Главная роль 8 (СИ) - Смолин Павел

Когда Федор иссяк, он прикрыл глаза и не заметил восторга и мечтательного выражения на лицах братьев. Не заметил гордой улыбки на лице отца. Не заметил, как сильно в глазах дедах отражается пламя отгремевшей войны. Не заметил, как тихонько плакали сидящие по углам женщины. Не заметил за считанные часы углубившиеся морщины на лице матери и седины, тронувшей ее доселе роскошно-черные волосы. Зато услышал короткую фразу деда, которая подобно разорвавшемуся снаряду разметала отравляющий душу мрак так, что уже и не соберешь даже если очень захочется:

— Ты, Федя, ври-то поменьше, а то вон мелочь со двора дёру даст да тоже в ЧВК проситься будет. Героев, как ты да я — мало, а дураков голову без толку сложивших — как у нас за баней говна.

Осознав услышанное, тогда еще прапорщик Чижиков похлопал на деда глазами, оценил рожи младших братьев да племянников и громко, до судорог в животе рассмеялся.

Глава 14

Годы, проведенные рядом с троном, а потом и на нем, почти смыли мою прошлую жизнь из памяти, оставив лишь полезное в реальности этой и пачку особо ярких воспоминания. В основном, конечно, детско-подростковых, и главными их героями были мама и папа. Родителей забыть невозможно. Остался в памяти и один проведенный с Серегой и Ильей вечер в баре, когда Илюха рассказывал нам о реке Исонзо. Вернее — о двенадцати (!) битвах на ней, где итальянские войска пытались прорвать оборону Австро-Венгрии. Суть «оригинальной» Первой мировой битвы при Исонззо передают ничуть не хуже пресловутого Вердена: кладем в землю несколько сотен тысяч человек, чтобы остаться «при своих».

Враги наши, слава Богу, отправившему сюда толкового государственного деятеля в моем лице (сам удивлен, что так ловко справился и справляюсь!) в силу отсталости ВПК нынче откровенно слабы, и лишь вопрос времени, когда они подпишут капитуляцию, но союзники, несмотря на мои вызывающие у них раздражение попытки давать ценные советы и даже предложения поделиться частью технологий (за деньги поделиться, но кого вообще волнуют деньги, когда на кону стоит сама История?), столь же добросовестно как враги готовились к войне «старого образца». Да соседи по карте нормальную — это камуфляжную — форму в войсках ввели чуть ли не вчера!

На днях случилась первая битва при Исонзо, где горе-союзнички в лице итальянцев умылись кровью и не достигли вообще ничего. Сейчас идет подготовка ко второй битве, и я более чем уверен, что закончится она так же. И это притом, что Австро-Венгрию «грызут» со всех сторон кроме западной! С востока, где результаты самые воодушевляющие — наша армия. Ее же часть сейчас подтягивается к выбранному нашим с немецким Генштабами для атаки направлению — на Прагу. Заодно мужики имеют возможность полюбоваться архитектурой Германии и отдать должное ее пиву и сосискам. Через две недели операция начнется. Прорывать линии обороны доверено немцам, потому что я не хочу класть свою группировку без толку. Устроить такой же Армагеддон сидящим в обороне австро-венграм как на Востоке не получится по очень грустной причине, многое говорящей мне об инертности мышления европейцев: мы предлагали немцам развернуть на удобных для налетов на вражеские территории землях Германии хоть сколько-то причальных матч с инфраструктурой для дирижаблей, инициатива разбилась о «это дорого и долго». Посмотрим, насколько «дешевле и быстрее» покажется немцам сооружение оных после череды лихих «мясных штурмов». Полагаю, что не очень, и они продолжат сливать «пачки юнитов» об укрепления до тех пор, пока я тупо не возьму Вену своими силами. Торопиться не будем — подтянуть ВПК за ближайшие год-два австрияки с французами не смогут, «козырей» еще хватает, а немцам нужно выучить болезненный урок.

Ну и — прости-Господи — чем больше солдат потеряют мои соседи без деления на врагов и союзников, тем будет лучше для нас когда начнется «раунд два».

