Татьяна Зубачева - Аналогичный мир - 4 (СИ)
— Знаю, — кивнул Арчи и улыбнулся. — А вдруг завалялись?
— Иди ты! — Дэн выругался по-английски и продолжил по-русски: — Коли за этим, так отваливай.
— А поговорить если?
— С этим к доктору Ване. Или к батюшке. Отваливай. Мне вставать рано.
— А чего у тебя там в Царьграде? — не унимался Арчи. — Зазнобу завёл?
— А пошёл ты! — кинулся на него Дэн.
Но силы были равны, и выкинуть Арчи из комнаты не получилось, а там и коридорный мог на шум заявиться, а это уже скандал и до милиции недалеко. А им это нужно?
— Ладно, — отпустил он Арчи. — Говори, зачем пришёл.
— Я ж сказал уже. Поговорить, — Арчи заправлял рубашку в брюки, дрались-то не всерьёз, так что ни синяков, ни порванной одежды и быть не могло. — Тоскливо что-то.
Дэн невольно кивнул. В самом деле, какая-то непонятная тоска то и дело накатывала на него. Да и на остальных, он же видит.
— Ладно.
Он взял со стула и прямо на голое тело натянул старые армейские штаны, потом включил верхний свет.
— Чаю хочешь?
— Для разговора если, — пожал плечами Арчи.
Для разговора — это остывший чай, неполные чашки: всё равно пить не будут. Дэн отодвинул занавеску, закрывавшую кухонную нишу и стал накрывать на стол.
Готовить в комнатах не то, чтобы запрещалось, а… не одобрялось, скажем так. Трактир внизу, только закажи и тебе всё прямо в комнату доставят, но чай… святое дело. И в каждой комнате ниша за весёленькой в тон к обоям занавеской, а там шкаф-стол для посуды и продуктов и маленькая — на один диск — электроплитка.
Дэн поставил на стол две чашки с чаем и кивнул.
— Садись.
С чего-то разговор надо начинать.
— Ты завтра как?
— Во вторник, — Арчи вертел, катал в ладонях чашку, будто грелся, — ты в школу записался?
— Как все, — Дэн усмехнулся. — А чего ещё делать?
— Слушай, — Арчи улыбкой извинился за вопрос, — ты в Царьград поэтому мотаешься?
Дэн угрюмо кивнул.
— Ну… интересно тоже, конечно.
Помолчали, и арчи заговорил о том, о чём все думали, но старались вслух не говорить.
— Элам проще.
— Да, смотри, как устраиваются.
— Хотя… вон Джо с Джимом возьми.
— Они вдвоём, так что семья, да и Пафнутьич, крёстный их…
— Он одинокий, своей семьи нет, вот и пофартило парням.
— А тётя паша нам всем крёстная, да на всех её не хватит.
Семья, иметь свою семью… раньше они об этом не думали. Лишь бы выжить. И в госпитале, в Спрингфилде, все жили в одном корпусе, и они были как все. А здесь… гостиница, меблирашки, жилец на пансионе… устроились-то все, а всё не своё, у чужих, ну, не из милости, а за деньги, а всё одно. Своего только одежда, да из посуды кой-какая мелочь. Будто…
— Временные мы здесь, — сказал вслух Дэ.
И Арчи кивнул.
— А что делать? Не там же оставаться.
— Ещё чего! — фыркнул Дэн. — Как Андрею? Дрожать, что встретишь?
— Ну, я-то своего подушкой, — усмехнулся Арчи, — прикрыл.
— Последнего, — уточнил Дэн. — А прежнего? А надзирателей? Э, да чего там говорить. А здесь… может, и приживёмся.
— А куда ж денемся, — ответил по-русски Арчи. — Назад дороги нет. Ты ссуду потратил?
Дэн мотнул головой.
— На одежду оставил, а остальное на книжку.
— Ну, как все, — улыбнулся Арчи. — Тётя паша присоветовала?
— А кто ж ещё? У доктора Юры теперь свой дом. У докт ора вани тоже. Кому мы нужны, сам подумай.
Арчи кивнул, но возразил.
— А помнишь, доктор Ваня говорил, что ты сами себе нужны. Что все люди… как это? Да, самоценны.
— Ты уже вроде Андрея заговорил, — усмехнулся Дэн. — Так это люди, Арчи, а мы… — и по-английски: — Погань рабская, — и снова по-русски: — И людьми не станем. Ты же знаешь это.
— Знаю, — вздохнул Арчи. — Но… послушай, мы же перегорели.
— И кому мы теперь нужны?
Дэн сам не ждал, что разговор так пойдёт, но вот… накипело и выплёскивается.
— Ладно, — тряхнул он головой. — Как будет, так и будет.
— Ладно, — согласился Арчи. — На следующей неделе школа заработает, не до психов станет.
Дэн с улыбкой кивнул. Доктор Ваня им так и говорил, ещё в Спрингфилде. Чтоб всякая дурь в голову не лезла, надо чем-то заняться. И школа тут в самый раз.
— С осени тогда на среднюю? — окончательно перешёл на русский арчи.
