Константин Калбазов - И пришел с грозой военной…
– Что значит «в телефонном»?
– Я ведь говорил, что это качественно новый уровень беспроволочного телеграфа. При помощи этого радио можно просто разговаривать друг с другом, как по телефону. Понимаю, что вам хотелось бы заполучить эти аппараты на эскадру, – поймав взгляд Макарова, поспешил возразить Песчанин, – но дело в том, что система пока несовершенна, а потому от сотрясений, вызванных, скажем, попаданием снаряда, вполне может выйти из строя. А потом, они изначально предназначались для ночных охотников, для маневренного боя с быстро меняющейся обстановкой.
– Хорошо. Убедили. Итак, выйдете на связь и сообщите о вашем подходе, вас непременно встретят. Не смотрите на меня так – я в лепешку расшибусь, пойду на любое преступление, но освобожу проход в самые сжатые сроки, какие только возможны. Но только боюсь, что к тому моменту Порт-Артур уже будет отрезан от России. Все. Улаживайте здесь ваши дела – и в путь. Чтобы завтра уже вас здесь не было. И еще. Как только сообщение Артура с Россией прервется, представитель концерна должен будет предъявить мне всю необходимую документацию на приобретение всего того, что будет использовано флотом. Я, конечно, не военно-морское ведомство, но при особых условиях имею кое на что право. Не хочу, знаете ли, чтобы вы понесли невосполнимые убытки.
Вот так и закончился этот разговор, столь негативно начавшийся для Песчанина. Антон еще только садился в катер, на котором прибыл на «Аскольд», где держал свой флаг адмирал, а по трапу уже сбегал адъютант, который, вскочив на палубу адмиральского катера, тут же приказал рулить в минную гавань. Ага. Не иначе как понесся за Науменко. «Страшного» уже спустили на воду, но ремонтные работы все еще продолжались, и Петр Афанасьевич почти все время проводил на его борту. К тому же бо́льшая часть команды была из экипажа, людей нужно было учить, несмотря на продолжающиеся ремонтные работы, так как, когда они будут закончены, придется вновь выходить на боевое дежурство.
– Здравствуйте, Петр Афанасьевич.
– Здравия желаю, ваше превосходительство.
– Вы, наверное, гадаете, по какой такой надобности могли понадобиться начальству, от которого предпочитаете держаться подальше, да еще и столь срочно?
– Есть немного. Признаться, забот в настоящий момент у меня хватает. Ремонт на «Страшном» уже практически закончен, команда назначена, и сейчас горячая пора, нужно сколачивать людей.
– А что, Петр Афанасьевич, по окончании войны вы, вероятно, собрались на пенсию?
– Так возраст уже.
– По-моему, это будет ошибкой для флота – терять такого офицера, а потому мне кажется, вам пора бы уже и расти.
– Ну тут уж от меня ничего не зависит.
– Отчего же. Значит, так. Сегодня же сдадите «Страшного» Малееву – по-моему, вполне дозрел. Вас я назначаю командовать новым миноносцем, мало того – предлагаю на выбор любой из восьми. – В глазах старого боевого товарища Степан Осипович увидел огонек понимания. – Вы все верно поняли. Я принял решение о закупке кораблей у концерна. Как только нас отрежут от России… – Сказав последнее, Макаров как-то посмурнел. Вот сколько раз за сегодня он говорил об этом – и каждый раз не сомневался в правоте своих слов, а осознание этого как неизбежного пришло только сейчас. – …Ваш зять оказался еще тем прохиндеем. «Росич» в прошлую навигацию прошел всесторонние испытания и проявил себя в высшей степени хорошо. Все выявленные недостатки учтены при постройке серии, так что особых проблем возникнуть не должно. Во всяком случае, с теми двумя, что прошли испытания, проблем не возникло. Как, довольны, что будете ходить на своем детище?
– Не скрою, доволен.
– Вот и замечательно. Но есть одно «но». Сейчас готовы только четыре миноносца, примерно через месяц будут готовы еще четыре, но информация эта секретная. Вас я назначаю командиром истребительного отряда. Начинайте подбирать офицеров. Берите всех, кого посчитаете нужным, никто никому препятствий чинить не будет. Единственное условие – все они должны быть добровольцами.
– Предполагается горячее дельце?
– Очень горячее. Настолько горячее, что, надеюсь, у Того волосы на голове зашевелятся, вместе с Микадо. Ваша задача в настоящий момент – подготовка экипажей, учеба, учеба и еще раз учеба. Если и случатся выходы в море, то только для учений. Как все это организовать, чтобы не привлекать внимания, представители концерна знают прекрасно – столько времени всех за нос водили. – Это уже с налетом сожаления.
