Шарлатан 2 (СИ) - Номен Квинтус

— Ты же говорил, что перевыполнение планов — это откровенная диверсия.

— Не я говорил, а Шарлатан, я только за ним пересказывал. И он это, кстати, не просто сказал, а доказал строго математически. Но только при условии, что перевыполнение происходит на промежуточных этапах изготовления продукции, а речь идет о перевыполнении планов по сдаче уже готовых машин, которых экономике страны всегда хватать не будет. Так что перевыполнение перевыполнению рознь, к тому же здесь оно будет следствием повышения производительности труда. Забавного такого повышения: работу будут делать меньше людей на меньшем числе станков, а продукции они будут давать больше — и все это не за счет использования каких-то новых суперсложных станков, а просто за счет перераспределения производственных мощностей. То есть все это будет проделано исключительно административными методами.

— То есть, ты хочешь сказать, Шарлатан придумал новые административные методы?

— Методы те же, он просто придумал, как эти методы более эффективно использовать. У него на семинаре четыре дня из шести мы как раз изучали, как правильно определять нужные методы воздействия на объекты и как вообще способы воздействия выбирать. Правда, Людмила Всеволодовна сказала, что для оптимального выбора нужно такой объем вычислений проделать, что даже если всю страну за арифмометры посадить, нужный результат годами ждать придется. Но парень как-то научился это упрощать, да и, должен сказать, руководство областей, которое с Шарлатаном связалось, начинает на интуитивном уровне верные решения принимать.

— А без мальчишки этого что, никто верных решений принять не способен?

— А кто мальчику ордена да медали лауреатские вручал?

— Хм, а это-то тут причем?

— Ну как бы тебе объяснить…

— Словами.

— В теории игр есть две стратегии, причем строго противоположных: стратегия максимизации прибыли и стратегия минимизации потерь. Так вот, мальчишка придумал, как обе эти стратегии объединить, с позиции руководителей предприятий объединить: он этим руководителям открытым текстом предлагает все неудачи валить на него, ведь вряд ли ты будет наказывать самого молодого лауреата. А все успехи смело на себя записывать, так как ему и без того наград и славы достаточно. И руководители эти, верные решения принимать — хотя бы на интуитивном уровне — все же умеющие, теперь просто не опасаются их принимать! Те же Попов и Пальцев: они, правда в рамках предложенной Шарлатаном концепции, приняли, на мой взгляд, решение максимально оптимальное — я насчет строительства общего моторного завода говорю. Но не побоялись его воплощать начать просто потому, что оба они почувствовали мощную «защиту от дурака» в лице Героя соцтруда и лауреата…

— Это ты имеешь в виду защиту от меня?

— Нет, от Вознесенского.

— А ты разве считаешь его дураком?

— Я прямого начальника дураком считать права не имею, но, судя по тому, сколько планов скорректировал, причем с очень наглядным экономическим эффектом, простой девятиклассник…

— Одиннадцати лет от роду. Я, пожалуй, с этим мнением… не высказанным, а просто результатами работы продемонстрированным товарищем Шарлатаном, соглашусь. Предварительно соглашусь, приму в качестве рабочей гипотезы. А ты мне тогда подготовь вот какую справку… сам подготовь, я тебе еще приказ отдельный напишу, относительно неразглашения результатов анализа нужной информации. Сколько тебе времени потребуется?

— До конца января устроит?

— Нет, конечно, мне она еще вчера нужна была, но ты же выше головы не прыгнешь. В общем, просто не затягивай, хорошо?

