Филипп Станиславский - Шёл четвёртый день войны
Имея преимущество в скорости и маневренности над наземными войсками, эти "летающие ветряки" создавали местную преимущество над определенным районом, выбивая из бортовых пулеметов и автоматических пушек советскую пехоту, обстреливая ракетами позиции артиллерии и важные объекты россиян в их близком тылу. И, закончив свое дело, так же мгновенно исчезали, растворяясь в голубом холодном сиянии сентябрьского неба. Посланные на перехват истребители возвращались, не солоно хлебавши - атаковать вертлявую машину, которая могла летать или не боком, было для скоростного "которая" или "МиГа" делом безнадежным. Пользуясь маневренностью своих машин, пилоты вертолетов легко выходили из-под удара.
До конца месяца группировки советских войск, прорвавшихся вглубь украинской территории, потеряли свой наступательный порыв и перешли к обороне. Но, опережая замыслы советских полководцев, украинские генералы прорвали линию обороны противника на флангах танковых прорывов и окружили советские войска. Сопротивление было недолгим. Как только аэромобильной части захватили господствующие высоты в тылу, украинских артиллерия перемешала с землей окопы и блиндажи на передовой, освобождая проход для танков, которые заперли прорыв советских войск. Уже на третий день советские танковые бригады остались без горючего и экипажам пришлось спешиться. Закопанные в землю, а где даже и не замаскированные, танки противника превратились в простые стальные коробки. Правда, они еще могли стрелять, но неподвижный танк сам становился беззащитным мишенью. И тогда снова за дело взялись танки. Они прошли через котлы, как нож сквозь масло. К первым чисел октября трофеями украинский стали три тысяч первоклассных танков и сотни пушек. В плен сдались десятки тысяч красноармейцев, не желавших воевать за людоедское власть в Советской России ...
Но на этом война не кончилась. Предоставленный урок коммунисты учли следующего лета ...
Обнаружили просчеты и недостатки и украинские военные. Первое, учли несовершенство авиатехники и прежде авиационного вооружения. Была слабая способность бомбардировщиков, штурмовиков и вертолетов уничтожать бронированные цели. Новые советские танки с толстой броней не могли поразить существующие авиабомбы, а снаряды вообще могли пробивать только верхние листы корпуса и башни. Для ударной фронтовой авиации необходима была новая оружие против танков. А армейской авиации - вертолетам воздушно-штурмовых бригад - им требуется была особенно.
Когда с самолетами ситуация была ясна и ее можно было исправить в ближайшее время, то с вертолетами дело было значительно сложнее. В вертолетные авиации использовались модификации одной машины - турбинного С-41. Таковы были предвоенные взгляды на боевое применение вертолетов, которые определяли, что потребуется только две модификации одной транспортной машины. Один тип был чисто транспортной машиной с двумя-тремя пулеметами для самообороны, этот вертолет мог нести до четырех тонн груза или до двадцати пяти полностью экипированных бойцов. А второй тип имел бронированную пол и стенки и нес на пилонах до тонны боевого груза и десять-двенадцать пехотинцев в грузовой кабине. Жизнь требовала создания специального вертолета, который бы выполнял задачи огневой поддержки десанта и мог наносить удары по бронированным целям. Насущная необходимость разработки нового, - противотанкового, ударного, штурмового, огневой поддержки - вертолета встала в полный рост. И такой вертолет был создан. Штурмовая "Кобра" появилась на свет весной сорок третьего года. Одновременно для него создавались - с помощью и участием немецких специалистов - и управляемые ракетные снаряды для поражения танков с толстой броней на расстоянии, которое позволяло вертолета не попадать под огонь средств противовоздушной обороны танковых колонн. Потому уцелеть при обстреле малокалиберной зенитной артиллерией вертолет с его алюминиевым корпусом не мог. И вертолетные части понесли ощутимые потери, когда пилоты пытались штурмовать огневые позиции артиллерии и пехоты, прикрытые зенитными автоматами и крупнокалиберными пулеметами. А советские войска с весны сорок третьего быстро насыщались таким оружием ...
... Еще одна попытка врага танковым тараном прорвать оборону закончилась неудачей. Войска фронта, выйдя на тыловую армейскую полосу, устояли, и всю ночь сами готовились к контрудара, пытаясь решительными действиями опередить новых намерениях противника.
