Александр Афанасьев - Нет дороги назад
– Да, я понимаю…
– Я знаю, что он хочет. Я изучила его. Он хочет тирании. Хочет властвовать над телами и над душами людей. Ему не нужны граждане, ему не нужны подданные, ему нужны рабы. Если дать ему волю – он станет вторым Чингисханом! Кровь будет литься рекой, вы это понимаете? Ему уже мало золота, он хочет крови…
– Сударыня…
Она вдруг заплакала. Навзрыд.
– Вы… русские… – сказала она сквозь рыдания – даже не представляете… насколько… вы счастливы. Вы с детства… свободные. А у нас… в каждой семье… соблюдающей… одни рабы… одни рабы…
Юлию – я поймал в раздевалке. Улучив момент, перехватил, притянул к себе. Нас не было видно от дверей.
– Эй… сударь, не компрометируйте порядочную женщину
– Поздно.
– Ну…
Она увидела мое лицо.
– Что?
– Кошмар – просто сказал я
– Она… полезна?
– Более чем.
Юлия помедлила
– Понимаешь, мы ходим с ней в один фитнесс. Она… странная. Подружилась сама… по ее инициативе. Сказала, что она должна встретиться с Ее Величеством, что я должна ей в этом помочь. Очень настаивала. Я сказала, что сама не вхожа, но приведу человека, который вхож, и она сможет поговорить с ним. Это был ты… Только я тебя едва нашла.
– Вот и отлично…
Кто-то вошел, и я, дабы не быть замеченным (мужчина в раздевалке фитнесс-центра для женщин – скандал!) затащил Юлию в служебное помещение, из которого только что вышел. Я не сразу понял, что Алиша все еще здесь, и что она смотрит на нас.
Мы замерли.
– Алиша, я… – начала говорить Юлия
– Не надо – она накинула накидку – теперь ты понимаешь, почему…
Она не договорила. Просто молча прошла на выход. Черт…
– Ее надо защитить… – в раздумье сказал я
– Ты видел ее руки – обеспокоенно сказала Юлия – она мажется тональным кремом, но я то не дура. Это муж да?
– Она сама.
– Сама?!
– Сама. Давно ее знаешь?
– Два месяца. До этого – она сюда не ходила.
– А до этого ее не видела?
– А ты знаешь… видела. На приеме… да, на приеме. У Меттернихов. Она была с супругом, да. Нас тогда представили друг другу. Мне показалось – он вполне современен, и не позволит…
– Позволит, позволит… Еще и не такое позволит. Вы часто с ней видитесь?
– Через день. Она ходит сюда в то же время, что и я. Мне кажется, ей совсем не с кем поговорить.
– Говори, но не выпытывай ничего, хорошо. Мне надо кое-что сделать. Все это очень и очень серьезно. Как в Бейруте, помнишь?
Юлия скорчила недовольную гримасу
– Предпочла бы забыть.
– А я этого никогда не забуду. Все, я удаляюсь, дабы не вызвать скандал. Никогда не думал, что удастся реализовать свою мечту.
– Увидеть меня еще раз?
– Нет, пробраться через окно в раздевалку женского фитнесса, чтобы подглядывать за очаровательными женщинами. В четырнадцать лет я не мог мечтать ни о чем, кроме этого.
– Господи… ты не изменился.
– Надеюсь. Запри за мной окно…
Проверку я не мог поручить ни одному человеку, никому – только сам. Если информация о заговоре в Гвардии верна – черт знает, кто еще может быть вовлечен в заговор.
На Невском – я зашел в магазин и купил сотовый телефон и видеорегистратор последнего поколения. Такие штуки- стали продавать недавно: это видеокамера, очень маленькая, но с широким обзором, почти сто двадцать градусов, постоянно фиксирующая, что происходит на дороге. Ее используют для фиксации обстановки при ДТП, очень полезная штука. Если опломбирована – то полиция принимает ее как доказательство. Но мне – было нужно не это.
В другом магазине – я приобрел выносной жесткий диск на два терабайта информации, набор проводов, делитель и еще один сотовый телефон. В агентстве Герца – арендовал небольшой, серебристо-стального цвета внедорожник БМВ. У него высокая посадка – то, что нужно. И тонированные стекла в салоне.
Пломбу на видеорегистраторе я вскрыл. Через переходник – подцепил выносной жесткий диск, получив, таким образом, систему слежения. К выходу жесткого диска – подцепил делитель на три выхода, через один подключил видеорегистратор, через другой – сотовый телефон. На этом сотовом телефоне я подключил месяц безлимитного Интернета, что обошлось мне ровно в семь рублей и на другом – тоже. Телефоны были с большим экраном, коммуникаторы. Я настроил их так, что один из них – передавал изображение на другой, посредством интернет-канала. На всякий случай – я арендовал пространство на интернет-сервере и сделал там резервное хранилище данных. Данными, как вы уже догадались – будет видео.
