Операция "Ананас" (СИ) - Ромов Дмитрий

— Так он же… — растеряно пролепетал Выдрин.

— Так он же, — зло передразнил его шеф. — А меня не волнует! Выбивай информацию!

— Илья Михеевич… — пробормотал он.

— Я уже сто лет, как Илья Михеевич, но такого идиота, как ты ещё не видел! Ты подозреваемого убил! Ты вообще что ли без мозгов?! Дегенерат недоделанный!

— Сейчас обыщем, — излишне бодро попытался встрять сонный Джо. — Всё вверх дном перевернём.

— Обыщет он! А ты уверен, что Рыбец сюда добро притащил?! Нет, ну как можно быть такими безмозглыми баранами? Наверное, пойдёте вы у меня в постовые! Давайте, приводите второго в чувства. Или вы его тоже угандошили уже?

— Второй не знает, — сказал вдруг Сирота, садясь на диване.

— Жаров, что это за хер, а? — зло спросил Ананас.

— Мой соратник и сотрудник, — спокойно ответил я.

— Маслина не знает, — повторил соратник. — Вы его проверьте, кстати. Он столько водки выжрал, что может и кони двинуть, как нехер делать.

Сонный Джо с Выдриным подошли к лежащему на полу человеку.

— Фу, — поморщился Джо. — Он в блевотине весь.

— Дышит?

— Ну, иди сам да послушай, дышит он или нет.

— Дышит ещё, — мрачно сообщил Выдрин.

— Почему сказал, что Маслина не знает, где товар? — спросил у Сироты Ананас. — Он вместе с Рыбцом на дело ходил?

Сирота посмотрел на меня. Видно было, что его ломает от необходимости что-то рассказывать ментам. Но я с ним хорошо поработал перед операцией, да и менты эти, честно говоря, больше походили на бандосов, чем на представителей власти.

— Ходил, — через силу ответил Сирота. — И ещё там один, как я понял, был с ними. Но Рыбец ему не сказал, куда дел добро. А Маслина балабол, помелом без остановки чешет. Таким сообщать ничего нельзя.

— Ты с ними в деле был? — прищурился Ананьин.

— Чего? Чё за базар, Жар, куда он тянет?

— Да, это его суть проявляется, — усмехнулся я. — Он не со зла.

— Я пришёл навестить старого кореша, — зло сказал Сирота.

— По моей просьбе, — вставил я.

— Которого из этих двоих? — прищурился Ананас.

— Рыбца. Мы... В общем, старое знакомство. Мразь он, честно говоря, редкостная.

— А этот?

— А этот уже здесь был, когда я пришёл. В общем… Жар, излагать что ли?

Простота хуже воровства, честное слово.

— Говори, раз начал, — кивнул я.

— Короче, Маслина уже бухой был, когда я заявился. Едва на ногах держался. Всё про цацки базарил, остановиться не мог. Прикидывал, как свою долю продаст, да сколько выручит, да на что лавэ потратит. Рыбец слушал, слушал, потом говорит, мол, пейте, пацаны, а я сейчас вернусь, до витру сбегаю. Ну, этот стакан засосал и вырубился сразу, практически, а я вышел осторожно в сени и посмотрел в окошко, маленькое там такое. Ну, в общем, засёк как Рыбец в баню занёс чемоданчик небольшой.

— Выдрин, — мотнул головой Ананьин. — Проверь! Ромашко, а ты давай, приводи в чувство клиента. Пусть напрягает свой кисель в голове.

Сонный Джо, оказавшийся носителем фамилии Ромашко, взял стоящую на столе трёхлитровую банку с мутной жидкостью и вылил на лицо Маслине. Запахло брагой. Маслина зафыркал, замотал головой и открыл бессмысленные глаза. С трудом сфокусировавшись на Ромашке, он попытался что-то сказать, но получилось у него нечленораздельное мычание, и он зажмурился.

— Работай, — раздражённо бросил Ромашке Ананьин и повернулся к Сироте. — Кому принадлежат ценности? Грабители не говорили?

— Сами знаете, кому… — поморщился Сирота.

— Что я знаю, это моё, а вот…

Договорить Ананас не успел, потому что в комнату вбежал Выдрин с саквояжем в руке.

— В печи был, — довольно сообщил он.

— Проверил?

— Да.

— Хорошо. Уходим быстро. Приберите здесь. Поедете со Степанычем.

