Участковый: Назад в СССР 2 (СИ) - Подус Игорь

— Саша, ты мне потом покажешь катакомбы?

— Обязательно, но для начала нам нужно допросить этого хмыря. — Я указал на мычащего Воронцова. — Кстати, долго он ещё будет пребывать в этом состоянии?

— Двойная доза препарата. Думаю, он придёт в себя не раньше чем через два часа — предположил Кац, и в этот момент Воронцов перестал бешено вращать зрачками и сфокусировал осоловевший взгляд на настольной лампе.

Это заставило нас ускориться. Древнее кресло для задуманного подошло идеально. Усадив Воронцова в него, я сначала привязал торс к спинке, а затем принялся приматывать руки и ноги к ножкам кресла и подлокотникам.

А пока мы занимались подготовкой Воронцова, его взгляд становился всё осмысление. Покончив с его стреноживанием, я принялся обыскивать помещение, а Кац снова взялся за камеру.

Полка оказалась заставлена литературой, напечатанной до революции. По большей части здесь стояли труды Маркса и Энгельса, Ницше и Шопенгауэра. Имелись политические, философские и экономические памфлеты, малоизвестных авторов. Больше половины книг были на иностранных языках.

Покончив с изучением полки, я выдвинул единственный ящик стола и обнаружил внутри журнал для записей и револьвер Наган, офицерского образца с самовзводом. Патрон в барабане остался только один. И сдаётся мне, это тот самый наган дяди Саши, который я искал дома.

— Что пацан, узнал свою игрушку? — неожиданно спросил Воронцов, необычно сиплым голосом.

Несмотря на то что доктор Кац обещал пару часов, хранитель катакомб пришёл в себя намного раньше и теперь не сводил глаз с меня.

— Что-то я плохо помню, как потерял этот револьвер — ответил я, решив сразу начать прощупывать почву.

— Верю, что не помнишь. Участковый, да я вообще удивлён, что после процесса принудительного обнуления твоего сознания во тьме, ты хоть что-то помнишь.

Слова Воронцова подтверждали факт, по крайней мере, одного появления дяди Саша в катакомбах. И этот визит состоялся незадолго до моего чудесного воскрешения в его опустевшем теле. И как, мне кажется, само воскрешение и возврат в прошлое, напрямую связаны с теми событиями.

— А вот вас, доктор Кац, я здесь точно увидеть не ожидал — признался Воронцов и, повернувшись, посмотрел на моего напарника.

Патологоанатома, пронзительный взгляд связанного хранителя не смутил. И даже более того, он поднял камеру и начал его снимать.

— Советую здесь ничего не фотографировать — сказал Воронцов, повысив голос.

— А то что? — с нажимом спросил я

— Да ничего. Просто примета нехорошая. Все, кто фотографировал аномалии, плохо закончили свои жизни.

Несмотря на проигранную схватку и связанные конечности, Воронцов вёл себя слишком развязно. И это меня насторожило. Он выглядел истинным хозяином этого места, которому докучают временные посетители.

Пожалуй, пора ему показать, что мы готовы на многое. Быстро обдумав ситуацию, я выставил на стол спортивную сумку и принялся вытаскивать различные инструменты, взятые с собой не только для банального устрашения клиента. Если честно, то кое-чем мне уже приходилось пользоваться в своей прошлой жизни.

Противогаз с длинным шлангом и бочкообразным фильтром. Пара разнокалиберных молотков, туристический топорик, зубило, стамеска, садовый секатор и прочий разнокалиберный инструмент, выкладывался в неровный рядок. Увидев это, Воронцов нагло ухмыльнулся, дав понять, что не боится.

— Лейтенант Расторгуев, ну ты же у нас настоящий комсомолец. Разве ты сможешь пытать живого человека? Это, не ваши краснопёрые методы, совсем не похоже? — со злым укором проговорил Воронцов.

— Если честно, то ты прав. Мастером пыток меня назвать трудно. Опыта маловато. А вот сделать человека инвалидом, это я умею. Да и убивать мне не впервой.

— Не верю. Ничего подобного я в тебе раньше не замечал — уверенно изрёк Воронцов. При этом наглая ухмылка словно поселилась на его надменном лице.

— Ну не верь — сказал я и, схватив молоток, стремительно шагнул к нему.