А кому понравится узнать, что его обвели вокруг пальца? С другой стороны, он уже отдавал себе отчет в необходимости этого. Передай концерн свои корабли флоту, смогли бы их использовать с должной эффективностью? Сомнительно. Чего греха таить, даже в себе он сомневался – ведь когда еще матку вырвут из ледового плена, а миноносцы нужны были всегда, так долго ждать не был готов даже он. Сейчас ситуация отличалась тем, что, пока будут подготовлены экипажи, в Артур уже прибудут готовые специалисты, так что нечего было пороть горячку. Правда, это отнюдь не умаляло необходимости готовить кадры: война – она и есть война, а потому предстояла их естественная убыль в результате ранений и, чего уж, гибели. Трудно рассуждать о людях как о цифрах в статистических отчетах, но иначе командиру нельзя. Свихнешься. Или не сможешь отдать в нужное время нужный приказ.
– Может, все же повременим, Степан Осипович? Время сейчас горячее, каждый миноносец на счету. Я думаю, без потерь никак не обойдется, а у нас всего-то двадцать вымпелов.
– Это уже не ваша забота, Петр Афанасьевич. Для вас все это осталось в прошлом, сегодня вы должны заботиться только об укомплектовании отряда и подготовке личного состава. Отправляйтесь к своему дражайшему зятю – кстати, с сегодняшнего дня ему присваивается звание прапорщика и он поступает на службу, – с ним определитесь, сколько и каких именно специалистов не хватает. Не затягивайте, забот у него много, а времени остается все меньше и меньше, и уже завтра предстоит дальний путь.
– Вы хотя бы намекнуть можете, что именно планируете?
– Глубокий рейд по японским морским коммуникациям. Уничтожение максимального количества транспортов, а случится – и боевых кораблей. Но это уже будете решать вы, как и то, где именно и каким образом действовать.
– Но для этого нужна матка. Запас хода у миноносцев куда как скромен – и тысячи миль не наберется, по проекту было восемьсот, – а там что они еще намудрили, неизвестно, но все одно не больше тысячи.
– Есть матка. Причем отопление котлов тоже нефтяное, что будет способствовать маскировке. Ох и не завидую я японцам. Эти красавцы, оказывается, выдают при полной загрузке тридцать пять узлов, да за вами никто просто не сумеет угнаться. Все, Петр Афанасьевич, можете приступать к работе.
– Разрешите, ваше превосходительство… – В каюту вошел средних лет лейтенант, высокого роста, стройного телосложения, так и просящийся на плакат с агитацией в пользу флота. Глядя на него, тут же начинаешь понимать, что именно таким и должен быть настоящий морской офицер: просто картинка. Многие, столь подчеркнуто выступающие образцом для подражания, на деле оказываются пустышками, но за два месяца Макаров успел хорошо узнать своего флаг-офицера: Дукельский был именно тем, за кого его безошибочно принимали, – знающим и толковым офицером.
– Да.
– Прибыли капитаны второго ранга Бубнов и Елисеев.
– Пусть проходят. Петр Афанасьевич, если у вас пока нет вопросов, можете идти. Господа, – это уже к появившимся кавторангам, командирам отрядов миноносцев. – Сложившаяся ситуация вам известна. Назвать ее рядовой не могу, но идет война, и от просчетов и случайностей никто не застрахован. Что имело место, трагическая случайность или злая воля, мы еще разберемся, но в настоящий момент приходится думать несколько об ином. Итак, вся наша эскадра до последнего крейсера заперта на внутреннем рейде. В море способны выйти только ваши миноносцы и канонерки. Соответственно задачи значительно расширяются. Канонерки взваливают на себя основной груз по обеспечению безопасности прохода. Насколько показывает практика, малые калибры не могут в достаточной мере эффективно способствовать их остановке. Крейсеры заперты, так что остаются канонерки. На месте адмирала Того я непременно постарался бы развить успех и закупорить проход еще сильнее. Каждую ночь на дежурство будут выходить четыре миноносца и все четыре канонерки. В случае появления брандеров миноносцам не размениваться на бесполезный артиллерийский огонь, если только не для подавления огня с брандеров. Приказываю использовать мины.
– Дороговатое удовольствие, – с сомнением высказался Бубнов.
– Не дороже возможности эскадры беспрепятственно выходить в море, – отмахнулся от подобного высказывания Макаров.