На празднование Нового года к нам приехала Маринка с семейством. То есть она вообще-то к родителям приехала, в Павлово — но там у ее родителей был маленький домик без особых удобств — и я предложил ей по крайней мере детей у нас оставить. Потому что баба Настя и мама с отцом (и с Анастасией и Дашей) занимали две смежных комнаты на первом этаже дома, мы с Марусей на третьем разместились, а на втором три комнаты (хотя и не очень больших) и заняты не были. А от Кишкино до Павлово теперь можно было и зимой на машине доехать меньше чем за полчаса: на бывшем Горьковском автобусном теперь делались и снегоочистительные машины, и павловцы (то есть горсовет) три таких себе (за сверхплановые моторы) отъели. А еще одну получила администрация Ворсмы, поэтому и в городе все дороги регулярно чистились. А так как в Кишкино проживало уже больше полусотни рабочих Ворсменских заводов, и к нам дорога всегда была теперь проезжей. Ну а когда она приехала, мама предложила Маринке дурью не маяться и самой тоже у нас остановиться, имея при этом в виду, что на празднование в Павлово я ее отвезу чтобы «за столом насухую не сидеть».

Приехала Маринка не на один день, она на две недели отпуск на работе взяла. То есть ее с работы в отпуск просто выгнали: у нее за сорок седьмой он остался неиспользованным — и бухгалтера в обкоме этим были сильно недовольны, ведь обком — это не завод, там неиспользованный отпуск денежной компенсации не подлежал — так что ей просто отпуск «нарисовали» с двадцать девятого декабря на полных две недели, которые «можно было считать сорок седьмым годом», раз он в сорок седьмом начался.

А вообще-то она рассчитывала во время отпуска еще и подготовкой диплома заняться: пришло ее времечко превращаться в «специалиста с высшим образованием», а так как тема ее диплома была как-то связана с проектированием турбин, ей у нас вообще было максимально удобно этим заниматься. Просто потому, что я-то с турбинщиками был неплохо знаком и всегда мог их попросить «помочь моей близкой родственнице».

Понятно, что за дипломом она с утра до поздней ночи не сидела без перерывов, все же ей иногда и на поесть нужно было прерваться, и на строго противоположные процессы. Ну и просто посидеть, глазами отдохнуть. И мы во время таких перерывов (которые на «просто отдохнуть») периодически всякие вещи обсуждали. Мама-то заботу о ее ребятишках целиком на себя взяла, так что возможность просто «ни о чем потрепаться» у нас была. И вот во время одного такого разговора ни о чем Маринка пожаловалась, что нигде не может найти справочников по материалам для турбин:

— Их и в городских библиотеках нигде нет, и здесь. Я-то думала, что хоть на турбинном нужные справочники найду — а нету!

— Как это на турбинном нету? Они же турбины делают вовсе не по наитию!

— Ну да, только они турбины делают низкотемпературные, для пара давлением до сотни атмосфер и с температурой до трехсот градусов. А я сдуру взяла темой диплома расчет сверхкритических турбин, там и давление за триста атмосфер, и температура свыше шестисот градусов! То есть… что я тебе-то жалуюсь, ты ведь и слов таких не поймешь!

— Слова-то я как раз понимаю, а у тебя-то в чем проблема? Пар, как я понимаю, сухой, насчет коррозии лопатки из нержавейки проблемы все снимают.

— Все, да не все: мне инженеры с турбинного сказали, что используемые ими сплавы ползут уже при температуре в шестьсот пятьдесят. Сначала отпускаются, а затем ползут, а нагрузки-то на лопатки сверхкритических турбин огромные! Ладно, забудь, ты-то мне тут точно не помощник…

— А вот помощник! — слова Маринки пробудили во мне воспоминания о когда-то виденном на ютубе ролике про изготовление турбореактивных двигателей. Я закрыл глаза, ролик буквально встал перед ними и я процитировал вспомненное:

— Сплав, содержащий не менее семидесяти процентов интерметаллида титан-алюминий-никель-три имеет диапазон рабочих температур свыше девятисот градусов Цельсия без потери прочностных свойств. Добавление к сплаву вольфрама, а лучше иттрия и тем более рения в количествах от процентов до долей процента позволяет увеличить этот диапазон до тысячи двухсот градусов и выше.

— Вовка, ты что это сейчас сказал?

— Я сказал то, что когда-то где-то прочитал. Только я не знаю, что такое интерметаллид и про рений и иттрий не знаю. То есть про иттрий знаю, это элемент химический такой… рений, наверное, тоже элемент…