Владлен Багрянцев - Джеймс Хеллборн - Разрушитель Миров
— Я здесь не один, — быстро ответил Джеймс.
— Кто? — коротко спросил ирландец.
— Медсестра из военопленных, Патриция Блади.
— Спасибо, мистер Хеллборн, — с лица капитана Мак-Диармата окончательно исчезло печальное выражение. — Теперь я буду доверять вам еще больше. Я уже успел побеседовать с мисс Блади. Еще один человек без прошлого — как я мог пройти мимо?! Разумеется, она отправится с нами. Что-нибудь еще?
— Нас ждет связник в Касабланке, — осторожно сказал Хеллборн. — Патриция знает место встречи, а я знаю его в лицо…
«Нет никакого агента, но пусть только поможет нам добраться до этого ресторана, где в дамском туалете стоит зеркало!!!»
— Увы, — снова опечалился ирландец, — четыре дня назад Касабланку до основания разрушили «портосы»… я хотел сказать — португальские бомбардировщики. Тысячи погибших. Конечно, это были наши союзники, уничтожившие важную карфагенскую базу — но боюсь, нам там делать нечего. Даже если ваш человек уцелел, мы не сможем его отыскать среди развалин — или многочисленных беженцев, покинувших Касабланку.
«Понятно. Нет больше заветного ресторанчика, и зеркала тоже нет».
Остается Остров Свободных Черепов.
Зачем мы вообще подсказали аборигенам дорогу в Альбион? ЗДЕШНИЙ Альбион, бессмысленный и незнакомый? Есть ли там зеркальные ворота? Да откуда ему знать?! Нечего там делать, надо плыть на Остров!!!
Нет. Остров — последняя надежда. Теперь, когда Касабланка уничтожена, когда малайский подземный лабиринт завершился большим пшиком — единственная. Нельзя рисковать этой надеждой.
Тогда почему Альбион? Если бы только зеркальные врата! Хеллборн и Патриция даже не знают, есть ли в здешней Антарктиде горячие оазисы, пирамиды и титанисы!
Почему Альбион?
В человеческих языках не хватало слов, чтобы ответить на этот вопрос. Это была тоже своего рода надежда, какая-то смутная вера. Почему Альбион? Потому что они альбионцы, люди снегов и вулканов, грабители пирамид и охотники на пингвинов. Они прикоснутся к Альбиону, как великан Антей к Матери-Земле — и Альбион даст им новые силы, и поможет найти дорогу домой.
Они отправятся в Альбион — и будь что будет.
«…Любой завоеватель, да, любой бескорыстный освободитель обязан поместить на своем щите герб, на котором нарисованы маленькая девочка и котенок».
Пол Андерсон, «Рыцарь призраков и теней».Глава 36. Маленькая девочка и котенок
Поезд пришел в Карфаген поздней ночью. Хеллборн с удивлением рассматривал весьма скромный, можно сказать, миниатюрный вокзал. Даже не вокзал, а какой-то деревянный барак. Это и есть столица империи, владеющей доброй северной половиной африканского материка? Пусть даже солдатской империи?
— Это всего лишь пригород, — успокоил его Мак-Диармат. — Марсополис, бывшая Ла-Марса. Здесь вы и поселитесь.
По ту сторону перрона ждала легковая машина. За рулем сидел негр, чем-то напоминающий покойного гиганта Гюуэчта, пропавшего без вести где-то между тараном монгольского цеппелина и возвращением на «Пуссикэт». Присмотревшись, Хеллборн понял, что это и есть Гюуэчт — живой и здоровый, но уже не в промасленном комбинезоне драконского канонира, а в мундире Доминации Спаги. Ну и ну.
Джеймс и Патриция устроились на заднем сиденье, а севший рядом с водителем Мак-Диармат принялся без умолку болтать на каком-то африканском диалекте. Банту, суахили, исизулу, свази? — Хеллборн не имел не малейшего представления. Время от времени ирландец получал от Гюуэчта загадочные односложные ответы и, явно удовлетвореный, продолжал молоть языком дальше.
Не понимающий ни слова, Хеллборн уставился в окно и ничего там не увидел. Вокруг царила не просто тьма, но тьма египетская. Или финикийская? Лишь иногда фары автомобиля выхватывали из этой тьмы предметы смутных очертаний. «Война, затемнение, светомаскировка», — вспомнил/понял альбионец.
Наконец автомобиль остановился — у здания столь же смутных очертаний, как и весь окружающий мир. Гюуэчт остался в машине. Мак-Диармат долго копался со связкой ключей, отпуская замысловатые ругательства на всевозможных языках. В конце концов входная дверь сдалась, и драконский (?) разведчик пропустил альбионских гостей в дом. Дверь захлопнулась, загорелся свет.
— Располагайтесь, — объявил Мак-Диармат. — Здесь есть все (или почти все) необходимое — ванна, свежая одежда, холодильник с продуктами. Никуда не выходите. Я вернусь утром, привезу вам новые документы и остаток необходимых вещей. Спокойной ночи.
