Вячеслав Коротин - До последнего вымпела
Поэтому скорость сбросили до минимальных двух узлов при которых лодка ещё могла управляться.
Трубецкой уже решил, что пойдёт до конца. Сближаться нужно на самую минимальную дистанцию. Только бы получилось!..
- Приготовить аппарат к выстрелу!
- Готово уже, ваше благородие. Только прикажите - в самую морду японцу всадим...
- Ждать надо, братцы, ждать. Далеко ещё, - отозвался лейтенант, не отрываясь от перископа. - Ещё румб влево!
Приходилось в уме решать задачу по тригонометрии. Чёрт бы их побрал совсем эти тригоны-треугольники! Дистанции нет, скорость неизвестна... Броненосные крейсера под удар явно не попадали: оказалось, что противник идёт двумя кильватерами - к "большим дядькам" не успеть. Хоть бы кого-то из малых зацепить - они идут ближе к позиции "Сома".
Вроде получится выстрелить по второму из бронепалубников. Судя по всему - 'Такачихо'.
На глаз - около двух-трёх кабельтов. Должно получиться...
- Аппарат! Пли!!
'Сома' встряхнуло - мина вышла. Лодка стала усиленно заглатывать море, чтобы компенсировать потерянную массу.
- Пошла, родимая! - отозвался минный кондуктор Жаворонков.
- Право на борт! Сто двадцать градусов вправо по компасу! Уходим!! Ныряй на двадцать метров!!! - проорал Трубецкой, опуская перископ.
Это было разумно, отвернуть именно вправо, на контркурс с японцами - пусть лодка поскорее удалится от противника. Сейчас начнётся пальба, и, в первую очередь, стрелять будут по бортам и по носовым углам, а с кормовых румбов атака субмарины крайне маловероятна и практически бесперспективна, туда и стрелять почти не будут...
Совершенно очевидно, что японцы заметили мину - загрохало взрывами, это крейсера палили по волнам.
Было сделано всё, что можно. Оставалось ждать. Недолго. Но так мучительно! Попали? Не попали?
Попали! На фоне взрывов снарядов, которые слегка тревожили подлодку, грохнуло так, что сразу стало понятно: 'Есть!'.
Врубили! Достали!! Попали!!!
- 'Ура!', ребята! - несмело выдохнул командир подлодки. - Врезали гадам!
- Уррааа! - уже во весь голос отозвались матросы.
Более чем шестисоткилограммовое изделие Шварцкопфа, получив 'пинок' сжатым воздухом, послушно вышло из минного аппарата и стало пожирать подводное пространство со скоростью в двадцать пять узлов.
Самодвижущиеся мины, или торпеды, как мы называем их теперь, в начале двадцатого века, вели себя как избалованные красавицы. Были очень дорогими, очень капризными и очень непредсказуемыми: то пойдёт совсем не тем курсом, что ей предназначен, то утонет на полдороге, то ткнётся во вражеский борт, а взорваться не соизволит...
Та же, которую выстрелил 'Сом', повела себя на редкость дисциплинированно. И на курсе не рыскала, и тонуть не собиралась, а добравшись до днища японского крейсера, исправно рванула. Во всю силу своего семидесятикилограммового заряда пироксилина. Который в мгновенье ока превратился расширяющийся газ запертый в пятидесятилитровом объёме. Объёме, сдерживаемом достаточно тонкими стенками подводного снаряда. Давление в десятки тысячи атмосфер мгновенно разнесло хрупкий корпус торпеды, и, не ограничившись этим, обратило самое пристальное внимание на подвернувшиеся корабельные конструкции. Те, что ниже пояса. Ниже ватерлинии...
Когда командир 'Такачихо', капитан первого ранга Мори, услышал вопль сигнальщика о мине, идущей к борту крейсера, он ни на секунду не выказал волнения. Что, согласитесь, как нельзя ярко, характеризует выдержку самурая. Мгновенно сообразив, что в открытом море незамеченной может атаковать крейсер только подводная лодка, он немедленно отдал приказ открыть огонь по предполагаемому месту её нахождения и сделать поворот вправо.
Заговорили пушки различных калибров, и корабль лёг в резкий отворот от прежнего курса. Казалось, что ещё есть возможность успеть, что удастся привести приближающуюся гибель в струю воды, отбрасываемую винтами...
Не получилось. Как будто морской бог, неожиданно рассвирепев, что какие-то невежи нахально проплывают прямо над его головой, нанёс удар своей могучей рукой.
