Сети Госпожи ужаса (СИ) - Чайка Дмитрий

— Совсем щенки, государь, — хмуро произнес Абарис, носящий теперь звание легата. Ожерелье на его могучей шее висит такое, что иному царю впору. Я, наверное, выше званий вводить не стану, иначе бюджет страны этого просто не выдержит.

— Испытаем их, — сказал я. — Должны быть неплохи, ведь из старых семей парни. Антенор не посмеет мне простых пастухов прислать.

— Мне конница как воздух нужна, — пробурчал Абарис. — Остров большой, пешком не находишься. Его чистить и чистить еще. Много сволочи по горам разбежалось.

Вечером, когда неизменная каша, приправленная ради праздника изрядной порцией рыбы, плотно улеглась в солдатских желудках, троянцев вывели на полигон, где их уже ждали чучела, набитые соломой. Пока что в конной стрельбе упражнялся только я, да еще несколько человек из знати. Лошадей на Кипре почти нет, а те, что есть, слова доброго не стоят. Посмотрим, чему научили мальчишек их уважаемые отцы. Пять мишеней через тридцать шагов. Надо поразить все. Я этим каждый день занимаюсь.

— Ну, Борей, — шепнул я на ухо своему коню. — Покажем класс. Не вздумай дурить. Царь — первый воин. Если сейчас обосрусь, стыда не оберешься.

На полигон пришли все, кто не был в наряде. Еще бы, такое зрелище не каждый день увидишь! Тысячи здоровых мужиков, гомоня, растянулись в длинную шеренгу, полукольцом охватившую стрельбище. На другую сторону пойти дураков нет. Стрелу поймать легче легкого.

— Ну, пошел, — я нежно тронул пятками своего жеребца, который умел скакать мягкой, нетряской иноходью, отчего стоил примерно, как подержанный Боинг в мое время.

Борей, который делал это десятки раз, погнал легкой рысью в двадцати шагах от мишеней, а я выпустил первую стрелу. Есть! Железный наконечник с хрустом прорвал плотно скрученную солому, а войско восторженно заорало. Царь обязан показывать свое умение, иначе и не царь он по нынешним понятиям. Даже коллега Рамзес, живой бог, скачет на колеснице, бьет из лука в медный лист и гребет на лодке. Он, конечно, не Яхмос I, который пробивал стрелой два миллиметра меди, но, по слухам, тоже стрелок изрядный. Не успела еще выродиться двадцатая династия. В египетской армии фараона сильно уважают. Вторая мишень. Есть! Не отвлекаться на крики. Не отвлекаться! Третья! Попал. Четвертая! Пятая! Есть!

Я поднял лук над головой и картинно проскакал мимо воинов, прыгающих от восторга и тянущих ко мне руки. Троянцы бледноваты, но вот старший из них, которому на вид лет восемнадцать, решительно выехал вперед и пустил первую стрелу. Попал! Молодец! Он промазал всего один раз, и это приличный результат, учитывая, что парень чуть ли не месяц добирался сюда по морю. Гиппогог штука крайне тихоходная.

Вся полусотня построилась и пошла вслед за ним, а я подмечал тех, кто сделал три промаха и больше. Это явный брак, потому что в знатных семьях мальчишек ставят на колесницу уже в семь лет. К пятнадцати юный воин должен бить без промаха, иначе крышка ему в первом же бою. И ему, и его вознице. Неумех оказалось всего трое. Терпимо. Сгною их на стрельбище, не отправлять же назад. У меня не так-то много людей, которые вообще верхом ездить могут.

Пополнение еще понятия не имеет о строе, и полусотня сбилась в кучу, пялясь на меня голодным взглядом. Ну что же, у меня есть для них еще один фокус.

— Ты! — ткнул я пальцем в старшего. — Назови свое имя.

— Алкатор, царь, — склонил он голову. — Сын…

Тут он запнулся в растерянности. Нет у него больше отца, он теперь мой сын. Я одобрительно кивнул, оценив его замешательство, и сказал.

— Я скачу, ты меня догоняешь.

— Да, царь, — ответил тот.

