Олег Здрав - Колхоз – дело добровольное
Особых сомнений, что это было именно отравление, в наше время уже не было, и название яда достаточно точно определили. Вопрос был лишь в том, кто это сделал. И далеко не факт, что именно американцы. Слишком многие интересы сошлись в это время на личности последнего маршала целой эпохи.
Не отбрасываю и версию случайного отравления и заражения, хоть и вероятность этого ничтожно мала, но даже в этом случае маршал Устиннов просто не заболеет и не умрет от странной «простуды», аккурат за три месяца до начала перестройки. И это само по себе многое может поменять в этом мире.
Вот только не уверен, что в лучшую сторону! Как бы и наоборот не вышло.
Меньше всего мне хотелось, чтобы СССР ввел войска в Польшу – именно этот вопрос и должны были обсуждать министры обороны стран Варшавского Договора на фоне грандиозных маневров. И лишь внезапное ухудшение состояние советского маршала сорвало эти планы. Надеюсь, что он все же прислушается к голосу разума и предупреждению и покинет учения сразу.
– Слышь, с тобой поговорить хотят, – опять таджики, только не трое, а один.
Не вижу смысла бегать, надо порешить вопросы раз и навсегда, и больше к ним не возвращаться.
– День добрый, – окидываю взглядом комнату и присвистываю от удивления. Богато живут освобожденные от гнета баев простые декхане, даже ковер на стене. Шучу, конечно, но в сравнении с нашей спартанской обстановкой, здесь действительно уютно и даже зажиточно.
– Ассалам алейкум. Присаживайся, как тяжела была твоя дорога, как здоровье, угощайся. Чай, кишмиш, насвай?
Что-то на таджика, ты голубчик не сильно похож. Скорее узбек – хотя с таким же успехом и туркмен или даже путшу? Глаза умные, чуть раскосые, матово черные, словно без зрачков. Взгляд стальной, улыбка насквозь холодная, змеиная. И халат богатый, и судя по узору не кулябский и не памирский – точно узбек, или полукровка.
Присаживаюсь на одеяло, расстеленное на полу. Минут через десять сидения в позе лотоса, ноги с непривычки затекут и меня можно будет забить хоть пуховыми подушками насмерть. Надеюсь, разговор закончится раньше, черт бы побрал эти восточные традиции с длительными предисловиями и разговорами ни о чем.
– Не откажусь от чаю, – плюхаюсь напротив, проклиная неуклюжую растяжку своего молодого реципиента. В свои сорок часами мог сидеть по-турецки и не испытывать неудобства, привык за время путешествий по Кавказу и Средней Азии, да и тренировки свою роль сыграли. – Как звать хозяина этого достархана?
– Хуршед моё имя. Как тебя звать знаю. Вот и чай, – протягивает пиалу.
С удовольствием выпиваю чай, к явному разочарованию гостеприимного узбека.
– Замечательный чай, давно такого не пил, – чистая правда, между прочим.
Зеленый чай, напополам с молоком, с куском растопленного масла (где взяли?) и обильно подсоленный – та ещё прелесть для обычного русского человека. На то и расчет.
– Ещё бы курдюка добавить, – это уже откровенный блеф, с бараньим жиром эту гадость даже проглотить навряд ли смогу, но ему-то откуда знать об этом.
Между тем разговор, наконец, зашел о главной проблеме.
– Ребята жалуются, что сильно бил их. Не хорошо ты поступил. Сам начал без причина.
Пожимаю плечами, мол, не вижу смысла оправдываться.
– Причина была, если они не хотят говорить о ней – значит им стыдно об этом сказать.
Хуршед нахмурился, видимо истинную причину драки, точнее избиения младенцев в пестрых халатах, ему не сообщили. И сейчас он сообразил, что просто так, без повода, школьник на трех студентов старше себя на несколько лет не мог наехать.
– Зачем драка, если можно словами всё объяснить хорошо? Теперь полчился, что ты слабых людей обидел. Или думаешь, самый быстрый и ловкий – никто победить не сможет? – ни насмешки, ни угрозы в голосе нет. Равнодушие и холод, и взгляд как у кобры перед броском. Хотя, конечно, в своем доме, а что ни говори, барак именно в этом статусе сейчас оказался, и за одним столом ни один уважающий себя азиат на гостя не бросится.
Не могу просчитать и понять, что за тип. Да и по возрасту он никак не студент второго-третьего курса. Понятно, что именно он «смотрящий» за таджикским контингентом, но вот, ни капли, он не похож на человека, отучившегося четыре года на факультете русского языка и литературы. Хотя по-нашему говорит чисто, без сильного акцента, но студент из него – как из осетра толстолобик.
