Товарищ "Чума" 5 (СИ) - "lanpirot"
Нет, не королева! Богиня! Мечта! Ибо обычные люди не могут быть так идеально прекрасны, манящи, но вместе с тем холодны и абсолютно недоступны. И я это понял буквально с первого взгляда. Вот как раз о таких недоступных женщинах и мечтает большинство поэтов, складывая волнующие стихи в их честь.
Но я, к сожалению, не поэт, а весьма приземлённый субъект, и поэтому магия Королевы Маб на меня особо не подействовала. Мне нравятся такие женщины, как моя Глаша: теплые, живые, настоящие, а не 'снежные Королевы, типа Властительницы Маб…
Но, черт возьми, какого хрена кто-то разговаривает мои ртом вместо меня? Неужели первый всадник решил вдруг вылезти из небытия? Нет, не пойдет — мы так не договаривались! Я попытался «перехватить» управление своим телом, а то, неведомое сознание в моей голове, задвинуть в самый дальний и пыльный уголок, запереть на бронированную металлическую дверь, а ключ выбросить нахрен!
Голова моментально отозвалось на это действие острой и непереносимой болью. Я заскрипел зубами, чувствуя, как трескается эмаль. Но это моя эмаль! И я её буду сам трескать, пока даже зубы не развалятся! Я почувствовал, как из носа, пачкая губы, потекло что-то тягучее и горячее. Прочертив мокрую струйку на подбородке, тяжелая красная капля сорвалась с него и разбилась о поверхность стола.
Но я продолжал скрипеть зубами, кряхтеть от боли и натуги, держаться, держаться, держаться! «Давление» в моей голове не отпускало. Еще немного и у меня глаза вылезут из орбит. Но и уступать я был не намерен. Скорчив чудовищную физиономию, чем нимало напугал бедолаг Тобби и Робби, я мысленно рыкнул:
«Лучше оставь меня по-хорошему, дядя! Забейся куда-нибудь и не отсвечивай! Иначе вместе подохнем! А возродиться по-бырому в очередной раз у тебя не выйдет!»
Не знаю, слышал ли меня первый всадник, или это я рычал для собственного успокоения, чтобы отвлечься от боли, но чудовищное «давление» неожиданно спало, и я остался «один». Мгновенно нахлынувшая слабость заставила меня покачнуться и опереться одной рукой о столешницу, чтобы не свалиться на пол.
— Прошу прощения, миледи… — сдавлено прохрипел я, падая на кресло. — Но, как-то мне хреново…
— Поразительно! — вновь воскликнул кот ангельским голоском, звучащим как переливы хрустальных колокольчиков. — Смертный сосуд нашел в себе силы сопротивляться вмешательству одной из Высших Сил в свою жизнь? Я думала такое невозможно… Ну, уж не смертному совладать с возрожденным первым всадником — точно!
— Да пошел он в жопу, этот ваш первый всадник! — Я схватил со стола запотевший кувшин с прохладным ягодным морсом и припал к нему, словно страждущий в пустыне. — Никто не имеет права диктовать мне свои условия… — Отдышавшись, добавил я, хлопнув опустевшей тарой об стол и вытерев заляпанное кровью лицо рукавом нательной рубахи. Офицерский мундир я на завтрак не надевал. — Никто! Не вправе! Диктовать! — И я расслабленно откинулся на спинку кресла, расплющило меня знатно.
Кот мелко-мелко захихикал, закрывая немаленькую такую «саблезубую» пасть своей мягкой шерстяной лапой:
— Не видела бы всё происходившее своими глазами, ни за что бы не поверила. Жалкий ведьмачок, без году неделя, удавил ростки Чумы в своей душе… Поразительная стойкость! Вот только на сколько тебя хватит… дружок?
— Насколько бы не хватило — всё моё! — Ответил я немного резковато, но мне уже надоело, что надо мной подтрунивают. Пусть легко и незлобно, но всё-таки. Не надо мной помыкать, хоть ты и какая-то там древняя богиня холмов.
Хотя, «холмы» у неё, что надо! — Перед моим внутренним взором вновь появилась картинка с её божественным обликом. — Что спереди, что сзади! Есть за что ухватить обеими руками…
— Как мне тебя величать, ведьмачок? — Оторвала меня от мысленного созерцания её же прелестей Королева. Ну, ей простительно — она ж не знала.
