Владимир Контровский - Ракетоносцы. Адское пламя
«Тридцать один, – подумал Саватеев, – из пятидесяти имевшихся к началу операции. Сорок процентов потерь, причём двадцать две машины – за последние два дня. Если так пойдёт и дальше, то через три дня мы останемся без истребителей. Хреново…».
К концу июня американская авиация как с цепи сорвалась. Налёт следовал за налётом, и лётчики-истребители «Чесмы» и других русских авианосцев делали по четыре-пять боевых вылётов в сутки, отражая атаки «митчеллов», «мародёров», «авенджеров» и «хеллдайверов», прикрываемых «адскими котами» и «дикими лошадьми». Стволы зениток раскалялись от непрерывной стрельбы, а расход боеприпасов превысил все допустимые нормы. Техника и люди работали на износ, но с палуб «Синопа», «Чесмы» и «Варяга» день за днём взлетали и взлетали «беркуты» для сопровождения «единорогов», долбивших американские позиции в глубине острова, и для прикрытия линкоров и крейсеров, которые, задрав к небу стволы башенных орудий, на пределе дальности крошили оборонительные линии янки у Эвартона и Чепелтона. И каждую ночь над Ямайкой волна за волной шли германские и русские дальние бомбардировщики, летевшие выжигать аэродромы противника на Кубе.
Пилоты палубной авиации русского Атлантического флота делали всё возможное и невозможное, но враг был силён – американские самолёты всё-таки прорывались к кораблям адмирала Макарова, и потери были неизбежны.
Ещё в середине июня близкими разрывами бомб был повреждён крейсер «Адмирал Ушаков» – корабль принял тысячу двести тонн воды и был вынужден уйти на Тринидад для аварийного ремонта. Однако самое трудное началось в последней декаде июня, когда US Navy приковал к Юкатанскому проливу авианосцы Лютьенса, а Эйзенхауэр согласно плану операции «Бэкфайр» начал интенсивную переброску войск с Кубы на Ямайку.
22 июня прямым попаданием тысячефунтовой бомбы была разрушена третья башня главного калибра на крейсере «Ярослав Мудрый». Взрыва артиллерийского погреба удалось избежать благодаря быстрому затоплению, но его личный состав погиб: перекошенный люк и заклинившиеся задрайки не дали морякам возможности покинуть стальную мышеловку, заполняемую водой. Крейсер остался в строю – началось американское контрнаступление, и у берегов Ямайки был дорог каждый ствол. 24 и 25 июня повреждения получили линкор «Слава» и линейный крейсер «Кронштадт», а 26 июня три крупные авиабомбы изуродовали полётную палубу эскадренного авианосца «Чесма» – повреждённый корабль, перебазировав свою поредевшую авиагруппу на «Синоп», вышел из боя.
А 28 июня в бухте Портленд погиб тяжёлый крейсер «Ослябя»: получив в ходе трёх воздушных атак шесть бомбовых попаданий, крейсер сел на грунт, накренившись на левый борт.
Полузатопленный тяжёлый крейсер «Ослябя»
За неделю непрерывных налётов вражеской авиации Макаров потерял потопленным три и повреждёнными семь эсминцев, но самое худшее случилось первого июля, когда на острове шли ожесточённые бои под Браунс-Тауном: лёгкий авианосец «Варяг», несколько дней служивший главной целью американских бомбардировщиков и остававшийся при этом невредимым, получил попадание в топливные цистерны и весь был охвачен огнём.
Пожар на авианосце «Варяг»
«Первый «Варяг» погиб в сороковом, в Исландской операции, – думал Макаров, отдав приказ затопить пылающий авианосец и глядя на громадное облако дыма, клубившееся над горящим кораблём и затянувшее полнеба, – второй встретил свою судьбу в сорок четвёртом, у берегов Ямайки. Но Ямайка даётся нам куда большей кровью, чем Исландия».
Командующий Атлантическим флотом знал, что англичанам тоже пришлось несладко – американская авиация повредила линкор «Кинг Джордж V» (вице-адмирал Роулингс был ранен, и командование принял контр-адмирал Вайан) и потопила крейсер «Эффингем», в результат чего наступление дивизии «Роберт Клайв» на Аннотто-Бей замедлилось, – но его прежде всего волновали свои, русские потери.
* * *До решительного сражения между Хохзеефлотте и US Navy дело так и не дошло. В конце июня американский флот трижды пытался форсировать Юкатанский пролив, но всякий раз отходил, опасаясь массированной торпедной атаки германских субмарин – память о разгроме соединения Митчера в Наветренном проливе была ещё слишком свежа, а возле западной оконечности Кубы находилось не меньше полусотни тевтонских подводных лодок. Перед каждой попыткой прорыва в Карибское море американцы бросали в бой эскортные корабли и противолодочные самолёты, пытаясь разогнать «волчьи стаи» континенталов, и всякий раз отходили ни с чем. В ходе этих боёв янки потеряли эскортный авианосец и восемь эсминцев, потопив при этом пять германских подводных лодок, но так и не рискнули войти в пролив основными силами, подтверждая русскую пословицу «пуганая ворона куста боится».