Входная дверь снова приоткрылась и захлопнулась. Автомобиль с драконскими (?!) шпионами исчез в ночи.
Хеллборн и Патриция разбрелись по дому. Дешевая пластмассовая мебель, голые стены, довольно скромная обстановка, но целых два этажа. О, библиотека! Хорошая возможность продолжить образование и знакомство с этой вселенной. Холодильник и в самом деле набит продуктами. Ладно, это не к спеху, они поужинали еще на борту «Пуссикэта». Ванна, полотенце, халат… Отыскавший в шкафчике над умывальником хорошую бритву, Хеллборн решил избавиться от бороды. Он уже заканчивал, когда у него за спиной выросла зевающая Патриция.
— Спокойной ночи, — машинально сказал Джеймс, но она не спешила уходить.
— Здесь несколько спален, — осторожно заметил Хеллборн, — не думаю, что и теперь мы должны запираться в одной комнате и перед кем-то притворяться. Даже перед товарищем Мак-Диарматом, — ухмыльнулся альбионец. — Интересно, сколько следящих устройств он здесь оставил?
— Мы по-прежнему можем спать вместе, но уже по другой причине, — отозвалась лейтенант Блади.
Хеллборн едва не порезался бритвой. Осторожно отложил опасное лезвие и обернулся.
— Я действительно так ужасно выгляжу? — жалобно спросила она.
«Ужасно» — не то слово, но в этот самый момент воображение Хеллборна превзошло само себя.
— Ну почему? — возмутился альбионец. — Ты сейчас похожа на домашнего персидского котенка.
И действительно — полосатая мордочка, сплющенный нос, да еще и серый халатик.
— Иди ко мне, котенок.
Он знавал девушек, которые могли оскорбиться и влепить пощечину, услышав подобную приторную банальность. Но в этот раз все было по-другому.
— Я заставлю тебя забыть эту черную распутницу, — откровенно призналась коварная альбионка.
И Джеймс Хеллборн не стал с ней спорить.
* * * * *Патрик Мак-Диармат вернулся под утро, как и обещал. Судя по красным глазам и плохо скрываемым зевкам, ирландец тоже не спал этой ночью, но совсем по другой причине.
— Вот ваши новые документы…
«Где он достал фотографии?» — не сразу сообразил Хеллборн. — «А, это же из наших драконских «военных паспортов», отобранных после взятия в плен». Имена в новых документах значились прежние…
— Так сложнее запутаться, — пояснил Мак-Диармат.
…теперь они были капитан Джеймс Хеллборн и лейтенант Патриция Блади, Армия Доминация Спаги.
— Ваши новые мундиры, — ирландец бросил на диван несколько хрустящих пакетов.
«И почему только все военные диктатуры обожают черную униформу?»
— Деньги — этого должно хватить надолго.
Хеллборн взял предложенную пачку, перелистал. «Банк Доминации — 10 солидов», значилось на каждой купюре. Солиды? Кто бы сомневался! Вот уж действительно, «солдатские деньги».
— Не могу сказать, как скоро придет наш корабль, — продолжал Мак-Диармат, — но в самом лучшем случае — через неделю. Придется подождать. Вы можете выходить из дома, гулять по улице и раскланиваться с немногочисленными соседями. Больше того, вам придется выходить из дома — запасы продуктов не бесконечны, так что деньги пригодятся. Основная масса здешних обитателей — военная аристократия, ныне разбросанная по фронтам. Их жены и дети не должны доставить вам много хлопот. Я оставлю вам машину, — на стол упали ключи. — Можете прокатиться в Карфаген, полюбоваться, пока он еще стоит. Будьте осторожны, но если вам придется столкнуться с властями — не беспокойтесь. Документы надежны. Ваша легенда тоже надежна и проста — вы находитесь в отпуске после ранения. Продолжайте ходить с палочкой, Джеймс. Вам, леди, — ирландец покосился в сторону Патриции, — палочка не нужна, и так все ясно. Вот, вроде бы и все. По-прежнему надеюсь на ваше благоразумие и продолжаю вам доверять. Но на всякий случай за вами будет присматривать мой человек.
Хеллборн бросил короткий взгляд на молчаливого черного великана, маячившего за спиной Мак-Диармата.
— Я тоже постараюсь вас навещать, но не рассчитывайте на слишком частые визиты, — добавил ирландец. — Предстоит сделать и успеть слишком многое, прежде чем мы отправимся в путь. Счастливо оставаться… товарищи альбионцы.
* * * * *На улицу выбрались ближе к вечеру, когда немного спала послеобеденная жара. На календаре — последние числа мая, Северная Африка, пустыня совсем рядом. На улицах — то ли пыль, то ли песок. Какая разница? Еще одно место, где нечего делать порядочному альбионцу.