— Зови меня просто, красавица — товарищ Чума, — не стал я отходить от существующей легенды. — Я память потерял… Правда, частично… Имя вспомнить не могу…
— Соболезную, товарищ Чума, — легко поверила моему вранью Королева Маб. — Влияние первого всадника на мозг смертного, пусть и одаренного, оказывает разрушительное воздействие. Я вообще не понимаю, как вместе с именем ты еще не потерял самого себя…
— Стараюсь, — пожал я плечами. — Нас еб… дерут, а мы крепчаем! — выдал я на кураже — меня потихоньку стало отпускать.
— А ты еще тот шутник, товарищ Чума! — Кот «улыбнулся», прищурив изумрудные глаза.
— На том и стоим, миледи! Шутки жизнь продлевают. Дай только срок, я и имя своё вспомню.
— А ты, никак, вечно жить собрался? — Решила незлобно подначить меня Маб.
— Ну, — покачал я головой, — в ближайшее время помирать не намерен… А там поглядим.
— Теперь я поняла, отчего Чума решил выступить против одарённых на моей стороне, — призналась Маб, но радости в её голосе отчего то больше не слышалось, — ты не первый всадник, и даже не его бледная тень…
— Да, я — это я. — Зачем вводить какую-то древнюю, пусть и красивую, тётку в заблуждение. — Но если тебе понадобится союзник в борьбе за независимость твоего народа — знай, я всегда за правое дело! Не пожалеешь…
— Безумие и отвага? Мне хорошо знаком этот девиз…
— Тебе решать, миледи, — я просто пожал плечами. — Иногда случаются в жизни такие моменты, что всего лишь одна жалкая невесомая соломинка, способна переломить хребет матерому верблюду…
— Мне знакома эта восточная мудрость, — произнесла Маб, кот же зевнул и затряс головой прядая ушами. — Моё время вышло… Но, предвижу, что мы еще не раз встретимся, товарищ Чума… Либо с тобой, либо с первым всадником… А пока — прими от меня небольшой подарок…
— И за что мне такое «счастье»? — ворчливо буркнул я, но Бомбадил больно пнул меня ногой под столом — помолчи, мол, дуралей!
— За твоё бескорыстное желание помочь обиженным и угнетённым — моему бедному народу! — не придав особого значения моему тону, произнесла Маб, а пред мордой кота соткалась в воздухе из светящихся силовых нитей весьма заковыристая печать заклинания.
С таким уровнем сложности исполнения магической «фигуры» я еще не встречался. Мало этого, отдельные части формулы печати находились в постоянном «движении» — они видоизменялись, отчего печать казалась живой. Я как зачарованный наблюдал за этими изменениями, пытаясь понять, каким образом удалось этого достичь.
— Портальная печать! — поражённо ахнул рыжеволосый ведьмак. — Настоящее чудо!
— Печать поможет тебе исполнить задуманное, — продолжила Маб, — однократно перенесёт в любое место, независимо от расстояния. Всё, до скорой встре… — Голос королевы фей потух, словно кто-то повернул рубильник громкоговорителя. — Мур-р-р-мя-яу! — произнесла сидевшая на столе зверюга, но уже совершенно по-кошачьему, и принялась деловито вылизывать свою шерсть, встопорщившуюся во время разговора.
— Фу-ух! — облегченно выдохнул Бомбадил, падая на кресло. — Королева, наконец, убралась из своего фамильяра…
— И часто она так неожиданно появляется? — поинтересовался я, не отрывая глаз от продолжающей висеть в воздухе печати портала.
— На моей памяти — первый раз, — признался Том.
— Третий… — пискнуло кто-то из эльфов, а вот кто я не рассмотрел — все мое внимание было поглощено неимоверно сложным заклинание.
Но разобраться в хитросплетении линий и фигур, знаков, рун и еще незнамо чего, было просто нереально. Да еще и отдельные элементы постоянно изменялись. Хотя, будь я дома с Глашей, мы бы вместе сумели бы раскрыть этот секрет рано или поздно. Но на данный момент времени у меня не было. Однако, если мне удастся не использовать эту одноразовую печать в ближайшее время, возможно, по возвращению я займусь её изучением. И, чем черт не шутит, возможно сумею её «расколоть».
— Ты понял, какая тебе было оказана честь, брат Чума? — произнёс Том. — Тебя почтила своим присутствием сама Великая Маб!
Я хотел было напомнить, что великого в ней с тех замшелых времен ничего и не осталось. Так, бледное подобие былого величия. Да она даже в собственном воплощении побоялась (либо настолько слаба) появиться в этом убежище, а действовала через своего кота. Многие столетия она никоим образом не влияла на расклад сил магического сообщества, и уже давно потеряла хватку.
