Антон Требунский - Ганза. Книга 1
— Ваша милость, — терпеливо повторял Дитрих, игнорируя протестующего капитана Параса. — На нашей стороне рейтарская рота Виндорта, которая ударит в тыл осажденным легистам, а купленный нами человек откроет ворота. И взорвет запасы пороха в городе.
Штаден на ходу придумывал новые факты, доселе не известные ни униатам, ни мне, ни ему самому.
— А каково ваше мнение, советник Боксбергер? — обратился ко мне граф, решив, очевидно, выслушать все стороны.
— Немедленный штурм. Враг сейчас этого не ожидает от нас. Поэтому на нашей стороне будет внезапность. И капитан Родерик Виндорт.
Вернулись всадники, посланные в разведку. Возглавлявший их граф Грегор подъехал к нам, доложить Рекнагелю о результатах:
— Войска Готфрида и рота Виндорта стоят к западу от города. Развернутые в боевой порядок.
— Отлично, — казалось, Рекнагель рад тому, что ему навязывают бой и не придется самому принимать решение. — Мы двигаемся туда.
Прозвучали сигналы горна и солдаты замедлили ход. До места битвы оставалось еще немного, поэтому можно было поберечь силы.
Я ехал вместе с полководцами, изображая из себя опытного военного советника, и изредка бросал ничего не значащие красивые фразы.
— Рейтарская рота стоит на правом фланге. Левый фланг занимает кавалерия Готфрида. Центр — мушкетерские полки, — рассказывал тем временем Грегор.
— Ну? Как будут согласованы наши действия? — поинтересовался граф Рекнагель.
— Наша кавалерия наносит удар по центру. Одновременно с этим рота капитана Виндорта разворачивается и атакует тех же мушкетеров во фланг. Судьба центра решится за несколько минут. Дворянская кавалерия Готфрида не успеет вмешаться. И скорее всего не будет этого делать, сохраняя свои жизни. А если они попытаются вступить в бой, ваша пехота встретит их выстрелами из мушкетов и пиками.
Капитан Парас задумчиво кусал губы. Я бы на его месте тоже отнесся с недоверием к плану, который приведет к собственной гибели.
— Какого черта, это ведь война! Мы примем бой! — воскликнул Рекнагель, проверяя как ходит меч в ножнах. — Жаль только деньги мэтра Лодекина, потраченные на подкуп предателя, который должен был открыть ворота и взорвать запасы пороха.
Граф Грегор вернулся к своему отряду. Альберг и Рекнагель отъехали в сторону. Едва они удалились на достаточное расстояние, Дитрих шумно выдохнул и тихо прошептал, даже не глядя в мою сторону:
— Не может быть! Они поверили в этот бред.
— Если теперь капитан не переубедит пфальцского графа, униатам суждено здесь остаться навсегда, — пробормотал я, стараясь, чтобы это слышал только Штаден.
Альберг и Рекнагель спорили вовсю, обильно жестикулируя. По разгневанному лицу графа я понял, что капитан наемников пытается отговорить его от этого плана действий. Наш вариант ведения боя вроде бы обещал графу легкую победу, а потому он не хотел соглашаться с подозреающим что-то капитаном. В конце концов он рубанул рукой, завершая тем самым спор, и направился в нашу сторону.
— Решено, я согласен с этим планом и капитан Парас тоже, — торжественно сказал Рекнагель, обращаясь к нам. Стоявший рядом Альберг скривил лицо и бросил ненавидящий взгляд на меня и Дитриха.
— Как капитан Виндорт узнает о нашем плане? — спросил Альберг, стараясь найти хоть какой-то изъян в словах Штадена, который мог бы скомпрометировать нас перед графом.
Со всей убедительностью Дитрих бросился объяснять.
— Еще тогда, когда мэтр Лодекин договаривался с капитаном Виндортом, было решено, что при изменении первоначального плана действий, то есть осады, его рота окажет нам посильную помощь на поле боя. А сейчас, когда они расположены на правом фланге, единственный противник, которого они могут атаковать, это полки мушкетеров, составляющие центр. К тому же это наиболее безопасное и выгодное для них направление удара.
— Хватит! — оборвал наши препирания граф Рекнагель. — Победа в любом случае будет за нами. Господь на нашей стороне!
Я обратил внимание на еле заметную ироничную улыбку, скользнувшую по лицу Дитриха. Его ревностное отношение к некатоликам могло сейчас испортить весь этот долгий и опасный спектакль.