Он взял саквояж и быстро вышел, мы с Сиротой последовали за ним. Когда подходили к «буханке», я услышал два хлопка, донёсшихся из дома. Похоже, Рыбец и Маслина что-то не поделили и постреляли друг друга…

Ехали молча, без разговоров. Ананьин включил светильник и заглянул в саквояж. Посмотрел, молча закрыл и поставил на пол. Когда подъехали к гостинице, он тоже вышел. Сирота пошёл в номер, а меня Ананас задержал.

— А зачем мне его возвращать Мандаляну? — оглянувшись по сторонам и понизив голос, зашептал он. — Пошёл он нахер! Я сам знаю, что с этой мишурой сделать. И как сделать тоже знаю.

— Это было бы крайне неосмотрительно, — помотал я головой. — Во-первых, изделия рано или поздно всплывут где-нибудь и тогда вас смогут посадить.

— Сажают только недоумков! Нормальные люди, кто хотя бы на два хода вперёд просчитывают, а я…

— Погодите, — не дал я ему договорить. — Просто подумайте. Каменья и ожерелья, которые находятся в этом чемодане, будут услаждать ваш взор…

— Не перебивай! — прорычал он.

— Да послушайте вы, Илья Михеевич! Послушайте меня! Взвесьте на воображаемых весах. С одной стороны коллекция старинных ювелирных изделий, очень дорогая и красивая. Правда, в деньги вы, скорее всего, её превратить не сможете. Зато будете получать глубокое удовлетворение от обладания. А с другой стороны — Мандалян. Мы отдадим ему это барахло, но что получим взамен? Возможность контролировать денежно-товарный поток. Бесконечный, мощный и глубоководный. Эшелоны! Ежемесячные, а то ещё и несколько раз в месяц. Постоянный доход. Вы за год столько заработаете, что всю оружейную палату купить сможете, не то что эти жалкие побрякушки.

Ананьин задумался. Видно было, что расставаться с бриллиантами и изумрудами ему совсем не хотелось. Но мои слова его соблазняли не меньше блеска драгоценностей.

— Вы сразу получите и Кофмана, и Мандаляна. В комплекте. И деньги от контроля их обоих. Вот и всё. Отдайте сокровища и получите намного больше. Я уверен, они заглотили наживку от Кофмана, уже посчитали каждый рубль, который заработают.

— А почему ты так желаешь своего Кофмана в петлю засунуть? — подозрительно спросил он.

— Ну, какую петлю? Вы же сами окажетесь в той же самой петле. Мы все в ней окажемся. И это будет гарантировать свободу и безопасность каждого из нас. Круговая порука. Связанные одной цепью. Как ещё сказать? Самая надёжная конструкция. Каждый зарабатывает и каждый уверен в своих партнёрах, потому что если один захочет поступить неправильно, то пострадает вместе с остальными. По-моему, это максимально устойчивая система.

Он промолчал.

— Мы с вами уже всё обсудили. Зачем вы меняете правила находу? Это просто обрушит всю структуру ещё на стадии возведения.

— Ладно… Хер с тобой. Но смотри, если что не так, вы у меня все пойдёте на Колыму. Своим ходом.

— Пойдём-пойдём, — кивнул я, забирая у него чемоданчик. — Пусть у меня побудет, а то мало ли что вам ещё в голову придёт. Спокойной ночи, Илья Михеевич. Завтра у нас очень важный день. Всё решится, можно сказать. Да вы не беспокойтесь, понеслось же всё уже. Так что теперь только вперёд...

19. Научный подход

— Прежде, чем вы скажете о своём решении, — начал я, снова представ перед советом старцев, — позвольте мне совершенно безвозмездно передать вам несколько предметов. Надеюсь, они покажут вам глубину и искренность наших намерений, а также степень желания установить добросердечное сотрудничество.

— Каких ещё предметов?

— Да, сейчас я их вам передам. Но прежде, я хочу рекомендовать человека, который, собственно и помог добыть эти предметы. Это наш партнёр и помощник по вопросам безопасности.

— Какой ещё безопасности? — нахмурился большеглазый Рубик.

— Этот человек сможет подстраховать движение составов, проведение транзакций и распределение товаров при полной защите от внешних факторов, связанных с соблюдением социалистической законности. Человек он большой, но простой в общении и совершенно нежадный. Надеюсь, он вам понравится. Потому что без обеспечения мер защиты Яков Михайлович Кофман не готов заключать какие-либо соглашения. Вот, собственно… В общем, этот человек сейчас здесь и если вы позволите, я его приглашу.