Дом эмира Бухарского в Санкт-Петербурге был построен сто с небольшим лет назад, в одна тысяча девятьсот двенадцатом году, на Каменном острове,[66] точный адрес – Каменноостровский проспект, 44Б. Машину я оставил на набережной реки Карповки, носом к дворцу эмира. Положил под стекло непросроченное уведомление об оплате парковки, подключил систему и ушел. Видеорегистратор – я направил на максимально возможное качество съемки. После чего – покинул это место, решив, что если удача мне не улыбнется – завтра попробую со сквером, там рядом есть сквер, оттуда изображение лучше.
Пусть стоит. А мне пока надо… по делам отъехать…
Санкт-Петербург, Россия.
Крестовский остров
Вечер 30 мая 2017 года
Путилов был действительным тайным советником – это второй чин Табели о рангах, сооветствующий моему званию полного адмирала. Выше – только звание Действительного тайного Советника Первого класса – которое носили всего двадцать человек за всю историю России, последним из них был Каха Несторович Цакая, которого в просвещенных кругах ненавидели до сих пор, столь полезен он был государству и Престолу. Выше – было просто некуда, он сам это понимал. Многие годы он возглавлял организацию, которая еще до начала нового тысячелетия – считалась первой в неофициальной табели о рангах спецслужб Империи. Собственная, Его Императорского Величества канцелярия. На втором месте – стояло МВД. Сейчас все перевернулось с ног на голову – основой борьбы с террором стало ГРУ ГШ и РУММ, разведывательное управление морского министерства. Дело было в том, что только у военных – был доступ к наисовременнейшим системам слежения и анализа информации, и только военные – могли справиться с угрозами нового века. Если раньше – угрозой были несколько студентов – бомбистов, нервных, идеалистичных, но при этом не способных попасть в цель с двадцати шагов, то террорист нового времени – молодой фанатик, прошедший лагерь подготовки, имеющий опыт партизанской войны и заброшенный в страну, чтобы подорваться в толпе, убивать людей из снайперской винтовки, терроризируя целые города или захватить и направить самолет на атомную электростанцию – а в Персии такой заговор уже раскрыли, было дело.
Потому нетрудно догадаться, как ко мне относится Путилов. Дело не в нем и не во мне. Дело в том, что военные и флотские – отняли у гражданских право определять безопасность Державы, а вместе с этим – власть, влияние, ассигнования из казны. Путилов никогда такого не прощал и не простит, он – бюрократ. Его поле битвы – конторский стол.
Проблема в том, что Путилов и его поддержка – сейчас нужны, как воздух. Или хотя бы бездействие. Если и Путилов будет за них – все. Кончено…
Я знал, что я поступаю неправильно. Что единственная спецслужба, в которой я мог быть более – менее уверен – это Отдел Специальной Документации МИД, дипломатическая разведка, аналог Консульского отдела Госдепартамента САСШ. Но обратиться туда я не мог по двум причинам. Первая – ОСД МИД занимается в основном сбором информации, причем за рубежом. Второе – обращаясь туда, я подставлял бы Юлию, а я этого допустить не мог.
Да, есть и третье. Ксения просто взвилась бы. У нее мужской склад ума – но до определенного момента. Не стоит испытывать ее на прочность, тем более сейчас.
Так что оставался Путилов. Но чтобы привлечь его на свою сторону – надо было потрудиться. И хорошо знать, каким именно образом "поддеть" его так, чтобы он оказался на моей стороне, а не на их. Путилов был из тех, кто выбирает сторону по холодному расчету, а не по велению сердца…
Мало кто знал, что Путилов любит футбол. Он был не из тех людей, которые афишируют свои увлечения, и уж точно не из тех, кого можно представить на трибуне с факелом, флагом и разукрашенным лицом. Но он был футбольным болельщиком, причем очень активным, болел за футбольный клуб К.Л.С,[67] и выкупал ложу на Петровском точно так же, как другие люди выкупают ложу в Михайловском.[68] Все таки низкое, не дворянское происхождение давало о себе знать – я решительно не понимал, что люди находят в том, что двадцать дураков пинают мяч на протяжении полутора часов. Впрочем, это личное дело каждого, и ежели кого нечаянно оскорбил – прошу простить…
На Петровский – я подъехал уже после окончания рабочего дня. В Санкт-Петербурге он начинается в семь часов утра и заканчивается в шестнадцать ноль – ноль, чем имперская столица в корне отличается от купеческой Москвы, где любят поспать и открываются не ранее девяти ноль – ноль. Никакой машины, подходящей для Управляющего делами Собственной, его Императорского Величества Канцелярии не заметил, но странно было бы ожидать другого. В отличие от самого министра – его незаметный несменяемый товарищ думал, что незаметность и постоянная смена планов – лучшая профилактика от покушения, и потому – прикрепленной машины не имел, а брал то одну, то другую подходящую из выезда. Служба безопасности – считала Путилова одним из худших своих прикрепленных, на что ему было совершенно плевать.
