Гагарин (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич

После единственной ночи вместе, когда сестра посапывала на кухне, парочка больше не встречалась в Звёздном. Завидев друг друга в городке, перебрасывались короткими фразами, уславливаясь о времени и месте. Девушка выходила на Чкаловскую трассу — за пределы видимости с КПП, где её «случайно» подбирала «Нива». Вместе ехали в Москву, ночевали на Садовом, избегая мест, где могли нарваться на общих знакомых, в огромном мегаполисе такое более чем возможно по закону подлости. В воскресенье, когда у Ларисы заканчивалась увольнительная, Андрей отвозил её к остановке «Бахчиванджи» автобуса, идущего в Звёздный от Щёлковской. Конечно, если бы за ними следила наружка спецслужбы, эти детские хитрости разоблачили бы на раз, а так пока сходило с рук.

Перед приездом подруги Андрей провёл раунд политико-воспитательной работы с мамой, заручившись от неё как минимум нейтралитетом из серии «посмотрим», затем при поддержке Аллы Маратовны подъехал на кривой кобыле к отцу. Было вечер пятницы пятнадцатого февраля, перед выходными, Юрий Алексеевич блаженно развалился в кресле и вытянул ноги в сторону камина, вкусно потрескивавшего дровами, и отхлебнул грог. Тихо бубнел телевизор, ждали своего часа нечитанные газетки — три советские, одна британская и одна американская, в общем, ничто не предвещало неприятного сюрприза, уготованного ближайшей роднёй.

— Милый! — начала его дражайшая. — Сын хотел бы привести завтра Ксюшу с подружкой. Ты не против?

— Почему я должен быть против? Дочь и её подруга — очень хорошо.

— Она и подружка Андрея.

Гагарин-старший отставил грог.

— Вы меня настораживаете. И кто это?

— Ты же знаешь. Лариса Гусакова, — признался Андрей.

Лицо генерала приняло страдальческое выражение.

— Время есть. Может, сходи в кафе, в студенческий комсомольский клуб, сними какую другую девицу. Любой буду рад, даже из… Из Университета имени Патриса Лумумбы. Но не дочери Евгения!

— Евгения Павловича никто и не думал приглашать, — мягко возразила Алла.

— Стоп! Вспомнил. У меня как раз созрела мысль слетать в Днепропетровск. Месяца три там не был. Решено! К понедельнику вернусь.

— Папа, нет. Тебе тоже надо отдыхать. Встречусь с ней в другом месте. Но жаль. Ты её видел, я хотел, чтобы и мама составила о Ларисе своё мнение.

— Сорок килограммов сплошных проблем, вот и всё мнение. Если я скажу «нет», ты не потащишь её к нам в Серебряный Бор?

— Не потащит, — заверила Алла тоном куда более холодным, чем в начале разговора. — Мы встретимся вчетвером на Садовом — Андрей с Ларисой и я с Ксюшей. Не хочешь с нами — твоё право.

— Тем более неприемлемо! Жена! Сын! Это вообще попахивает остракизмом. Говорил: от дочери Гусакова одни неприятности. Сейчас практически ссоримся из-за неё.

— Ты стареешь, Юра. Разменял шестой десяток и стал по-старчески упрям. Не в Ларисе дело, а в твоей неуступчивости.

— Говорят, дочь Глеба Хрущёва вполне симпатичная, не в бабушку с дедушкой пошла, — начал распаляться Андрей, понятия не имевший, есть ли вообще у того негодяя дети. — Отца не видела, он после отбытия пятнахи ссылку мотает. Ты же говорил — любая, кроме Гусаковой?

Он перегнул палку. В глазах Юрия Алексеевича появилось ощущение загнанности.

— Даже в моём доме все против меня!

— Юра, ты не прав. То, что она у нас погостит, не означает, будто можно орать на весь свет: «дочь Евгения Гусакова принята в семью Юрия Гагарина». Наоборот, она рискует. Есть же негласное правило: никаких романов внутри отряда космонавтов. Стоит раздуть историю, что она близка с Андреем, ему-то плевать, кобеляка неженатый, а Ларису если и не выгонят, то переведут в вечные дублёры.

— Скажет, что приехала в гости к Ксении, и та станет на её сторону! Так уже было на разбирательстве по Антиповой.

— А что ты хотел? Наша дочь не умеет поступать непорядочно.

Гагарин обхватил голову руками. В волосах, виднеющихся между пальцами, отчётливо проступили нитки седины. Разумеется, они посеребрились не от этого разговора — гораздо раньше.