Расчётливо запахнувшись, я вбил средний палец оппонента в деревянный подлокотник.

Если честно, то вскрик человека, долгие годы водившего меня за нос, и, в конце концов, подставившего под засаду серийного убийцы, доставил удовольствие. Улыбочка мигом стёрлась с перекошённой рожи Воронцова. Он зло зашипел и упёр в меня, наполненный ненавистью взгляд.

— Пустышка, да что ты себе позволяешь? Такие, как ты, должны, таких как я за километр обходить. Да ты на меня даже глаза должен бояться поднимать.

— Ну извини, что не оправдал твоих ожиданий. Видишь ли, я уже своё отбоялся, после того как потерял всё. Теперь же я пришёл собрать кровавый урожай с вашей грёбаной тайной организации — вполне честно признался я, и судя по изменившемуся выражению лица Воронцова, он мне склонен был поверить.

Посмотрев на почерневший ноготь и выделившиеся капельки крови, я определил, что он через час отвалится.

— Ну так что, Антон Львович Воронцов, будем дальше тебя резать и кости тебе ломать, или просто поговорим по душам? — спросил я и занёс молоток над головой.

Сейчас я не блефовал, и проницательный Воронцов, это сразу считал.

— Ладно, давай поговорим. Хотя термин по душам к тебе, лейтенант, навряд ли применим. Те, кто остаётся в аномалии больше чем на сутки после закрытия портала, выходят оттуда пустыми. Конечно, тебе повезло. Ты не попал в когти озверевший пустышкам, но, когда я открыл портал снова, от тебя осталась только тень человека. Именно из-за этого я тебя и отпустил, дожить последние месяцы, медленно увядая в пьяном бреду.

— Разве я похож на увядающего человека? — спросил я.

— Сейчас нет — признался Воронцов, после небольшой паузы. — И это меняет моё представление о том, что такое невозможно.

— Вот про это мы и поговорим. Я хочу узнать всё о вашей тайной организации вечноживущих. Аномалиях и порталах, раскиданных по окраинам Москвы. Ты мне расскажешь про ваши ублюдочные ритуалы, сопровождаемые настоящими жертвоприношениями.

— Конечно, меня удивляет, что ты про всё это как-то узнал, и я, если честно, совсем не против всё рассказать, но есть одно большое, «НО». — Воронцов широко улыбнулся, явно что-то только что почувствовал. — Видишь ли, лейтенант, момент для своих расспросов ты выбрал крайне неподходящий.

Едва хранитель портала договорил, на столе гулко задребезжал старинный телефонный аппарат. Он заставил доктора Каца вздрогнуть и выключить камеру.

— Кто тебе может звонить в это время? — спросил я.

— Не знаю — вполне честно ответил Воронцов. — Те, кто сегодня намеревался наведаться сюда в гости, точно придут без звонка. И я тебя уверяю, лейтенант, ты этих названных гостей, точно не захочешь увидеть.

Выслушав Воронцова, я подошёл к столу и поднял трубку.

Глава 26

Инициация

— Иваныч! Тут эти приехали! — возглас Кошеля вырвался из хриплого динамика, подтвердив самые плохие опасения.

— Гена, успокойся. Обрисуй конкретно, кто приехал?

— Четыре машины. Скорая помощь, армейский козёл, Мерседес и чёрная Волга — скороговоркой выпалил Кошель.

— Сколько человек.

— Я насчитал не меньше одиннадцати рыл. Но скорая с козлом заехали в арку, и весь вид перегородили, так что сколько их там точно, сказать не могу.

— Наташку видел?

— Не знаю. Какая-то расфуфыренная баба в полупальто и шляпке, точно из Мерседеса вылезла. Ещё вроде из скорой кого-то выводили. Но кто это был точно не знаю. А ещё один из этих в милицейскую форму одет. С ним из козла вылезли двое военных с автоматами. Иваныч, что делать? Ну не в ментовку же мне звонить?

— Гена, успокойся. Никуда звонить не надо. Всё нормально. Чего-то подобного я ожидал. А сейчас возвращайся в комнату пенсионера и продолжай наблюдать за происходящим. Твоя задача — увидеть и запомнить, как можно больше. Потом мне всё расскажешь и опишешь.

— А как же вы там?

— Не беспокойся, мы тут сами разберёмся — пообещал я и повесил трубку.