— Аттестат же нужен, — ответил Дэн. — Со справкой нас только здесь и будут держать. А так…
— Ну, и дипломы наши, — возразил Арчи. — Массажист, медбрат, а санитаром тебя и так везде возьмут. Но аттестат тоже нужен. Да только три года пахать.
— Отпашу, — усмехнулся Дэн. — А ты что, против?
— Нет, конечно.
Арчи рывком встал.
— Ладно, спасибо за разговор. И спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — кивнул Дэн.
Когда Арчи ушёл, он собрал со стола чашки и пошёл их мыть. За одной занавеской кухня, за другой — душ и уборная с раковиной, все удовольствия сразу и под боком. Как в госпитальном боксе. Или хозяйской камере. Там тоже всё рядом. Нары, унитаз и душ. Только без занавесок. Он досадливо тряхнул головой. Что-то часто он прошлое вспоминать стал. Нет, к чёрту, спать. А завтра в Царьград и… и всё у него будет. Пока ему хватает, а вот обзаведётся семьёй, тогда и о доме думать будет. По семье глядя.
* * *До экзаменов оставалось две недели, и Культурный Центр ходил ходуном. Ведь такое… такое… ну, никогда ж такого не было!
— А ну, как не сдадим? — Трофимов сокрушённо разглядывал свою тетрадь по русскому.
Ему ответили вздохами и хмыканьем: все в последнем диктанте насажали ошибок. От волнения, что ли? Андрей ухитрился перепутать все безударные, Эрки н опять не поставил ни одной запятой, а Тим всё написал английскими буквами. И остальные… у кого как, но неправильно.
— Ничего страшного, — успокаивала их Полина Степановна. — Бывает.
Артём тоскливо вздохнул, покосился на хмурого соседа.
— Когда переписывать будем? — разжал губы Эркин.
— Не будем, — ответила Полина Степановна.
Все удивлённо уставились на неё. Как так?! Ошибки надо переписать, всегда ж так было. Она улыбнулась.
— Вы просто устали. Сегодня почитаем и поговорим о прочитанном. Кто выучил басню?
Руки подняли почти все. Полина Степановна кивнула, укоризненно посмотрела на густо покрасневшего Иванова — уже в третий раз отказывается — и вызвала Артёма.
И, хотя больше об экзаменах речи не было, на перемене заговорили о том же, вернее, о детских.
— Ну, нам ладно, а мелюзге-то зачем? — пыхнул дымом Павлов.
Его чёрное лицо лоснилось от пота: уж очень туго давалась ему грамота.
— У них не экзамен, — возразил Артём. — А этот… утренник. И тесты. Класс определят. И всё.
Эркин кивнул. Алиса дома уже уши прожужжала об утреннике. И родителей собирали, объясняли, что и как подготовить. Выставка работ будет, ну, покажут, что нарисовали-налепили, а потом концерт. Будут петь, плясать и стихи читать.
— Нам бы так, — хмыкнул Андрей.
Все дружно рассмеялись.
— А что? — зубоскалил Андрей. — Не спели бы? Да ещё как! И сплясали бы, — и вдруг шёпотом, так что только они, кто не просто рядом, а вплотную стоял, услышали, выдал речитативом такую частушку…
Эркин даже задохнулся от смеха, и Андрей похлопал его по спине.
— Да-а, — вытер выступившие слёзы Аржанов, — тут ты отличник.
Прозвенел звонок, и они вернулись в класс. Сейчас история, тоже… экзамен сдавать. Три экзамена — это ж- обалдеть! Хорошо хоть, что по английскому только итоговая контрольная — и всё. А по русскому — диктант, по математике — экзамен, но там тоже писать надо, а историю и природу устно сдавать. Хорошо, что за раз: вопрос оттуда, вопрос отсюда… Ох, как голова не лопнет… Братцы, если сдам…
Но в класс вошла Калерия Витальевна, и Андрей отмахнулся от Трофимова.
— Потом доскажешь, Олег.
Калерия Витальевна оглядела класс. Сосредоточенные до угрюмости лица, внимательные глаза.
— Повторим, о чём говорили на прошлом уроке.
Понимающие кивки, шелест перелистываемых страниц… Обычный урок. Ну, а если на экзамене такой же вопрос попадётся? Так что теперь смотри в оба глаза, а слушай в четыре уха.
Как всегда, после уроков они шли домой втроём: Эркин, Андрей и Тим. Шли молча, но вместе.
— Завтра на шауни? — спросил, уже подходя к дому, Тим.
— Как всегда, — ответил Андрей.
А Эркин молча кивнул. Он что-то очень устал. Больше, чем обычно. И чувствовал такую же усталость у Андрея и Тима.
— А если ещё и по шауни экзамен… — вдруг сказал Андрей.
— Какой экзамен, когда нас трое всего, — возмутился Тим. — И занимались всего ничего. Охренел?!
— Я ж сказал. Если… — ухмыльнулся Андрей.
Но они уже подошли к дому, и заводиться Тим не стал. Да и не из-за чего, если всерьёз подумать. Он хмуро попрощался и ушёл к своему подъезду. Андрей покосился на Эркина и улыбнулся.