'Такачихо' подбросило так, что на ногах удержались лишь те, кто крепко держался... Да хоть за что-нибудь. Но крепко. А к таковым относились только те, кто непосредственно видел опасность - вахта на мостике, артиллеристы у пушек левого борта да и пара наблюдателей на марсах - меньше четверти экипажа крейсера. И то не все сообразили вовремя. Остальным же досталось по полной программе - когда палуба под ногами решает вдруг подпрыгнуть, случиться может всякое. И если бы торпеда была побольше, то даже на верхней палубе не все пережили бы такое приключение. Но без увечий не обошлось и это было очень не вовремя - это в Порт-Артуре русские крейсера и броненосцы пережили немало попаданий похожих торпед, но в том-то и дело, что те корабли были русскими. И относительно новыми. А вот небольшой крейсер английской постройки, да еще и двадцатилетнего возраста, в этом плане вряд ли ожидало что-то хорошее. Просто не было у англичан в то время таких людей как Крылов и Макаров, которые не один десяток лет бились над вопросами непотопляемости. Вот и тонули, бывало, броненосцы Владычицы тогдашних морей от одной пробоины, пока, наконец, еще через семь лет после описываемых событий пассажиры "Титаника" не оплатили своими жизнями внимание лордов Адмиралтейства к этой проблеме.
Ударило ближе к корме, практически под машинное отделение, которое стало достаточно быстро заполняться водой. Сохранившие самообладание офицеры-механики, немедленно отдали приказ травить пар, пока вода не добралась до котлов. От сотрясения вырубило и динамо-машины, значит, механические помпы бороться с поступающей водой не имели возможности. Но даже если бы они работали, то всё равно не имели возможности противостоять могучему натиску пучины. Крейсер неумолимо кренился и оседал на корму.
Мори, получив доклад из низов, отдал экипажу приказ спасаться... Но крен нарастал слишком быстро, и шлюпок спустить не успели, хорошо, если кому-то из прыгнувших за борт удавалось прихватить с собой хоть что-нибудь легче морской воды - они имели реальную возможность дождаться спасения с других кораблей эскадры. А, пытаясь удержаться в осенних водах Японского моря только с помощью своих рук и ног, да ещё в намокшей одежде, моряки с 'Такачихо' почти теряли шансы остаться в живых.
Не прошло и десяти минут после взрыва мины, как смертельно раненый корабль уже перевернулся кверху килем и большинство его экипажа находившегося в момент атаки под бронепалубой, должны были лечь на дно моря вместе со своим крейсером.
'Нанива' и 'Сума' спустили шлюпки для помощи тем, кто всё ещё держался на волнах, но ход сбросили только для этого, а как только спасательные средства коснулись воды, тут же прибавили оборотов и отошли от места гибели своего собрата восточнее. И только на относительно безопасном удалении стали, часто меняя курсы, следить за ходом спасения людей со своего менее удачливого товарища.
Трубецкому до чёртиков хотелось подвсплыть и поднять перископ, чтобы посмотреть на дело рук своих, убедиться, что враг действительно поражён, а может даже и тонет.Но торопиться нельзя - запросто могут засечь и накидать своих фугасных снарядов по высунувшейся 'палке', а 'Сому' много не надо - взрыв шестидюймового метрах в десяти от корпуса запросто может вывести хрупкую лодку из строя. За десятки миль от Владивостока. А может и сразу в объятья Нептуна отправить... Надо ждать.
Прошло ещё около двадцати минут, прежде чем Трубецкой приказал всплыть на перископную глубину и осторожно выставил оптику своего корабля на свет божий.
Сначала вообще ничего не попадало в поле зрения, после удалось, наконец, зацепиться взглядом за силуэты вражеских кораблей. Так: три больших вдали, и два поменьше чуть ближе - двухтрубный и однотрубный, третьего малого крейсера не наблюдалось вообще, ни в накрененном, ни в полузатопленном состоянии. Неужели?
- Братцы! - срывающимся голосом проговорил лейтенант, - А ведь утопили! Утопили паразита!! Ура!!!
Несмотря на то, что воздух нужно было всё-таки экономить, весь экипаж не поскупился и во всю мощь молодецких лёгких проорал это самое 'Ура!'.
- Представляете, что мы с вами сделали, ребята?! - задыхаясь от эмоций, объяснял подчинённым командир 'Сома'. - Впервые в истории произвели успешную минную атаку из-под воды. Да как произвели! Крейсер угробили!! Да я буду не я, если каждый из вас креста не получит!
Однако до крестов ещё надо было дожить. Хотя бы до деревянных, над могилами. Лодка уже больше часа находилась в подводном положении, и, хоть фирма-строитель указала в паспортных данных корабля "тридцать миль в подводном положении", но данные "рекламные" и возможности реальные во все времена сильно отличались друг от друга. Ещё часик-другой, даже на двухузловом ходу, и аккумуляторы сдохнут, придётся всплывать и достаточно долго оставаться лёгкой добычей для любого вражеского корабля - практически каждый пароходик может догнать и затоптать форштевнем в пучину. И никаких крестов, даже над могилами, ввиду отсутствия могил...