Я взял разгон, и мальчишка с азартом погнался за мной. Я уходил от него, но он не отставал. Цепкий парень, и с конем обращаться обучен. Видно, наука верховой езды стремительно проникала в массы. Я вышел на линию, с которой меня точно увидят все, и повернулся назад на сто восемьдесят градусов, глядя прямо в глаза преследующему. Я натянул лук и пустил стрелу без наконечника, которая ударила его прямо в грудь. Пехота заорала в восторге, а конница застыла в полнейшем изумлении. Не умели они так, и даже не думали, что можно развернуть корпус к хвосту коня и стрелять в того, кто мчит за тобой. На лицах мальчишек появилась растерянность, переходящая в легкую панику. Вдруг погонят со службы, даже приняв на нее? Это ведь позор немыслимый. И куда деваться потом? Домой им теперь ни за что не вернуться. Там их уже оплакали как покойников, а сэкономленную еду разделили на остальных детей.

— Задача ясна, Алкатор? — спросил я.

— Да, государь, — склонил он голову. — Месяца не пройдет, и мы все так будем уметь. Пусть Тешуб меня молнией поразит, если вру!

— Ты. Ты. Ты, — ткнул я в тех, что отстрелялись хуже всех. — Через месяц повторяете стрельбы. Если будет больше одного промаха, пойдете в пехоту.

— Да, государь, — мальчишки чуть не плакали от стыда.

— Клятву вечером дадите, — ответил я и развернул коня. Все, концерт окончен, пора серьезными делами заняться.

Когда у тебя есть толика свободного зерна, серебро и рыба, то сделать можно многое. Например, можно согнать пару тысяч человек на строительство водохранилища на месте бесплодной балки, заросшей кустарником. Будущее дно уже почистили от деревьев, в пологих местах выложили подпорные стены, укрепив их сзади тоннами земли и камня, а в двух местах сложили дамбы, где позже поставят мельничные колеса. Мне не станем ждать милостей от природы. Колеса сразу сделают верхнебойными, минуя промежуточные стадии.

— Вот здесь, ниже плотины, выложите каменный желоб на арке, — показал я Анхеру, но увидев удивление на его лице, пояснил. — Он будет наполняться водой, от которого мы проложим трубы в сторону города. Остальная вода пойдет дальше, к морю. Понял?

— Хм… — задумался мастер. — Но как он будет наполняться, господин. Как мы поднимем воду на такую высоту?

— Колесом! — пояснил я ему. — Колесом!

Минут через тридцать мастер Анхер усвоил принцип работы водяного колеса и узнал про зубчатую передачу. Он усвоил это раз и навсегда. А уж мысль о том, что даже один осел может снабжать водой немаленькое селение, и вовсе поразила его до глубины души.

— Великие боги! — шептал он. — Просто как! Одно колесо передает усилие на другое, а вода из привязанных к колесу ведер попадает… Да куда угодно попадает! Ведь можно несколько уровней подачи воды сделать.

— Можно силой воды поднимать молот или двигать большую пилу, — голосом дьявола-искусителя подсказал ему я.

— Но как? — возопил египтянин.

— Колесо поднимает рычаг, — пояснил я. — А когда зубец колеса проскальзывает, то молот падает вниз. Как ты понимаешь, молот может быть таким, что и пять кузнецов не поднимут. Река куда сильнее человека.

— Я понял, — обхватил голову Анхер. — Я знаю, что такое рычаг, господин. И знаю, как он создает усилие. Но почему никто во всей Стране Возлюбленной не догадался поднять ничего колесом! Почему крестьяне тысячи лет поднимают воду кожаными ведрами, тратя недели на то, чтобы напоить свои сады!

— Занимайся! — похлопал я его по плечу. — Сначала подача воды в город, потом мельница для кузни, потом мельница для муки. Камень для жерновов скоро привезут. Его уже вырубили на Паросе.

— Да, господин, — проглотил тугую слюну Анхер. — Мне нужна еще толика вашего драгоценного времени. У меня есть вопросы по арочному своду. У меня в голове не укладывается мысль, что один камень может держать на себе всю тяжесть камня.

— А про купольный свод из бетона ты уже всё понял, что ли? — удивленно посмотрел на него я. — Там посложнее задача будет.

— Это как раз просто, — оживился мастер. — А может быть, господин, нам не изготавливать блоки отдельно, а заливать смесь пепла и извести уже на месте? В форму, которую мы изготовим из дерева? Тут ведь его много, господин.

— Вот как? — задумался я, припоминая злоключения строителей Пантеона. Они изрядно намучились с куполом, который все время хотел разъехаться в стороны. — Ну тогда и железные прутья придется заложить внутрь. Только они должны быть с ребрами.