Светослов - Мистерия силы. Трилогия
К ущелью в дикой скале подошёл отшельник с мальчиком на руках. Он осмотрелся и вошёл вглубь этого грота. Оказавшись в пещере, шаман услышал чуткий женский голос:
— Ну наконец-то… А это кто?
— Я нашёл его наверху, — ответил шаман, укладывая мальчика на подстилку из мягких трав. — Видимо, его задела молния, которая ударила в дерево. Я вижу во всём этом знак…
Он, улыбнувшись, посмотрел на женщину. Она была одета неброско, но глубина её взгляда была необычна; её глаза сияли так же, как и у отшельника, нашедшего мальчика. Она, взглянув на мальчика, тихо сказала:
— Он без сознания… Ты его смотрел?
— Да, Белла. Этот мальчик имеет уникальную сферу. Удар молнии её слегка деформировал, но я всё выправил. У него очень подвижный центр восприятия и невероятно огромный потенциал. Я ему всколыхнул энергию и активизировал его восприятие в позиции сновидения. Он будет проникать в тайны времён, он будет видеть их… И быть может, он что-то сумеет постичь и решить… в лучшую сторону. Кто знает… К сожалению, наша Линия подошла к концу. И мы должны уйти. А мир погружён в суету и пиар. И люди даже не ведают, что их хаотичный восторг и торгашеский пафос не имеют никакого значения. Да. Как жаль… Они могли бы узнать, почувствовать то, к чему можно лишь прикасаться, а не хватать оголтело и алчно. Мы, к сожалению, не пытались изменить этот мир, и в этом, наверное, наша однобокость. А ведь человек изначально сотворён совершенным! Но система его блокирует, превращая в суетное существо, озабоченное лишь повседневными хлопотами и интригами. Да… Но, может быть, не всё так печально. Быть может, возникнет Новая линия, и она преобразит этот мир… Этот мальчик ещё не проснулся. Ему предстоит это сделать. И тогда… Остаётся лишь верить…
Он взглянул на Беллу и добавил:
— Его нужно отдать в надёжные руки. Сделай это ты, Белла, у тебя лучше получится.
— Хорошо, — ответила она. — Когда мы уходим?
— Завтра на рассвете. К вечеру вернутся все наши люди. Поэтому сегодня необходимо успеть приютить мальчика.
— Ну, тогда надо поспешить, — сказала Белла и приблизилась к мальчику.
Шаман посмотрел на спящего мальчика с печалью и любовью.
Белла осторожно приподняла его за голову и, подхватив снизу за ноги, с лёгкостью взяла его на руки. Она тихо произнесла:
— Надо же, как он отключился — ни малейшего трепета… Нам нужно добраться на попутке.
— Да. Больше ничего не остаётся. Идём.
И они осторожно вышли из пещеры.
Свежий воздух ударил в их лица, напоив ликованьем простора. Они быстро спустились по тропе к узкой поизбитой дороге; с этого места не было видно даже намёка на какой-нибудь грот, всё скрывали густые кустарники.
Через несколько минут шаман остановил проезжавший мимо «Фольксваген» и что-то сказал водителю…
Он кивнул женщине с мальчиком, и, когда она подошла, взял мальчика на руки. Белла уселась в машину и осторожно приняла мальчика.
— Я недолго, — лаконично бросила Белла провожатому и мягко захлопнула дверцу.
Водитель выжал газ, и «Фольксваген» рванул вперёд по грунтовой дороге…
…В одной из больничных палат небольшой провинциальной больницы пришёл в себя мальчик, задетый ударом молнии и доставленный сюда загадочной Беллой. Мальчик осматривался, постигая своё местопребывание. К его левой руке тянулся шланг капельницы, а забинтованная голова тяжело гудела.
В палату вошли медсестра и врач с озабоченным видом. Они присели рядом с мальчиком и, пока продолжала струиться оставшаяся в сосуде жидкость по шлангу капельницы, они его потихоньку ввели в разговор.
— Очнулся? Тебя как звать-то? — мягко спросила медсестра.
Мальчик молчал, с удивлением глядя на них.
— Да, видать, здорово шарахнуло, — сокрушённо выдохнул врач. — Ну что ж, полежит — поправится.
Он посмотрел на лежавшего паренька, что-то обдумывая. Затем опять обратился к нему:
— Ну, вспомнил?
— Что? — удивился мальчик.
— Имя своё.
— А… Никитка меня зовут.
— Ну, слава Богу, — облегчённо вздохнула медсестра.
— А в горы тебя каким ветром занесло? — опять спросил доктор.
— Я в горах не был… Я только поднялся на возвышенность… Там травы растут разные — мне нужно, — ответил мальчик Никитка, с тревогой глядя то на врача, то на медсестру.
— А, понятно, — с пониманием сказал врач. — Так ты лечебные травы искал?
— Да.
— У него с собой мешочек был с травами; он у нас в ординаторской, — поспешила добавить медсестра.
Никитка вдруг спросил:
— Где я?
— В больнице, — ответил врач.
— А как я сюда попал? Что со мной случилось?
— Молния зацепила. Но всё уже позади, — улыбнулся врач.
— А это какой город?
— Ну, ничего себе, — вырвалось у врача. — Ты что, не знаешь, в каком ты городе? Ты разве не отсюда?
Врач растерянно смотрел то на мальчика, то на медсестру.
— Это Бийск, — произнёс он с тайной тревогой.
Никитка загадочно протянул:
— А-а… Понятно…
Тут медсестра попыталась всё объяснить врачу:
— Его привезла какая-то женщина, он был без сознания.
— Какая женщина? Кто она?
— Ну… вежливая такая, обаятельная… зрелого возраста… Она сказала, что нашла этого мальчика, попавшего под удар молнии, на склоне у подножия гор. И попросила оказать ему помощь.
— А она не сказала, откуда она сама?
— Нет. Мне и в голову не пришло это спросить, — растерянно вымолвила медсестра.
Врач задумался. А Никитка вдруг спросил:
— А меня сегодня отпустят?
Врач удивлённо взглянул на него и тоже спросил:
— Так ты сам-то откуда, Никитка?
Мальчик как-то замялся, а потом ответил:
— Я тут неподалёку от Бийска живу… километров семьдесят…
Врач вздохнул и тактично изложил:
— Во-первых — тебе нужно сначала поправиться, а во-вторых — тебя должен забрать кто-то из твоих родных или хороших знакомых. Ну, так что будем делать, Никитка? С кем-нибудь из твоих родных можно связаться?
— Я не знаю вообще-то… — растерянно произнёс Никитка.
Врач подумал и резюмировал:
— Ну, хорошо; тогда, как выздоровеешь, — мы тебя доставим туда, где ты живёшь. Надеюсь, адрес-то свой ты знаешь?
— Да, знаю.
— Ну, вот и отлично. Договорились.
Тем временем процедура закончилась, и медсестра извлекла иглу капельницы из руки Никитки. Врач встал и бросив: «До завтра», вышел из кабинета.
Медсестра погладила Никитку по забинтованной голове и мягко сказала:
— Ну что… поправляйся, Никитка. Я сегодня весь день с тобой. Сейчас будем полдничать.
И она удалилась.
Никитка лежал, безучастно глядя в потолок. Тело его полностью расслабилось, и отяжелевшие веки сомкнулись. И он весь провалился куда-то…
Ему снилось, что он лежит возле какой-то обугленной коряги. Он лежал, раскинув руки и ощущая острую боль в голове… Внезапно он как бы раздвоился — он одновременно и лежал на земле, и стоял над собой, глядя куда-то в пространство, заполненное туманной синевой. Вдруг впереди что-то вспыхнуло, и перед Никиткой возникли две огромных фигуры — это были фигуры людей, и они непостижимо светились. Такого света Никитка отродясь не видел. Но странность ощущения была в том, что этот немыслимый ослепительный свет совершенно не резал глаза, и Никитка спокойно смотрел на них. Эти две громады плавно приблизились к нему, и Никитка скорее осознал, чем услышал их лаконичные фразы:
— Ты не перестарался?
— Нет. Всё нормально. Похоже, мы на верном пути. Он — из новых.
— Да. Он — тот, кто нужен.
— Надо поспешить.
Никитка вдруг почувствовал приступ страха, но тут же всё успокоилось, ибо один из этих громил прикоснулся к нему, и Никитку всего обдала удивительно радостная волна животворной энергии. И в его сознание вошла фраза этого исполина:
— Не бойся. Будь во внимании…
И они вдруг исчезли. Эта последняя фраза зависла вопросом в сознании Никитки, но внезапно он провалился куда-то… и с криком проснулся.
Он лежал, глядя перед собой; на лбу выступили капельки пота.
Медсестра подскочила к нему, успокаивая:
— Никитка, тебе что-то приснилось? Успокойся. Это последствия шока. Сейчас всё пройдёт… Я тебе полдник принесла.
Она улыбнулась и поставила перед ним на подносе пудинг, бутерброд с сыром и кефир. Никитка вздохнул и, приподнявшись, сел на кровати. Он вдруг почувствовал, что он весь горячий. «Странно…» — подумал Никитка. И он принялся полдничать.
Когда он допил кефир, медсестра мягко спросила:
— Тебе сколько лет-то, Никитка?
— Двенадцать.
Никитка вздохнул. Медсестра с пониманием продолжила:
— Завтра снимем повязку. Если всё нормально, долго лежать здесь не будешь.
Она взяла поднос с пустой посудой и чутко добавила:
