Татьяна Зубачева - Аналогичный мир - 4 (СИ)
Потом Женя смотрела их тетради, а Алиса сидела уже на коленях Эркина.
— Молодцы! — Женя собрала тетради в стопку. — Ни одной ошибки. — А теперь играть! — соскочила на пол Алиса.
— Встал и Андрей.
— Идите, — кивнул Эркин.
— А ты? — Алиса даже губы надула. — Эрик, ну…
— Сделаю шауни и приду, — улыбаясь, но твёрдо ответил Эркин.
— Пошли, племяшка, — рассмеялся Андрей. — Давно мы чего-то в щелбаны не дулись.
Женя молча погладила Эркина по плечу, и они все вместе и сразу ушли. О ставшись один, Эркин достал тетрадь по шауни. Да, Андрей прав, конечно, ну и что, что не задавали, писать-то надо правильно. Слово — перевод, слово — перевод… Исписав страницу, он придирчиво сверил её с написанным на уроке. Вроде… да, всё правильно. А если… Эркин достал ещё одну тетрадь и записал все слова как словарь, но в три колонки: на шауни, по-русски и по-английски. Перечитал шёпотом. Вот так, вот теперь правильно.
Он спрятал обе тетради — по шауни и словарь — в свой ящик, перебрал и сложил в стопку тетради и учебники на завтра, выключил настольную лампу и встал. С наслаждением потянулся, чувствуя, как заиграли, задвигались мышцы. Ну-ка, где они?
В большой комнате Эркин сразу услышал визг Алисы и злорадный хохот Андрея.
— Ну, и кто кого? — вошёл он в комнату Алисы.
— Вот! — Алиса соскочила со стула. — Теперь ты с Эркином сыграй.
— Н-куда?! — перехватил её Андрей. — Я-то сыграю, а ты расплачивайся. Тридцать щелбанов заначить хочешь? — хохотал Андрей, тиская и щекоча выворачивающуюся из его рук хохочущую до взвизгов Алису. — Не выйдет!
— Чего ж ты столько продула? — спросил Эркин, усаживаясь на стул.
— Да-а, — протянула Алиса. — А он хитрый. Он так треплется, что я на руки и не смотрю.
Говоря об игре, Эркин невольно перешёл на английский. И так же свободно заговорили по-английски Андрей и Алиса.
— Андрюха, а давай меняться!
— Щелбан на конфету!
— Не-а, на укус. В «мишках» шесть укусов. Честно.
— Четыре.
— Пять, уступила Алиса.
— Ладно, — Андрей подмигнул смеющемуся Эркину и отпустил Алису. — Тащи «мишек». Десять штук.
— Как десять?! — возмутилась Алиса. — Шесть!
— Смотри-ка, — изумился Андрей. — Она и считать умеет?
— А вот и умею! — убежала Алиса.
Андрей хохотал, раскачиваясь на стуле.
Шесть «мишек» Женя не дала, но отсыпала других и разных. Алиса принесла целую пригоршню, и они с Андреем долго спорили: в какой конфете сколько укусов. Эркин хохотал так, что не мог считать. На их крик и смех прибежала Женя, к ней обратились за консультацией, и она сразу ошиблась, сказав, что карамелька не кусается.
— Мама! — ахнула Алиса. — Ты что?!
— Так её же сосут.
— Ясно, один укус! — торжествующе хохочет Андрей.
— Так её сколько сосёшь?! — возмущается Алиса. — Укусил и всё, а тут до-олго.
— Договаривались на укусы, а уговор дороже денег.
— Три, — кричит Алиса. — Три укуса. Два конца и серединка.
Наконец всё сосчитали, и Андрей выбил Алисе в лоб пять щелчков разницы.
— Ладно, — Алиса потёрла лоб и хитро посмотрела на Эркина. — Эрик, а теперь ты будешь играть, да? Ну, да же!
Эркин вытер мокрое от слёз лицо и сел напротив Андрея.
— Давай.
— Ага-ага, — суетилась Алиса. — Мам, ты сюда садись, я рядом, мы смотреть будем.
— Ладно, — Андрей сел поудобнее. — На две, что ли?
— Не малолетки же, — ответил Эркин. — На две и вперехлёст.
— Ладно, ты только того… Не очень.
— Не очень, не очень, — кивнул Эркин. — Начали.
Эркин с самого начала задал такой темп, что Андрей ни одного очка не взял. Когда счёт приблизился к ста, Эркин совсем незаметно, чуть-чуть замедлил движения, и Андрей смог размочить счёт. Игра пошла с переменным успехом, и на счёте сто пятьдесят семь — сто сорок семь Женя решительно сказала:
— Всё. Пора ужинать.
— Ладно, — сразу согласился Эркин. — Подставляй лоб, Андрей.
— А ежели на сигареты обменять, а? — Андрей подмигнул Жене и Алисе. — По затяжкам.
— Я не курю, — рассмеялся Эркин.
— Тогда на конфеты.
Помирились на пяти щелчках, трёх карамельках и большой шоколадной конфете. Эркин сгрёб конфеты и выбил конфеты и выбил Андрею его проигрыш.
— Всё, чист, — Эркин встал и сказал уже по-русски: — Пошли ужинать.
— Пошли, — встал и Андрей.
Выигранные конфеты Эркин сложил в общую вазочку. Алиса выжидательно посмотрела на Андрея, но тот в ответ только скорчил рожу и аккуратно разложил остатки своего выигрыша у своей тарелки.
Ели творог со сметаной и сахаром, пили чай с конфетами. И Андрей щедро угощал всех своим выигрышем.