Прозвучавшие сигналы горна вызвали новый всплеск разговоров среди солдат. Одевая доспехи, готовясь к бою, расходясь по своим отрядам, каждый из них гадал о предстоящем сражении. Капитаны униатов объявляли своим воинам о том, что его милость граф Рекнагель обещал по десяти гульденов каждому отличившемуся в бою и, в случае победы, отдать солдатам город на один день. На разграбление.
Недолгий марш завершился выходом к равнине, на которой стоял город. Череда покрытых лесом холмов, выбившая из войска Рекнагеля все силы, закончилась. Зато теперь боевой дух армии был на высоте — они видели призрак десяти гульденов, разграбления города и легкой победы за спиной солдат противника. Оставалось только разобраться с теми, кто встанет на пути.
Перед городом расположилась армия легистов, развернутая в боевой порядок. Еще нельзя было разобрать отдельных людей, но общие их позиции просматривались великолепно.
Войско Готфрида Кельнского выстроилось дугой, выгибающейся концами к нам, их противнику. Стоящая в центре пехота и конница на флангах — все, как и рассказывал Грегор.
Все то время, пока униаты выстраивали своих людей, располагая их в соответствии нашему плану, армия легистов сохраняла неподвижность. Изредка можно было заметить всадников, скачущих от одного фланга к другому — гонцов, которые разносили приказы Готфрида полевым командирам.
Я перевел взгляд на наше войско. Мы с Дитрихом, графом Рекнагелем, капитаном Парасом и еще с несколькими менее важными людьми стояли на одном из холмов, сразу перед которым расстилалась равнина, где и строились наши солдаты. Все в точности повторяло план, предложенный накануне Штаденом.
Альберг зарядил пистолеты, одел шлем и пришпорил лошадь, направив ее к пешим отрядам. По приказу графа Рекнагеля он командовал пехотой, а все ее участие в бою заключалось лишь в поддержке кавалерии. Да и то, если конница Готфрида рискнет вступить в сражение.
— Вот настоящий солдат, — сообщил нам Рекнагель, указывая на капитана наемников, сам не сдвинувшись с места. — Всегда там, где сражаются его люди.
По-моему, Альберг планировал свое неожиданное вступление в бой, и это было весьма нежелательно для нас. Но графу сейчас невозможно было что-либо доказать.
Привстав в стременах, он картинно вскинул меч в небо, прокричав:
— Впере-ед!
Сигналы горна разнесли его приказ по отрядам. Кавалерия, которой командовал граф Грегор, медленно набирая ход, двинулась вперед, на противника. Войско Готфрида по прежнему стойко хранили неподвижность.
— Они не знают нашего плана, — усмехнулся Дитрих. Граф в ответ радостно кивнул головой, не отрывая взгляда от поля битвы.
— Тем большим сюрпризом будет для них предательство капитана Виндорта! — прошептал он, вкладывая меч в ножны.
Для меня слова Дитриха звучали совершенно по-другому. Пришлось здорово попотеть, чтобы скрыть непроизвольно лезущую на лицо ухмылку. Я на мгновение отвел взгляд от поля боя, осмотрев нашу ставку. Кроме меня, Дитриха и Рекнагеля рядом были лишь трое незнакомых мне всадников — дальние родственники графа — и капитан пфальцской мушкетерской роты. Если нам придется убегать с боем, придется жарко. Обжигающе жарко. Я вернулся к наблюдению за сражением.
Лавина — хотя мне приходилось видеть и больше — кавалеристов готова была обрушиться на центр дуги, в которую выстроились легисты. Несколько всадников обрушились в вырытые загодя, замаскированные ямы, на дне которых их наверняка ждали острые колья.
Клубы дыма скрыли первый ряд кельнских пехотинцев-мушкетеров от нашего взгляда. И только спустя мгновение мы услышали грохот ружейного залпа. Первая шеренга разошлась, освобождая второй пространство для стрельбы. Снова облако, снова гром секундой позже. Передние ряды кавалеристов стремительно пустели, лошади оставшиеся без всадников, останавливались и мешали атаке. После своего выстрела шестая шеренга разошлись, выпуская вперед новые отряды пехоты. Встав впереди отстрелявшихся и бесполезных теперь мушкетеров, они сплотили ряды и подняли длинные пики. Пикинеры! Подобный железный еж, только несравненно меньший, мы видели в Соединенных Провинциях, в доме мэтра Якобсона.
— Ну где же рота Виндорта, — шептал Рекнагель. — Еще немного, ну же… Когда?
Накатившаяся волна конницы разбилась о пики. Атака захлебнулась, завязнув в плотном строю пехоты. Я перевел взгляд вправо: рота Виндорта, крупный рейтарский отряд, занимавший весь фланг, не сдвинулась с места. Капитан не спешил на помощь ни кельнским пикинерам, ни кавалерии униатов.
