Следующая станция – Луна (СИ) - "Генрих"

— Разве на металлургических комбинатах не по единой схеме разные руды перерабатывают? — почти риторически вопрошает Сафронов.

— Нет, — даю предельно лаконичный ответ. — Даже каждая плавка индивидуальна.

Подумав, сильно подслащиваю пилюлю:

— Однако камнедробилка и мельница в любом случае пригодятся. Порошок или мелкий песок более технологичны. Особенно в наших условиях.

Вообще-то остроумную схему предложил Вадим. Если тупо загружать реголит в печь, то не меньше восьмидесяти процентов будут уходить в шлак. Но вода растворит щёлочные элементы, оксиды калия и натрия. Останутся оксиды алюминия и магния, разумеется, железа и титана. Кварцевые вкрапления можно удалить с помощью пьезоэффекта. Такой технологией можно довести содержание железа процентов до сорока. Но весь оксид кремния не удалится.

Для разделения фракций по плотности можно применить драги, но уж больно громоздкий механизм. Вот и Вадим только упомянул, как чисто теоретический вариант.

В основном, он масштабировал то, что делает в своей лаборатории, которая находится над двигательным отсеком. Мне для затравки вчера выдал около центнера губки, почти на сто процентов состоящей из железа.

— Надо искать крупное месторождение, — заключает Вадим. — До сих пор не дошли руки до серьёзных изысканий.

— Надо посылать Анжелу, — голос подаёт Дима, не обращая внимания на хмурящегося Куваева.

— Днём лучше не надо. Ей солнечная вспышка тоже может вред причинить, — недовольничает Саша.

— Во-первых, время уходит, — говорит веско Панаев. — Мы не в цейтноте, конечно, но всё-таки время — ценный ресурс. Во-вторых, солнечный шторм может и ночью случится…

— В-третьих, чего её жалеть? — легкомысленно продолжает цепочку аргументов Дима. — Она же всё равно никому не даёт.

Возмущение Куваева тонет в общем громовом хохоте. Который усиливается после паузы и негодующих слов Саши:

— Анжела — не такая!

Дима так смеялся, что свалился со стула. До сих пор забавно наблюдать, как медленно падают тела и предметы. Несколько вечеров развлекались тем, что делали видеосъёмки этих тривиальных процессов. Падение в лунных условиях выглядит, как неторопливое комфортное укладывание. Себя или любой вещи. Выплёскивали и ловили воду из стакана. Она формируется в колеблющийся пузырь или цепочку. Всё легко ловится в тот же стакан. Каждый из нас легко подпрыгивает на пару метров в высоту, тут мы все чемпионы в прыжках.

Перед отдыхом ещё немного зубоскалим на тему Анжелы.

8 июня, среда, время мск 19:30.

Луна, координаты: 36о в. д., 78о ю. ш., база «Резидент».

Дробинин.

— Как пудрой обсыпано, — высказывается Панаев, а за ним и я:

— Белый шлак.

На первый взгляд происходящее очень скучно. Всё тот же унылый лунный пейзаж, если не знать, что мы разглядываем вплотную один из загадочных феноменов лукавой Луны. Все наверняка видели, а кто-то был способен озадачиться вопросом: что это за светлые следы-лучи, выходящие из одного источника. В телескоп легко можно увидеть, что источниками выброшенных во все стороны лучей являются кратеры.

И вот с напряжённым вниманием рассматриваем вблизи. Первые, мы точно первые смотрим на это вблизи. Пусть и глазами Анжелы. Граница между обычным коричневым цветом грунта и белёсым, очень светлым, разумеется, не резкая, но несомненная. Представьте шлак со сталеплавильного комбината только цвета светлого речного песка. Белого, если бы отсутствовали разнообразные вкрапления.

У нас, как обычно после ужина, подведение итогов дня. Все дружно оцениваем работу Анжелы. Наша электромеханическая девушка осуществила бесценную вылазку. Смотрим через видеокамеру сороконожки, как она управляет керноотборником, установленном на сороконожке.

— Знаете, что это за белёсый порошок? — торжество в голосе Панаева рвётся наружу.

Дружно замираем, глядя на него. Оправдываются самые ожидания?