И как всегда после ужина Женя укладывала Алису спать, Эркин ходил поцеловать её на ночь, а Андрей накрывал на вторую «разговорную» чашку.
— Ну вот, — Женя с удовольствием оглядела их. — Давайте решать.
— А в чём проблема? — улыбнулся Андрей. — Я серьёзно, Женя.
— У тебя с отпуском решилось? — спросил Эркин.
— Десять месяцев отработать надо, — стал серьёзным Андрей. — А у вас?
— Так же, — кивнул Эркин и посмотрел на Женю.
— Да, — Женя подвинула к Андрею конфеты. — Я и в профсоюз ходила, выяснила. Так вот, зимние мы со всеми отгуляли, а ещё двадцать дней осенью, не раньше октября.
— Ну, и у меня, значит, так же, — хмыкнул Андрей. — Закон, говорят, он всем закон. Хотя… стоп, я же с мая, так десять месяцев… — он запнулся.
— Май — это пятый месяц, — сказал Эркин. — А всего их двенадцать, так? — и сам себе ответил: — Так. Значит, после февраля пойдёшь.
— Это в марте? — Андрей мечтательно вздохнул. — Ох, и погуляю я… котом мартовским.
Женя так смеялась, что даже взвизгнула. Смеялся, упав лицом на руки, и Эркин. Андрей самодовольно ухмыльнулся и встал.
— Ну, кто куда, а я баиньки, — и, выходя из кухни, тихонько мяукнул.
Отсмеявшись, Эркин встал и собрал посуду.
— Ты иди, Женя, ложись, я уберу.
— Ага, — встала и Женя. — Спасибо, милый.
Эркин вымыл и расставил посуду, налил воды в чайник, чтобы утром только на огонь поставить. Прислушался. Так, Женя вышла из ванной. Если он сейчас и столкнётся с Андреем, то не страшно, хотя нет, Андрей будет его ждать.
В ванной он быстро вымылся, с наслаждением растёрся полотенцем и, прислушавшись, немного потянулся, разминая мышцы. И в прихожей столкнулся с Андреем.
— С лёгким паром, — ухмыльнулся Андрей.
— И тебя с будущим, — улыбнулся Эркин.
Женя лежала в постели и ждала его. Войдя, Эркин привычно закрыл за собой дверь, сбросил халат на пуф и потянулся под восхищённым взглядом Жени.
— Какой ты красивый, Эркин, — вздохнула Женя.
И тихо засмеялась: такой счастливой была улыбка Эркина.
Время позднее, завтра рано на работу, и Эркин позволил себе только обнять Женю, поцеловать и погладить, пока её тело не стало совсем сонным. И когда она уснула, уткнувшись лицом в его шею, он, осторожно потянувшись над ней, выключил лампу и распустил мышцы. Женя всё ещё обнимала его, и он уже во сне подвинулся, чтобы ей было удобно лежать.
У себя в комнате Андрей сбросил на стул халат, погасил свет и лёг. Простыня приятно заскрипела под телом. До чего же хорошо! Девчонкам он написал, как надо, на работе, в школе, да везде — всё у него тип-топ, хорошо, и лучше не надо. А то письмо… а на хрен! Не нужен он отцу, ну, так и чего психовать, не из-за чего.
Андрей вздохнул, заворачиваясь в одеяло. Он не хотел думать об этом, но всё равно… Каждый — не каждый, но уж через два на третий накатывало. Он сталарся вспоминать отца тогдашним, а видел нынешним, председателем Комитета. И снова от острой боли щемило в груди, как от удара. Андрей стиснул зубы, пересиливая слёзы. И справился. Не в первый раз ему вот так… Ну что, мама? Всё у меня хорошо, всё тип-топ, живу, работаю, учусь. Живу в семье, работаю кем хочу, учусь в школе. Мама, жаль, тебе бы Эркин понравился, и Женя, жена сына — невестка, так? Так, мама, ты бы ведь взяла Эркина в сыновья, он же — мой брат, я так хотел старшего брата, ты знаешь, нет, жена сына — это сноха, Женя тебе сноха, а ты ей — свекровь, Аня с Милой и Алиской вместе бы играли, хотя… Миле сколько сейчас? Мне двадцать один, а она на три года младше, а Аня старше так же, Ане тогда двадцать четыре, а миле восемнадцать, мы бы их замуж выдавали, да, мама, всё у меня хорошо, мама, вот тебя только нет, и девчонок, а отец… Мама, он ушёл когда, ты нам что сказала? Чтоб мы молчали и даже не думали о нём, не вспоминали, чтоб и случайно не проговориться, будто его и не было. Ну, так оно и есть. Не было его и нет. И не нужно. Мама, у меня всё хорошо, слышишь, мама?
Андрей уже спал, продолжая во сне разговаривать с матерью.
Приглашение на вечеринку к Джинни и обрадовало, и смутило Громового камня. Конечно, приятно, и на паре вечеринок он уже был, всё прошло великолепно, но… но Джинни с той стороны, она-то девчонка и не понимает ничего, но вот её мать… Он её видел пару раз в городе, и в общем она ему даже понравилась, вполне приличная старуха, но Джинни как-то обмолвилась, что её отец погиб на войне, так что… так что вряд ли её матери будет приятно видеть его форму и награды. А в племенном тоже не пойдёшь, а штатского у него ничего нет. Значит… значит, надо купить. Рубашку, брюки, ботинки, носки и кое-что поверх рубашки, скажем, лёгкую куртку или дешёвый пиджак.
