Шарлатан 2 (СИ) - Номен Квинтус
— Я считаю отдельно, и после того, как в Березках энергетический котел заработает. Там его вклад будет всем понятен, я имею в виду всем, кто котел этот сейчас строит.
— Ну что же, так, пожалуй, и поступим. Так что у нас по списку ведущих специалистов? Он у тебя с собой?
С теткой-бухгалтером я впервые живьем встретился только в понедельник, двадцать третьего, и она, меня увидев, очень сильно удивилась. Не то, чтобы она одиннадцатилетних мальчиков никогда не видела, однако то, что именно такого мальчишку обком назначил «главным переговорщиком» со всеми артелями, ее просто поразило. Впрочем, удивлялась она недолго и вообще она ко мне наконец приехала только чтобы сообщить, что централизованная бухгалтерия теперь охватила все артели в четырех районах, но для успешной работы ей нужны дополнительные люди. И дополнительные автомобили — и почему-то она искренне думала, что я ей могу в этом помочь. То есть думала она до того, как меня увидела, а в разговоре лишь вздохнула и пожаловалась, что ее надежды рухнули и ей теперь придется самой пробиваться сквозь дебри областной бюрократии. Однако бухгалтером она оказалась действительно очень грамотным, и мы с ней проблему — по крайней мере в отношении автомобилей — решили вообще за четверть часа. То есть она это решила с точки зрения бухгалтерии, я — с точки зрения «политпросвета» и вдвоем уже придумали нужную «организационную структуру», а воплощать это нам предстояло в течение минимум всего следующего месяца. Но когда путь к цели ясен и остается лишь качественно провести всю нужную работу, то и работать становится легче.
Причем моя часть этой работа началась и закончилась еще во время нашего с теткой разговора: я просто позвонил в Вачу и в Сосновское и в двух словах описал ситуацию. На том конце провода руководители двух артелей посмеялись, пообещали «все за неделю сделать» — и всё. Суть-то вопроса была проста: те же «Опель-кадеты» продавались только населению за наличные деньги, по восемь-пятьсот продавались, но их и артели имели право купить. И как раз они (не две артели, а все в складчину) для централизованной бухгалтерии два «Кадета» и должны были приобрести, и на каждую отдельную артель там расходов выходило в пределах пятисот рублей — а за это я пообещал «постараться ускорить поставки нужного для расширения производства оборудования». И ведь постарался: на следующее утро я позвонил Виктору Васильевичу, поплакался на тему того, что «стройотрядам стройматериалов не хватает», кратенько перечислил, что можно быстро сделать для «кратного роста производства кирпича и цемента» — и, собственно, всё. То есть, я думаю, этого было вполне достаточно (по крайней мере Маринка мне уже вечером позвонила и спросила «какого черта я выдумываю для нее новые заботы»), а сам я занялся совсем другим делом. Двумя делами…
Вообще-то я этими двумя делами еще в конце зимы занялся. Сначала заехал на турбинный и долго главному инженеру рассказывал, за что он, вместе со всеми своими заводскими инженерами, должен срочно получить Сталинскую премию. И, как оказалось, его убедил. А затем побеседовал с ребятами уже с автобусного завода и рассказал им о куче личных благ, которые на них свалятся — и вот с ними все оказалось сложнее. То есть блага им понравились, а вот в том, что они будут на них валиться указанным мною способом, они все же как-то не поверили. Но я, по крайней мере, смог убедить их в том, что работу сделать все же нужно, так как она в любом случае будет проводиться раньше или позже. И что если они ее выполнят пораньше, то потом им станет просто легче дальше трудиться.
А работа действительно было «по профилю завода»: когда эти двое «изобретали» дизель для автобуса, для отработки отдельных технологий они сначала изготовили маленький одноцилиндровый моторчик и на нем отрабатывали и насос-форсунки для «штатного» двигателя, и балансирующие противовесы для коленвала. Первоначальный вариант у них трясся так, что разорвал винты, которыми их моторчик к стенду крепился, но потом они мотор довели до нормального состояния и во время прогона мотора тряску пола в лаборатории уже в коридоре можно было не сразу заметить. А я им предложил сделать моторчик, который вообще трястись не должен, конструктивно не должен — и в конце концов они все же решили таким мотором заняться: все же серийный автобус даже у очень терпеливых советских пассажиров иногда вызывал определенные нарекания. Иногда даже в матерной форме — но нечего рядом с двигателем садиться, а для водителя кресло все же делалось с очень неплохой амортизацией.