У Андрея защемило сердце. Как-то не обращал внимания и не задумывался, что безудержно энергичный и вечно молодой отец тоже начал стареть, как и все его сверстники. Решил было идти на попятную, но услышал:

— Приводи. Только не обижайтесь, если посижу за ужином со всеми и поднимусь к себе.

— Гагарин! — Алла чмокнула его в лоб. — Миллионный раз говорю себе: правильно, что выбрала тебя на тот танец, а не высокого, румяного и сексапильного зенитчика.

— Ты так часто о нём вспоминаешь…

— Да я и в лицо его не узнаю! Спился, наверно, в дальнем гарнизоне. Вспоминаю момент развилки дорог, оказалось, тогда выбирала не парня для танца, а всего жизненного пути. Кто бы мне сказал, что выхожу за мужика, которого протолкну в космонавты!

Юрий Алексеевич, только что снова взявший стакан с недопитым грогом, едва не уронил его.

— Ты? Протолкнула⁈ Да каждый день уговаривала: не смей, не рискуй, опасно!

— Именно! Играла на твоём чувстве противоречия, — Алла победоносно подбоченилась. — Это вы, мужики, прямолинейны до идиотизма. Выигрыш даётся только правильным обходным манёвром. Будь Ксюша здесь, подтвердила бы.

Когда Гагарин-младший привёз и её, и подругу на следующий день после обеда, разговор про «обходной манёвр», естественно, забылся.

— Accidit in puncto, quod non contigit in anno, — отреагировала Алла, когда трое молодых раздевались в прихожей и вешали на плечики гражданские куртки — в выходной день офицерам можно. — Уж не думала дожить до дня, когда Андрей приведёт девушку знакомиться с родителями.

— Если не путаю, на латыни это означает: «В один миг случается то, на что не надеешься и годами», — моментально среагировала Лариса, скинувшая куртку и шарф на руки Андрею. — Чем же ответить… Вот! Beati pauperes spiritu, quoniam ipsorum est regnum caelorum.

— Блаженны нищие духом, ибо им принадлежит Царство Небесное, — изумлённо перевела Алла. — Из Библии, кажется. Девочка, к чему это?

— Нужно было ляпнуть что-то умное и обязательно на латыни, ничего другого не вспомнила. Я тоже рада вас видеть, Алла Марковна и Юрий Алексеевич.

Все улыбнулись, даже хмурый Гагарин-старший на миг посветлел челом.

Прошли в зал, оттуда в кухню-столовую.

— Мама… Котлетки! — возрадовалась Ксения.

— Возьмёшь и ты отпуск, тоже сделаю. Вместе сделаем.

— Ну, раз в космосе не только исследователи, инженеры и врачи, а ещё и журналист, скоро запустим повара, — неуклюже вставил Юрий Алексеевич, пока рассаживались.

— Папа, не преувеличивай по поводу журналистики! Ты читал её первую статью про пуск МОК-1 с Байконура и интервью с Андреем? Мы же с девочками их на цитаты разобрали! «Ракета стартовала со стартового стола, и затряслись все столовые приборы», — Ксения ядовито назвала ещё несколько ярких ляпсусов и потому, что себе позволяла, Гагариным-старшим стало очевидно — считает Гусакову подругой, чужого человека так бы не подкалывала.

— Да, стыдно, — не пыталась отнекиваться Лариса. — Часть косяков — мои, там и редактор удружил, не без этого. Но я вам хрестоматийный случай расскажу, и поймёте, почему не посыпаю чёрную голову пеплом. Как-то репортёр «Известий» писал репортаж про подвиг лётчика, посадившего неисправный «Ту-134» в сложных погодных условиях. Редактор счёл: тема профессиональная, вдруг закрались ошибки, и пригласил профессионального лётчика в консультанты. Тот прочёл и за голову схватился. Говорит: не командир корабля, а командир воздушного судна, КВС. Не вышка, а командно-диспетчерский пункт, КДП. Самолёт не взбирается вверх, а кабрирует, поднимая нос на заданный угол тангажа. И так далее. В общем, читатели «Известий» прочитали статью и закидали редакцию возмущёнными письмами, потому что текст получился примерно такой: КВС связался с КДП и уменьшил тангаж на глиссаде. А в газете «Знамя Труда» эту же историю рассказали простым языком, пусть с ошибками, но без всяких КВС-КДП и прочих АБВГД. Её читатели пришли в восторг!