— Это гидроксиды магния и кальция!

Только Куваев притормаживает, остальные взлетают вверх от восторга. Мы нашли!!! Есть вода на Луне, есть!

Панаев с хладнокровной улыбкой провожает взглядом наше опускание вниз на стулья. Кто-то не попадает. Первый раз вижу такой прыжок вверх из положения сидя. Практически без выпрямления ног. За счёт одного напряжения могучих ягодиц?

От второй новости мы уже не прыгаем, а отвешиваем челюсти вниз. В кернах, взятых вне белёсой полосы, обнаружены гидриды тех же магния и кальция. Фактически, чистый, хоть и связанный с металлами водород. MgH2 или CaH2, так-то вот. А разлагаются они, само собой, с выделением чистого водорода при обычном нагревании. Последнюю мысль произношу вслух.

— Это что? — трёт лоб Куваев. — Получаем водород при тупом нагреве? Почему тогда на солнце не разлагаются?

— Не хватает солнца, — радуется этому обстоятельству Панаев и выводит на экран условия разложения гидридов. Для магния чуть меньше трёхсот градусов по Цельсию, гидрид кальция надо разогнать до тысячи.

— Искали, искали воду на Луне, — поражается Дима, — а она буквально под ногами.

Кстати, вот и версия появляется о происхождении белых следов. При падении метеорита грунт разогревается, гидриды частично разлагаются, а частично взаимодействуют с окислами того же железа. Слабый аналог термитной смеси. Гидриды восстанавливают железо, а сами трансформируются в гидроксиды, отнимая у него кислород.

Взрыв от метеорита на поверхности, поэтому обломки могут бороздить поверхность, локально её разогревая и инициируя реакцию. Конечно, вопросы возникают. Если место реакции восстановления железа разогревается, то оно должно в стороны расползаться. Хотя оно и расходится, ширина «лучей» составляет многие километры. Короче, тут думать надо, по-хорошему исследовать и всё такое…

Чего это такая благостная улыбочка на лице командира? А мы её сейчас сотрём! Мозг озаряет догадка. Даже не по сути, она всего лишь повод его загадочного вида.

— А восстановленного железа в пробах нет?

Взгляды концентрируются на мне. И досада в глазах, лёгкая у парней и изрядная у Панаева. Обломал ему удовольствие. Ну, не всё ж тебе одному.

— Есть, — командир справляется с собой. — От пяти процентов и выше, чистое железо. Титана намного меньше.

Ещё одна проблема почти решена. Чистое железо намного легче выделить из породы. Оно магнититься.

Остальные трудности решаемы. Например, доставка. До ближайшего «луча», где можно нагрести чистого железа около двадцати километров. Но гидриды есть почти везде. Мы ведь даже вокруг «Резидента» ни разу не бурили.

10 июня, пятница, время 16:30.

Байконур, комплекс Агентства, школа.

Школа почти пустая, экзамены завершились несколько часов назад. Ушли изнурённые тяжёлой контрольной выпускники, ушли военные, которым поручено было обеспечить жесточайший контроль, незаметно рассосался техперсонал. Остались только учителя, разбирающиеся с результатами. Их запечатают и отправят наверх по образовательным инстанциям, но разве возможно сдержать любопытство и волнение учителей и школьников. Заставлять их ждать несколько дней — чистой воды садизм.

Поэтому поступили элементарно просто. Запечатали все работы, но предварительно их пересняли на смартфон. Ценные пакеты отправляем курьером в город, теперь озабоченные учителя внимательно изучают ученические опусы.

— Слава всем богам, — Света с облегчением откидывается на стуле, — двоек не предвидится.

Директор, завуч, дежурные учителя, среди которых Катя и Димон, дружно выдыхают. С огромным облегчением.

— Запас нужен, — замечаю я. — Наверху тоже могут быть ошибки.

— Что вы имеете в виду, Виктор Александрович? — внимательно глядит директор.

— Могут и правильный ответ посчитать неправильным. Бывали случаи.

— Такого быть не может!

Упрямство директора вознаграждаю долгим взглядом. Света уводит разговор в сторону, но не намеренно. Просто отвечает на мой вопрос: