Андрей Величко - Остров везения
– Этот со мной.
Патруль не выразил никакого удивления. Подумаешь, из глубин острова пришли канцлер с дочерью, которые еще вчера присылали сюда радиограммы из Питера! Значит, того требуют государственные интересы, вот и все. Поэтому нам просто выделили сопровождающего до лагеря.
По сравнению с прошлым визитом тут наблюдались небольшие изменения. Правда, все они сосредоточились на каменном истукане, гордо стоящем у самой кромки воды.
Я еще помнил, как морпехи, узнав, что на голове у статуи должна быть какая-то шляпа, быстро соорудили из бетона шлем-каску.
– Но стало не очень хорошо, – разъяснил сопровождающий. – Раньше был просто каменный болван, а в шлеме получился вроде как уже морской пехотинец, только не по форме одетый. Вот, значит, мы потихоньку и привели его внешний вид в соответствие с уставом.
Да уж, теперь к статуе было трудно придраться. Она обзавелась наброшенной на плечи камуфляжной плащ-накидкой, а спереди в разрезе комбеза виднелся треугольник тельняшки. На длинном носу истукана сверкали солнцезащитные очки, из-под шлема к углу рта тянулся стебелек микрофона, а сама рация висела на левом плече. И, разумеется, укороченный федоровский автомат на груди.
После обеда мы с дочерью взяли катер и сплавали почти до поселка аборигенов. Там, неподалеку от места, откуда, правда в десятом веке, вернулся в родной мир Жан, берег образовывал не очень заметную и с моря, и с суши расселину. Настя утверждала, что в мире Жана она выглядит точно так же, как в этом. Мы облазили ее вдоль и поперек, я замерил все интересующие меня размеры, после чего сделал полтора десятка фотографий с разных ракурсов. На этом наши дела в южной части Тихого океана на сегодня были закончены. Оставалось только вернуться в бухту Анакена, а оттуда – через два портала в Гатчину. Естественно, начала двадцатого века.
Глава 21
Надо сказать, что я крайне редко что-либо делаю без, как говорится в определенных документах, «заранее обдуманных намерений». Поэтому и наше с дочерью лазание по расселине производилось не просто так и даже не на всякий случай, а с целью изучить место, где вскоре мне предстояло немного поработать. Вскоре – это совсем рядом по времени, в две тысячи шестнадцатом году. И, как оно ни странно, спихнуть данную работу на кого-нибудь еще было нельзя, ее надо было делать самому. Потому как мало ли какие результаты она может дать…
Изучением Интернета в этих временах пока занималась Настя, а вскоре ее должны были сменить две специально подготовленные девочки. Но поручать им раздобыть информацию, которая вдруг понадобилась мне, было нельзя, несмотря на их допуски по высшей форме.
А заинтересовали меня совсем простые вопросы.
Как в том мире сложились судьбы тех, от кого в мире нашем зависит судьба Российской империи? И в не совсем нашем – судьба Российской Федерации.
Как и положено, начать я решил с себя. Для чего переместился на остров Пасхи шестнадцатого года, быстро дошел до расселины и установил над ней замаскированную под засохший куст антенну с усилителем, чтобы уверенно пользоваться беспроводным Интернетом из гостиницы, до которой было метров триста. Потом спустился вниз, завесил вход в мини-пещеру специально подобранным по расцветке тентом, так что отныне мое убежище можно было обнаружить, только уткнувшись в него носом, скинул рюкзак, открыл его и приступил к обустройству.
Человек я неприхотливый, и вскоре с бытовыми вопросами было покончено. Теперь в центре пещерки стояли раскладной столик со стулом. У стены стояли и лежали: четырехлитровая бутыль с питьевой водой; две двухлитровки из-под кока-колы, в которые перед отправкой в экспедицию я лично залил жигулевское пиво гатчинского разлива; еще одна такая же, только с бензином; туристический примус, контейнер которого мог использоваться в качестве кастрюли; банка растворимого кофе из желудей и ячменя, четыре бомж-пакета «Роллтон», полкило копченой колбасы, десяток вареных яиц, три вяленых леща и буханка черного хлеба.
В самом дальнем от входа углу притулился надувной матрас со спальником. И, естественно, почти все место на столике занимал ноутбук, за который я и засел.
Исследование социальных сетей и мотосайтов быстро показало, что никакого меня в том мире вообще никогда не было. Мои родители приехали в Москву в том же пятьдесят шестом году, но бездетными. Потом у них родилась дочь, которая в свое время осчастливила их внучкой Машенькой. Та выросла, подалась в дизайнеры… в общем, ее биография мало отличалась от таковой у моей племянницы. Причем, как ни странно, даже в плане замужества! То есть и там она ухитрилась выйти замуж за принца. Правда, не за такого, как тут. Впрочем, это неудивительно, ведь наследники престола Российской империи просто так на дороге не валяются. Так что той Маше пришлось удовольствоваться принцем попроще. Это был двоюродный племянник королевы островов Кука, в девятом году по каким-то своим делам заехавший в Москву. Но, несмотря на не самое близкое родство с королевой, он все же был наследником престола, так что вскоре и той Машеньке предстояло стать ее величеством. Однако пока королева помирать вроде не собиралась, хотя ей было, по-моему, уже за восемьдесят.
Боря Фишман тоже нашелся, но радовался я недолго. Здесь он никогда не интересовался техникой, а пошел по стопам родителей, то есть поступил сначала в торговый техникум, а потом, закончив «Плешку», стал каким-то мелким экономистом на «Красном Октябре». Жалко, а то я уже начал прикидывать, во сколько раз повысится эффективность исследований, если за решение очередной проблемы усадить сразу двух Фишманов.
Сейчас Боря-бис мирно доживал свой век в Канаде, окруженный сворой любящих детей и внуков. Офигеть, если столько было только официальных, рожденных в законном браке, то я даже побоялся представить, сколько их у него было всего.
Решив немного отвлечься, я вывел на экран карту и посмотрел, где же находятся острова, на которых вскоре предстояло стать королевой моей племяннице Машеньке, у которой никогда не было дяди. Оказалось, что совсем рядом, в неполных пяти тысячах километров от Пасхи! То есть наша Маша, если возникнет такое желание, сможет без особого труда навестить ту Машу. Хотя, пожалуй, это будет лишним. Просто потому, что та Маша, наверное, в силу проживания в тропическом климате и питания всякой дрянью наподобие кокосов, плодов хлебного дерева и каких-нибудь морских огурцов комплекцией более всего напоминала наглядное пособие для изучения человеческого скелета. А у нашей королевы-императрицы лишний вес – это идея фикс, и как бы она от зависти не села на очередную диету. Нет уж, обойдемся без трогательного воссоединения родственных душ, так всем будет спокойней. Тем более что, кажется, мой сеанс психотерапии, последовавший за недавно закончившейся диетой, возымел хоть какой-то результат.
Мне тогда стало просто жалко племянницу – ведь через неделю голодовки у Маши явно осталось только два желания: похудеть и пожрать. И я ей объяснил, что организм – он ведь как минимум не дурней ее и все понимает. Когда его морят голодом, он это запоминает надолго. И значит, в конце концов получив возможность нормально питаться, тут же начинает откладывать жир впрок. Он же имеет все основания подозревать, что у хозяйки это был не последний приступ временного помрачения рассудка, и делает запасы на черный день. Кажется, Маша прониклась, так что не будем нарушать хрупкое равновесие сведениями об ее пятидесятикилограммовом аналоге.
Решив, что пора сделать перерыв, я взял первую бутыль с пивом и задумался на отвлеченные темы. А именно – дальше действовать по основному или резервному варианту плана?
Основной подразумевал сидение в норе до упора, то есть больше суток безвылазно. Резервный допускал кратковременную прогулку по острову. Если при этом встретится абориген и заинтересуется, кто я такой и откуда взялся, нет никакой необходимости что-то ему врать. Так и ответить, как есть, мол, я отец недавно гостившей у вас русской девушки Насти. Случайно оказался неподалеку и решил заглянуть сюда на предмет проверить, все ли в порядке с островом после визита дочери.
Придя к выводу, что радикально прятаться нет особой нужды, я сначала спустился вниз, к воде, с целью удовлетворения возникшей после приема пива естественной потребности организма. Потом глянул наверх, и лезть туда стало лень. Не для того я трачу свое драгоценное время в этой дыре, чтобы еще и любоваться тут красотами природы! Тем более что никаких положительных эмоций они не вызывают. Нет уж, обойдемся без расслабона – краткий послеобеденный сон, а потом работать, работать и работать.