Бой между авианосными соединениями сторон свелся к обмену ударами с большого расстояния и не привёл к решающему результату: обе стороны, учтя опыт предыдущих боёв, увеличили на своих авианосцах число истребителей, уменьшив количество торпедоносцев и бомбардировщиков, и выделяли для прикрытия ударных волн слишком мало истребителей, предпочитая держать их в воздухе над кораблями. В итоге ни один авианосец противников потоплен не был: в дополнение к мощным «воздушным зонтикам» и американцы, и немцы располагали многочисленной зенитной артиллерией, использовавшей эффективные снаряды с радиолокационными взрывателями и сбивавшей единичные самолёты, которым удавалось прорваться к кораблям. А после многодневным боёв наносить новые удары обеим сторонам стало нечем: противники взаимно (и очень основательно) проредили свои авиагруппы, сведя на нет их наступательную мощь. Боевые повреждения получили четыре германских и четыре американских авианосца – опять-таки ничейный результат, – однако адмирал Кинг имел кое-какие основания быть довольным: ему удалось оттянуть тевтонский флот от Ямайки и дать возможность генералу Эйзенхауэру перебросить на остров необходимые подкрепления и при поддержке авиации берегового базирования переломить ход боёв на суше.
И генерал воспользовался предоставленной возможностью: он перебросил на Ямайку две армейские дивизии, встретившие и остановившие русское наступление у Браунс-Тауна, а на Кубе в дополнение к «вашингтонскому экспрессу» формировался ещё один конвой – двадцать четыре транспорта, до отказа набитые войсками и техникой.
Чаши весов заколебались…
* * *В ночь с четвёртое на пятое июля конвой, воспользовавшись тёмным временем суток, пересёк пролив Колумба, отделявший Кубу от Ямайки, и прибыл в Монтего-Бей. Порт этот был невелик, и к его причалам под разгрузку в первую очередь встали суда с артиллерией и танками. Остальные ждали своей очереди на рейде – свежая волна не позволяла осуществить высадку катерами и шлюпками. На основательное прикрытие с воздуха коммодор конвоя не рассчитывал – за месяц боёв американская авиация на Кубе понесла очень серьёзные потери, – но и массированного налёта авиации раджеров не опасался: по данным разведки, у русских остался только один авианосец с переполовиненной авиагруппой, британский авианосец «Юникорн» подорвался на мине у мыса Морант и вышел из строя, а германские авианосцы в расчёт можно было уже не принимать. Тем не менее, коммодор торопил коменданта порта с выгрузкой – мало ли что.
На войне нельзя быть ни в чём до конца уверенным. С первыми лучами солнца над Монтего-Бей появились русские «единороги», и их было много. Коммодор конвоя не знал, что ещё сутки назад в Кингстон прибыл новый русский эскадренный авианосец «Полтава», и что адмирал Макаров тут же бросил в бой его полнокровную авиагруппу.
Это был не бой, это было избиение. Топмачтовики и торпедоносцы топили транспорт за транспортом, раскрашивая утреннее небо густыми чёрными дымами; порт горел, и море было усеяно обломками и трупами, плававшими среди радужных нефтяных пятен.
Разгром американского войскового конвоя на рейде Монтего-Бей
Хохзеефлотте возвращался к берегам Ямайки, и в проливе Колумба по ночам начали появляться германские крейсера. Эйзенхауэр прекратил отправку транспортов на Ямайку, заявив раздражённо: «Если флот не может проложить мне дорогу, я не собираюсь зря топить в проливе американских парней». Вице-адмирал Боган просил у адмирала Кинга разрешения выйти к Ямайке со своими линкорами, но Кинг разрешения не дал: у немцев был двойной перевес в линейных силах, и командующий US Navy не хотел, чтобы Боган повторил судьбу Хэлси и Олдендорфа.
А в заливе Кагуэй в спешном порядке высадились ещё две свежие русские дивизии и новая танковая бригада и форсированным маршем двинулись через джунгли к Браунс-Тауну. Их прибытие решило исход битвы: измотанные американские войска дрогнули и начали в беспорядке отступать к Фалмуту и Монтего-Бей, преследуемые по пятам русскими танками. К середине июля англичане взяли Аннотто-Бей и Порт-Мария, немцы – Саванну-ла-Мер и Литлл-Лондон, а к концу июля последние американские части на Ямайке сложили оружие.