Но кресло такое получалось все же дорогим, а если мотор трястись не будет, то начинали проглядываться довольно интересные перспективы, в том числе и перспективы личного карьерного роста — и как раз в конце июня парни сделали первый «нетрясущийся» мотор. Не «штатный», а пока лишь «модельный»: двухцилиндровый оппозитник с объемом цилиндров в поллитра и мощностью в девять лошадок. И этот моторчик всем понравился — а особенно он понравился мне. И, хотя товарищи мотористы решили от «модельного» перейти уже в «штатному» с двенадцатью цилиндрами, я побежал уже к заводским кузовщикам.
Эти парни меня приняли как родного, все же им страна за автобус повесила на грудь по ордену Красного Знамени, каждому из трех повесила, и они уже верили, что работа «на Шарлатана» принесет им минимум новые награды — так что с ними я и разговаривал недолго. И разговор был взаимно интересным: я парням своими словами пересказал историю «будущего» автомобильчика с интересным для русского уха названием «Дёшево». Правда у французов ударение в названии делалось на букву «о», но они же дикари, не знают, что буква «ё» всегда в слове ударная — но суть не в этом, а в том, что с готовым моторчиком могла получится очень интересная машинка. Причем действительно дешевая, даже несмотря на то, что парням я коробку передач предложил уже «готовую». Да, ценой в половину автомобиля — но с такой любой крестьянин и даже любая сельская бабка, родившаяся до исторического материализма, машинку водить без труда сможет — и будет на ней возить в город свежие продукты.
Хорошо, когда у людей чувство юмора есть: парни, меня выслушав, довольно поржали, затем прикинули, где на заводе они смогут изготовить нужные железки для предложенного мною кузова — я им нарисовал что-то вроде «бешеной табуретки», на которой моя дочь полтора года каталась. На следующий день я с ними уже пошел к директору завода и там они ему мою идею изложили. Директор, понятное дело, очень сильно захотел послать их в определенном направлении, но все же при мне указывать его постеснялся — а я, воспользовавшись паузой, успел ему сказать, что это будет уже «товаром народного потребления» и, если идею моих приятелей воплотить, фонд зарплаты заводы можно будет вообще утроить. То есть утроить, если лишь такую дёшевую машинку делать, а если еще и маленький трактор с таким мотором в производство запустить…
Всю следующую неделю я проводил в Павлово с раннего утра и до позднего вечера, периодически прерываясь на визиты (вместе с директором и главным инженером) на завод уже турбинный и на завод артели «Ворсменский металлист». А в Бор они уже без меня съездили, один раз без меня, а со мной уже через две недели поехали: боровчане сказали, что павловцы им наверняка врут и напрасно на Шарлатана ссылаются, так что пришлось и там «доказывать», что затея это полностью моя. Доказал, стекольщики согласились «попробовать» — но это произошло уже после того, как в кузовной мастерской жестянщики уже молотками на деревянных болванках кузов будущего «чуда автомобилестроения» наполовину изготовить успели.
Конечно, я даже примерно не знал, как была сделана «Дёшево», так что конструктивно новая машинка была, скорее всего, на «француза» совершенно непохожей, но ее действительно парни сумели сделать очень недорогой. Разработчики особо выпендриваться не стали: подвеску они просто «слизали» с немецкой машинки, слегка ее к тому же упростив, раму сварили из труб, кузов — полностью разбирающийся винтами соединялся. Относительно «оригинальной» разработкой был передний привод — но и без него машинка получилась очень нестандартной. Для нее даже шины были специально изготовлены в резинотехническом цеху завода — зато уже в середине августа автомобильчик совершил пробег по заводской территории. Один автомобильчик, на второй, по прикидкам заводских инженеров, потребовалось бы еще месяц всем заводом трудиться, причем «в том же режиме», то есть когда я весь день по заводу бегал и подбадривал «трудящиеся массы»…
