. — Никто из нас в неизвестность шагать не будет.
Старик на некоторое время задумался, но потом видимо решился:
— Есть подземный ход, но мне одному его вход не открыть. Нужен помощник.
— А что все? — Спросил Чустам.
Старик опять замолчал не десяток секунд.
— Давайте встанем где-нибудь неподалёку, а я обдумаю свой ответ.
— Не находишь, как-то подозрительно?
— Я объясню.
Отдых нам действительно нужен был. Шван, показал с его точки зрения, стоящее место — за холмом, скрывающим нас от имения или крепости. Я всё ещё не знал, как назвать это место, поскольку это была довольно небольшая каменная стена окружающая некую территорию, на которой, судя по крыше, было всего одно двухэтажное строение с покатой крышей типа как у наших старых пятиэтажек, отличие было лишь в черепице уложенной здесь вместо шифера.
Костёр разводить не стали. Мне вообще эта идея перестала нравиться, больно угрюмо и опасно выглядело имение. Так вроде ничего особенного, но некто внутри меня твердил, что сама постройка не так проста и, не смотря на свой довольно неказистый для этого мира вид — прагматична и готова встретить любых гостей. И это только ощущения от созерцания сердца этого балзонства.
— Я не имею зла на старого грандзона, — как только уселись на довольно мшистой поляне, начал свою речь бывший Горн. — Он и не знает о том, что творится в столице локотства, а уж тем более о действиях его сына. Он хороший человек, который не позволял себе… ну разве что изредка, повышать на меня голос. И в связи с этим, я бы не хотел лишний раз тревожить его.
— Надо же, мы тоже, — подковырнул Липкий.
— Не злословь, юноша! — В голосе Швана прорезались нотки, заставившие Липкого замолчать. — Я не о том, что возжелал проникнуть в его дом и взять своё. Я о том, что некоторые секреты грандзона, я бы не хотел обнародовать никому. В том числе и вам всем. И это не признак неуважения к вам, это слова моего достойного отношения к нему. Я осознаю свою зависимость от вас и готов в меру своих возможностей… не возместить, а помогать вам, так как вы были ко мне бескорыстны. Но это не говорит о том, что я не ценю и те десятилетия, что я прожил с ним.
Шван замолчал.
— Я ничего не понял, ты сходишь сам? — непосредственно спросил Клоп.
— Сам не могу.
— Я всё равно не понял. Мы идём все? Или кто? Ты скажи нормально.
— Твоя непонятливость…, — тон старика снова повеял раздраженностью и некоторым высокомерием.
— А я бы на твоём месте обдумал слова, — пресёк я старика, так как стало обидно за друга — тот к нему всей душой, а этот сморчок…. — Мы ведь как ты сказал, ничего не просили от тебя, ты сам предложил. А теперь, когда отмотали десяток дней, ты вдруг решил проявить характер? Если тебе так дорог твой грандзон, так ты так и скажи. Помнём тебе бока, да и ладно. Ну а выматывать людей, которые проехали нелёгкий и немалый путь с риском для своих жизней…. Повторюсь, жизней! Ты не имеешь никакого права. И это как ты понимаешь, я ласково сказал. Похоже, Чустам правильно сказал, не позорился бы ты дед…., — я схватился за щеку.
— Ты чего? — Клоп удивлённо смотрел на меня.
Причём я не совсем понял, к чему относились его слова, к тому, что я схватился за щеку или урезонил Швана.
— Зуб болит.
Огарик, сидевший у дерева, встал и подошёл ко мне:
— Наклонись.
Я присел на корточки. Он большими пальцами провёл мне по щекам, точно определив больной зуб, и подержал на нём пальцы секунд десять, при этом глядя мне в глаза. По щеке растеклось тепло, и стук кувалды в зубе стал стихать.
— Прошло? — отпустил он мою голову, всё ещё подозрительно глядя в глаза.
«А симпатичный будет парень, если не израстёт. Сколько девчонок попортит», — пронеслось в голове, пока я разглядывал детское лицо мальчонки.
— Почти. Спасибо.
Огарик вернулся на место где сидел.
— Извини Шван, — неудобно было за то, что вспылил.