Даже руки ничего не говорят о странном хозяине. Нет сбитых костяшек – и все тут! Но почему меня не покидает ощущение, что он – сильный боец, причем очень высокого уровня мастерства – не чета мне нынешнему, да и возможно будущему. Есть такой прирожденный тип людей, которые в схватке тебя все равно сделают, хоть полжизни тренируйся. Тут только сабля поможет или ствол)) Но ни того ни другого у меня нет, а нунчаки против этого товарища, как против живого мамонта ржавый консервный нож.
Пауза затянулась, надо что-то ответить, а я никак не могу сообразить, какую линию поведения выбрать. Поэтому просто прошу ещё одну чашку и подвигаю к себе поближе блюдце с вяленным виноградом. Ещё раз оцениваю обстановку, и замечаю некую странность, которая и не давала мне покоя.
Под столом большая стопка толстых журналов, и даже название можно прочитать «Наука и Жизнь». Облегченно вздыхаю, что не укрылось от наблюдательного хозяина, и он тут же насторожился, но никак не прореагировал, лишь повторил вопрос:
– Что скажешь?
– Думаю, что порвешь ты меня легко. Примерно, как тот толстый журнал. Пополам. Потом ещё раз сложишь и снова порвешь.
Хуршед неожиданно звонко расхохотался.
– Молодец. Откуда знаешь про журналы?
– Учитель джиу-джитсу занимается. Он их постоянно рвет, пальцы тренирует, без этого никак, – и пока не испортил впечатление, уточняю. – Будущий учитель. Теперь точно знаю, что у него буду учиться и заниматься.
– Почему не каратэ-до или дзю-до? – искренне заинтересовался узбек.
– Каратист не может лечить людей, – как само собой разумевшееся сообщил я.
Насчет будущего учителя почти не соврал. Майор Серикбаев, наш преподаватель рукопашного боя, именно на примере разорванного на четвертинки журнала «Наука и жизнь» продемонстрировал превосходство силы над умом, в отдельных, но часто встречающихся обстоятельствах. За что ему вечная благодарность от всех курсантов и от меня в частности, в обеих моих жизнях.
– Больше моих не обижай. Хозяин должен быть один, ты меня знаешь – сразу говорить будешь. Ладно?
– Договорились.
– Ещё один просьба. Если ящик помидоры кто-то молодой тащит, не надо бригадир или председатель звать. Мне скажи.
На прощание пожали руки.
– Таким пальцами действительно можно ребра выдирать у живого человека, впрочем, и позвонки вправлять тоже.
Будь мне реально пятнадцать лет ничего бы и не заподозрил даже – мало ли кто командиром студенческого отряда может быть, чаще всего ставили кто-то постарше возрастом и с богатым жизненным опытом.
Вот только, знание будущего тут же подсказывает совершенно другую версию. Там где выходцы из Средней Азии или Закавказья – обязательно жди криминал. И личность смотрящего – лучшее тому доказательство.
По моему скромному мнению, социализма в этих республиках так никогда и не было. До самого распада Советского Союза. И тотальная коррупция, в тех ужасающих масштабах, которая поразила Россию уже после 1991 года пришла именно с юга. Ни в коей мере не оправдываю наших местных казнокрадов – их во все времена было предостаточно, но именно качественная, тотальная коррупция распространилась в СССР с южных республик.
Товарищ Гейдар Алиев, став первым секретарем компартии Азербайджана, ещё в конце 1960-х годов, попытался начать борьбу с коррупцией и взяточничеством в своей республике. Для чего призвал две тысячи офицеров КГБ, которые сменили практически все хозяйственное и политической руководство республики. Вся высшая номенклатура АзССР, включая даже районных начальников и ректоров Вузов была снята с должностей и заменена бывшими чекистами. Эксперимент закончился катастрофой. Всего через год половину новых начальников пришлось с треском увольнять и сажать за взятки. Ещё четверть назначенцев полностью развалили полученное в управление хозяйство.
К началу 80-х коррупция в республиках Закавказья стала просто абсолютной. Должность начальника райотдела милиции стоила 30 тысяч, а участкового – 5 тысяч. При этом зарплату милиционеры не получали вообще, только расписывались за неё, а «кормились» с подведомственной территории.3
В центральных областях РСФСР такое даже представить было немыслимо в те времена. Хотя тайной это ни для кого особо не было – наш сосед по даче, родом из Азербайджана, примерно в это время, вернувшись с отпуска на исторической родине, рассказывал бате об этом, и произнес пророческую фразу, что лет через десять здесь будет также, после чего жахнул стакан кировобадского коньяка, не закусывая. На что батя лишь посмеялся, что в России быть такого не может! Почему-то фраза запомнилась на всю жизнь.
