В зоне особого внимания (СИ) - Иванов Дмитрий

Тихо это сделала, но дедуля услышал звуки, которых, по его мнению, быть не должно и попытался обернуться. Впрочем, сделать это оказалось проблематично, ведь он сидел на коленях у Коли!

На въезде в Бирикчуль, прямо у автобусной остановки, освещённой одиноким фонарём, нас тормозят гаишники! Делать людям нечего в такой мороз⁈ А вон и машина их стоит. Гайцы, ещё не напуганы расстрелами на междугородних автомагистралях, поэтому к нам вальяжной походкой направляется только один из наряда, и картина, которую тот наблюдает, ему явно не нравится.

— Нарушаем? Старший сержант Брулёв! Ваши документы, — потребовал он у Саныча.

— Машина на Аяне перевернулась. Пострадал ребёнок, везём в больницу, — размеренно отвечает мой водила, показывая свои документы.

— Чёрт, — чешет лоб Брулёв. — Но всё равно — выйдите из машины лишние. Не положено.

— Саныч, отвези девочку и вернись за мной, — командую водителю.

Я думал, со мной останется дед, но тут Лариска неожиданно выскочила из машины и сообщила:

— Деда, я тоже останусь. В магазин пока схожу, а ты езжай, помоги.

И точно — магазин рядом небольшой имеется, по виду хлебный. Стоять на морозе некомфортно, решаю пойти вместе с Ларисой.

— Толя, а ты в Абакан едешь?

Надо же! Заговорила молчунья! Стоило на коленках посидеть — и на тебе!

— Угу, — односложно отвечаю я, разглядывая местное курабье на предмет свежести. — Взвесьте кило печенья, пожалуйста.

— Поможешь мне от деда сбежать? — неожиданно просит девушка.

— В Абакан, что ли? Дед твой не выглядит строгим, не силком же он тебя держит? — удивляюсь я.

— Не силком, конечно. Просто… обидится, — фыркнула малышка. — Я, с его точки зрения, провинилась… А я не виновата вовсе!

Я наконец-то смог хорошенько рассмотреть девушку. В машине сначала сидел задом к ней, а потом она уже сидела спиной ко мне. И на мне вдобавок. Метиска моих лет, крашеная блондинка. Косметики минимум, нос прямой, утонченный, а не как у других хакасок, картошкой. Короче, премиленькая особа. Тьфу, и чего я всех женщин оцениваю с точки зрения привлекательности для себя?

— Слушай, я стараюсь в чужие личные дела не лезть… А если надо в Абакан, то тут ж/д станция имеется, и поезд ходит…

— Знаю. Но он уже прошёл! Раз в день — туда, раз в день — обратно. А мне бы завтра рано утром надо быть в городе. Понимаешь, меня парень ждёт. А он такой… подождёт и другую найдёт.

— Теперь точно не повезу. Бросай этого парня, и чем раньше, тем лучше. Зачем тебе идиот, который такой красавицей не дорожит?

Вот не могу я общаться с более-менее привлекательными представительницами противоположного пола без комплиментов!

— Мне двадцать четыре уже, и что-то, кроме него, никто замуж не позвал до сих пор, — вскинулась девушка.

— Выглядишь моложе. Ну и я же говорю, как мужчина, на свой вкус. Похоже, твоему батыру такие же девушки, как и мне, нравятся. Стройные, умные, красивые.

— Ноги кривые, нос… уродский. Ещё и уши… смотри, — девушка резким движением откинула прядь волос на виске, обнажив настоящее эльфийское ухо! Ну, в смысле вытянутое и заострённое к верху.

— Ух ты! Эльфийка! Вылитая Галадриэль! — восхитился я.

— А в лоб? — засопел ушастик.

— Не обижайся, это эльфийская королева такая, — пояснил я.

— Я комсомолка! А в какой стране?

— В вымышленной. В одной книжке прочитал. Тебе бы на конкурс красоты! И рост позволяет. А ноги… покажи.

— Ага, размечтался! А на конкурсе красоты я была в прошлом году, так меня в последнем туре выкинули. За этот конкурс на меня дед с бабкой и разозлились! В город теперь не пускают.

— Нормальные ноги, — ворчу я, пытаясь при довольно тусклом освещении от фонаря у магазина разглядеть фигуру попутчицы. — В Красноярске участвовала? Я там один из организаторов был, но тебя не помню.

— Точно! Тесен мир! А я всё думаю, где я тебя видела? — аж подпрыгнула на месте Лариска. — А знаешь, что у нас про тебя рассказывали?