На Юге австриякам полегче — номинально вступившие в войну балканские «лимитрофы» передвинули свои армии (наши войска там тоже есть, для поддержки морального духа и пригляда за порой излишне горячими союзничками) через границу и окопались там, не стремясь по моей рекомендации (хоть кто-то прислушивается, блин!) стачиваться о линии обороны и выполняя основную свою задачу в этой войне: создавать давление, вынуждая Франца Иосифа держать на юге достаточную для сдерживания потенциального наступления группировку.

Основные усилия «балканской коалиции» тем временем сосредоточены на главном: окончательном решении Османского вопроса. И мы таки решим его совсем скоро! И рады помочь французы с австрияками своему магометанскому союзнику, но вообще никак — на сегодняшний день Черное море целиком под контролем России и балканцев, а Средиземное представляет собой исполинскую водную площадку для веселой игры «давайте избегать генерального морского сражения от греха подальше». Это для наших врагов, а вот кайзер в свой флот фанатично верит, поэтому для немцев это игра в догонялки.

Бросать австрияков на произвол судьбы союзники не собираются: сейчас французы при поддержке испано-португальско-швейцарских контингентов готовя две большие наступательные операции. Первая — атака с Юго-Западного направления на собственно Германию, а вторая — атака на Италию, которую враги не без основания считают слабейшим звеном в нашей с Вилли коалиции и надеются после показательной трёпки принудить к сепаратному миру — минимум — или вообще к смене «команды» — это максимум.

Начало того, что в этой реальности придет на смену Вердену, можно уже сейчас наблюдать на Западном фронте. Конкретно — битва за Люксембург и его агломерацию. Попытка Вилли обойти через Бельгию основные линии французской обороны, которая в «оригинальной» реальности увенчалась пусть не быстрым, но успехом, в реальности этой забуксовала, споткнувшись о не менее могучие линии обороны, которые бельгийцы успели отгрохать при поддержке французов и австрияков. Траншеи, бетонные бункеры, артиллерийские и стрелковые позиции, длинные ряды колючей проволоки и прочие «полевые» радости даже упоминать не стоит. Гораздо интереснее выглядит сама агломерация, превращенная в город-крепость.

Не только моя армия училась современной войне на «Британском полигоне» — это делали все, и Французы с Австрияками в том числе. Городские бои — страшная вещь, и именно в них собираются заманить немецкую армию враги. Здесь мы Вильгельму помогать не станем, и немцам придется с этим смириться: моих солдат даже на Пражском направлении согласно предварительно расписанному «кто, когда, где и как обязан помогать союзнику» быть не должно, и виноваты в этом сами немцы: давным-давно, когда коалиция на Большую войну только сколачивалась, кайзер и его генералитет с вершин своего высокомерия самолично «пропололи» союзный договор, минимизировав необходимость участия «чужих» армий за пределами заранее оговоренных фронтов. Не из страха перед нашими солдатами, которые будут обижать добрых немецких бюргеров во время маршей и ночевок, а потому что считали, что это Российскую армию придется «подпирать» немцами. Я не злопамятный, я — добрый, отходчивый и вообще гуманист, но постепенно набирающая обороты «Люксембургская мясорубка» не наша проблема.

Вот такая ситуация сложилась в Европе к понедельнику финальной недели августа, когда ко мне на прием приперся американский посланник, чтобы немного пообщаться на тему Панамского канала. Присутствует и посланник немецкий — собственность-то у нас с Вилли общая.

Американцы свой откровенно авантюрный ультиматум выдвинули правильно — так, чтобы о нем знал строго ограниченный круг уполномоченных людей. Не изобрели они пока свою фирменную «шоу-политику», и американский президент не строчит в Интернет грозные посты при каждой свободной минутке. Говорить и важном в кулуарах нужно хотя бы затем, чтобы иметь возможность провернуть назад собственный «фарш». Посланный нами сигнал о готовности договариваться американцы услышали, ультиматум свой с извинениями формата «погорячились, бывает» отозвали, и теперь вот будем разговаривать.