— Это вы меня простите, — произнёс дед.
— Да тебе не за что…
Дед, вдруг соскочил и довольно резво побежал в лес. Я удивлённо проводил его взглядом, даже не пытаясь встать, пока не наткнулся глазами на воинов окружающих нас. Шван, я так понял, тоже был очень-очень удивлён, когда получил латной перчаткой по зубам от воина, к которому бежал. Я, схватив Огарика за ворот, задёрнул за себя и схватил арбалет, судорожно взводя.
Понятно, что к тому времени как воины подошли метров на двадцать мы были уже во всеоружии. Ребята окружили нас серьёзные, примерно человек пятнадцать, из которых четверо были лучниками. Тягаться с ними было бессмысленно, но и кучкой идти, склонив головы, никто не собирался. Клоп и корм, успели даже шлемы одеть.
— Клади оружие и на колени! — крикнул один из них.
— А меч средь расщелины не хочешь? — ответил ему Чустам, целясь из лука.
Я старался охватить взглядом двоих лучников, от ещё двух меня закрывал Звезданутый. Рука на палке приклада арбалета стала слегка вялой. Я, перестав метаться, выбрал ближнего, в конце концов, я не снайпер, хотя аж целых два выстрела за спиной — пробовал.
— Стоять! — Раздался голос поправившего челюсть Швану воина, приказ явно был сделан не нам. — Мы стражи балзонства на котором вы находитесь и требуем подчинения.
— Мы ошиблись в границах и хотели бы покинуть ваши земли! — Ответил ему Чустам. — Большой меж лошадей, тебя целят.
Гигант не стал испытывать судьбу и скрылся в табуне, тут же вражеские лучники перераспределили цели.
— Мы не можем вас выпустить без балзона! — раздался ответный крик.
— А мы не можем отдать гордость!
— Лошадей в хвост!
— Предлагают с ними пойти, — уведомил меня корм, хотя и так всё было понятно.
Я, конечно, осознавал, что если мы пойдём с ними в крепость, то нам каюк, но… был шанс придумать что-либо по дороге, ну и Огарика, скажем, можно было спровадить. Хотя о чём я? Самому себе можно признаться — просто оттягивал время:
— Хорошо.
— Сними стрелы! — крикнул Чустам.
— Лук — сняли!
Муштровка у воинов была на пять, поскольку тут же они опустили луки, но стрелы с тетивы не убрали.
— Хромой, опусти! — крикнул Чустам, опуская лук.
Причём кричал скорее по привычке, поскольку я был в пяти шагах от него.
— Выньте из самострела! — раздался голос с той стороны.
Чустам глянул на меня искоса, я снял болт, хотя это было не честно. Они за доли секунды перейдут в готовность, а я — нет.
— Большой, Ларк, — Чустам не сводил с противников глаз, — вы ведёте лошадей сзади нас шагах в пятидесяти. Остальные идём за десятником.
Двигались мы очень медленно. В душе царил пустота, но не та, когда тебя ведут, словно телёнка на убой, а та, когда она неумолимо приближается, касаясь своим саваном, а ты не согласен. Окружившие нас воины шли впереди и по бокам. Сзади вели лошадей Нумон и Ларк, которые стали первоочередными целями для лучников противника. Радовала картина плетущегося впереди Швана, которого подталкивал один из воинов, когда тот замедлялся — похоже, попал дед из огня да в полымя. Но для нас ситуация была попистой, в смысле совсем. Через полчаса вышли на дорогу, ведущую вдоль озера к крепости.
— Огарик, — прошептал я, — сумка на Звезданутом. Я знаю, ты сможешь. Там есть деньги, разберёшься. Сумку обязательно забери и обратно к деду.
Он помотал головой.
— Уходи.
— Я с тобой.
— Так бывает, иногда надо просто уйти, я не могу сейчас объяснить.
Огарик потянул амулет с шеи.
— Так не сможешь?
Он ещё раз помотал отрицательно головой. Только больно уж смущал его взгляд. Вот ведь не уйдёт! Картинка мальчишки размазалась….
— Стой, — вскрикнул воин сбоку. — Где ребёнок?
— Тай! — крикнул старший противника, но тут же замолчал.