— Что? — заинтересовался я, но узнать не успел — вернулись Саныч с дедком.

— Анатолий Валерьевич, девочку доставили в больницу, надо ехать в Абакан. И так стемнело уже, прибудем к ночи, — высунулся в окно мой водитель.

Сажусь на переднее сиденье, заднее заняли дед с внучкой. Старик смотрит на меня подозрительно и уже напоминает не милого старичка-боровичка, а скорее, злобного лешего.

— Так что там говорили-то? — не выдержал мук любопытства я.

— Я… я потом расскажу, — замялась Лариска.

Скорее всего, всякую чушь про меня болтали. Вот только интересно кто? Может и правда, взять её с собой в Абакан и допросить по дороге?

— Аскиз скоро будет, но если надо, могу кого-нибудь до Абакана подвезти, — любезно предлагаю я.

— Зачем? У нас дом в Аскизе! — быстро ответил Максимыч.

— Деда, а мне в Абакан надо срочно! — жалобно заскулила внучка.

— Не надо! — отрезал по-прежнему леший.

— Максимыч, у нас рабства, как в америках, нет. Она — взрослый свободный человек! — попытался устыдить я.

— … (бестолковая),… (курица) она! Только и может… (предположительно, задницей) сверкать на людях, — частично по-русски, частично по-хакасски парировал дед.

Пенёк ты замшелый! Что ты понимаешь⁈

— Советская женщина должна быть красивой, и нечего ей своей красоты стесняться, — попытался настаивать я, как почувствовал холодный металл у своей шеи, а звук взведенного курка ясно дал понять, что этот сраный мухомор не шутит.

— Деда! — заорала Лариска и схватилась за дуло оружия, очевидно, дернув его.

Раздался выстрел. Саныч первый раз за всю поездку потерял вид безмятежного буддийского божка и, испуганно ойкнув, вжал в плечи голову. Но что характерно, дал он при этом не по тормозам, а наоборот, газанул. Ветер хлестнул сзади, подсказав, что выбито стекло, но это я и сам уже вижу, как и обрез, который внучка вырвала из рук деда. Вот уж чего я не ожидал от окружающего мира, так это то, что такой неприметный старичок будет вооружён явно криминальным обрезом, спрятанным под дохой!

— Саныч, стой! Дай сюда! — забрал я оружие у испуганной Лариски.

Пожалуй, я ошибся: не обрез это, а пугач какой-то, самоделка, заряженная не патроном, а порохом. Но боковое стекло выбить смог, а значит, и мне угрожала реальная опасность!

— Ты сморчок гребаный, знаешь, сколько стекло стоит? — орёт на террориста мой водитель, переживая, разумеется, не за меня, а за свою машину.

Я кто? Молодой выскочка из небольших партийных начальников, а «Волга», которую он получил только в декабре, совсем новая, едва-едва обкатал её.

— Успокоились все! А теперь рассказывай, зачем тебе обрез? И почему ты внучку в город не отпускаешь? — грозно рявкнул я.

— Да она за бандита замуж собралась! Жулик он, людей в шарики обыгрывает… Мне обещал яйца отрезать, — жалуется Максимыч.

— Около автовокзала играет? — спросил я, вспоминая недавние жалобы своих потенциальных избирателей.

— Внутри. Ну, не в самом здании, а в вестибюле. Там тепло. Бросит картонку на пол и сидит, а рядом дружки его. И милиция их не трогает. Если кто пожалуется, то выгонят, но часа через два-три те опять возвращаются.

— Значит так: за стекло заплатишь. А с этим Ромео я сам разберусь… Завтра. Больше они там сидеть не будут. Обещаю! И к тебе не полезет никто, — уверенно говорю я, надеясь, что для этого моих связей хватит сполна.

— А стекло! Стекло! Ехать как⁈ Жопу убери, осколки смету, пока сиденье не попортил… Ой, доведёт вас до греха ваша доброта, Анатолий Валерьевич! — причитает водитель, наводя порядок в салоне.

Лариска топчется на улице и нашу беседу с дедом не слышит, а то заступаться за бандита своего стала бы, наверное.

— В Аскизе я вам стекло за полчаса сменю. Сын у меня с «Волгой», и у него запасное имеется. Только вот подойдёт ли? У вас «Волга» новая…, — приободрился Максимыч.

Глава 35

Окно с трудом заткнули дедовым полушубком, но парочка пассажиров сзади все равно мерзла всю оставшуюся дорогу. А Лариска ещё и тихонько причитала по поводу своего милого абрека. Впрочем, никому её жалко не было.