День занялся мрачный. Но авиация фронта на рассвете поднялась в воздух, чтобы своими ударами подготовить предстоящую атаку. Фронтовые бомбардировщики и штурмовики обрабатывали цели в ближнем тылу советских войск: станции разгрузки резервов, штабы корпусов, армий, склады боеприпасов и горюче-смазочных материалов; штурмовые вертолетные полки работали непосредственно по войскам на переднем крае и ближнем тылу: опорных пунктах рот и батальонов, позициям полковой и дивизионной артиллерии.
Поднятые в небо были все исправные машины. "Стариков" не хватало, пришлось взять с собой часть с прибывшего накануне пополнения. Шли колонной звеньев в полном радиомолчание, но приемники бортовых радиостанций вдребезги были заполнены голосами чьих докладов, запросов и команд - впереди уже началось уничтожение советских танков и артиллерии. А небо, будто сердилося на эту битву людей, оно нависало над полем битвы, которое разгоралось и прижимали самолеты и вертолеты к земле, лишая их свободы маневра. Истребители, штурмовики, бомбардировщикам, вертолетам было тесно в узком подоблачными коридоре.
- Мельник, я - Гнездо. Ты по плану идешь? Отвечай коротко. - Командный пункт корпуса спрашивал открытым текстом.
- Я - Мельник. По плану.
- Цель подтверждаю. Артиллерия севернее оврага. Весь боекомплект за один заход и уходи на бреющем. Среди наших отдельные пары "яков" снуют. Смотри там сам.
"Смотри сам! Разве тут что-то увидишь, в этой мути ... Вон сколько "еропланив". Идут, будто кета на нерест. Чужого когда найдешь, стрелять нельзя - в своих попадешь ... "
- Внимание, "полосатые"! Я - сто четырнадцатый, указание для всех: кто увидит зенитку, немедленно бить самостоятельно и доложить, что по своей цели не работал!
"Зенитные автоматы, видимо, уже выдохлись. Тридцать минут их здесь избивают. Стволы, пожалуй, красные, или снарядов не осталось ... "
Мельник нашел выделенные ему для удара батареи полевой артиллерии и направил на них огонь ракетных блоков, пулеметных контейнеров и бортовых пушек. Покидая район, он больше беспокоился не о том, будет бить его враг, а чтобы не попасть под чьи бомбы.
Шли змейкой более верхушками деревьев, пожары, небесная теснота и жидкий зенитный огонь остались позади. Под "Кобра" своя земля, она густо дымит пыльными шлейфами, пыль до неба: по дорогам и полям батальонные и ротные колонны танков. Свои танки - десятки, сотни шли к линии фронта. Мельник еще ни разу не видел в одном месте столько танков. Он мысленно представил, что будет всего через несколько минут. "Когда авиация супостата не сорвет атаку, то будет неслабый бой. И большие последствия ... "
- "Полосатые", не спутает. Смотреть внимательно за своими танками. Опознавательные - зеленая ракета.
Он хотел избежать случайностей, надеялся, что командиры звеньев опытные, не ошибутся. Но беспокойство оставался.
Через несколько минут небо над линией фронта освободилось от самолетов, и пространство под облаками заполнился новым грохотом - артиллерия начала подготовку атаки, обеспечивая развертывание танков в атакующие линии. Но ни Мельник, ни его пилоты этого уже не видели - винтокрылые машины зашли на посадку ...
***
Облако кучно и напоминала собой взбитые сливки. На ее вершине лежало огромное красное светило. Его лучи окрашивали облако в розовый цвет, казалось, что она перегрета жаром солнца. А выше нежно-серебристым пеплом застыли редкие шаровые облака ... Все вокруг приняло красноватый оттенок - и крыши дальнего села, и деревца по краю аэродрома, и серебристые общины бомбардировщиков. Самолет лег в разворот: из-под левого воровала земля пошла вниз и горизонт косо перечеркнул лобовое стекло.
На посадку бомбардировщики заходили с ходу. Петровский пошарил взглядом по аэродрому, отыскивая самолеты, которые уже приземлились и еще не были прикрыты маскировочной сеткой. Один бомбардировщик стоял в конце взлетно-посадочной полосы, вокруг него сгрудились люди, подъехала санитарная машина. Второй рулил к командно-диспетчерского пункта. Третий самолет наземная команда закрывала маскировочными сетками. Самолет Петровского заходил на посадку последним. Капитан вспомнил, как барабанили по обшивке осколки, и с опаской посмотрел на потрепанные ими плоскости крыльев. Но лампочки шасси горели успокаивающим зеленым светом: стойки получились. Петровский закончил вираж и вывел самолет на глиссаде.
