Боксер-5: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович

У Паши ситуация получилась прямо противоположной. Видя, что его удары не приносят противнику существенного ущерба, он, кажется, подумал, что все дело в недостаточной силе этих ударов, и начал еще сильнее замахиваться, вкладываясь в каждое движение. По своему опыту я знал, что при таком положении бойцу обычно достаточно плюс-минус минуты, чтобы выдохнуться и позволить своему сопернику перехватить инициативу. Именно это и произошло с Павлом: в какой-то момент он ослабил бдительность, в то время как отдохнувший и хорошенько рассчитавший свои действия Бабушкин внезапно схватил его, поднялся, сильно двинул его головой и перевалил на дорогу.

Теперь в позиции добивающего сверху оказался уже Бабушкин. Но просто колошматить кулаками куда попало в его случае было не очень выигрышной тактикой: Паше большинство таких ударов было как слону дробина. Бить нужно было точечно, по тщательно выстроенной схеме, чтобы не просто раздражать соперника, а как можно скорее вывести его из строя.

— Дэн! — не вытерпев, крикнул я. — Работай корпус-голова-голова-корпус!

Я хорошо знал, что из этой позиции такая тактика наиболее выигрышна. И теперь это в очередной раз подтвердилось: за счет ударов по корпусу Денису удалось сделать так, чтобы соперник рефлекторно открылся. «Ну все, еще несколько секунд — и наши победят!» — довольно подумал я, но вдруг активизировался секундант Паши, который, судя по всему, оценивал происходящее так же. Он мигом ринулся к дерущимся и одним мощным движением сбросил Бабушкина со своего приятеля.

— Э, але! — возмутился я. — Руки!

Мы и вправду договаривались не вступать в бой. Однако свердловские, похоже, забили на все договоренности, вместе взятые, и я увидел, как секундант нашего противника начал вовсю лупить Бабушкина на пару с Пашей.

«Вот, значит, как?» — мгновенно вспыхнул я. Мне ничего не оставалось, как тоже вступить в драку — не бросать же Бабушкина одного наедине с этими двумя беспредельщиками. Тем более что секундант был не таких внушительных параметров, как тот же Паша, и мне не составило особого труда с первого же удара отправить его отдыхать на землю.

— Мочи их, козлов! — внезапно раздались крики, и вдруг я увидел, как все из той же дырки в заборе посыпались другие динамовцы из Свердловска. Вот это подстава! Значит, этот Паша все продумал заранее, и на случай, если начнет проигрывать бой, подготовил атаку всей своей толпы. М-да, видимо, все-таки прав был Бабушкин, что без ответа такие вещи оставлять нельзя! С такими подонками игры в благородство ничем хорошим никогда не заканчиваются.

Это уже не два на два, и даже не два на пять — там еще можно было бы побороться, но двое против такой толпы… Да нас даже бить не обязательно — они просто-напросто втопчут нас в землю и пробегутся по нам несколько раз, как стадо слонов! Не знаю уж, отправят их домой с вещами или нет — у них-то другой тренер, и как он поступает в таких случаях, нас касаться не должно — но вот мы с Денисом точно для начала уедем в больничку. А в больничку мне вообще никак не хотелось.

Вот это свердловцы, вот это бойцы! А я-то, наивный, еще сравнивал весовые категории их Паши и нашего Дениса, прикидывал, какие тактики кто из них может начать применять… А оказывается, все это лишнее и по-настоящему выигрышная тактика только одна — навалиться всей толпой на двоих и дело в шляпе. И не нужно думать ни о тактиках, ни о приемах, ни о весовых категориях. Вот так все легко и просто решается.

Ну что же, раз так, то в таком случае и я снимаю с себя любые обязательства по соблюдению каких бы то ни было правил. Я огляделся и схватил попавшийся мне на глаза увесистый кусок кирпича. Быстро схватив его, угрожающе поднял руку и закричал:

— А ну стоять всем! Первому же, кто сюда полезет, я вот этим кирпичом башку проломлю!

Свердловцы от неожиданности попятились. Паша поднял голову с земли и проговорил:

— Миха, остынь! Мы так не договаривались, чтоб кирпичом!

Охренеть. И эта рожа еще имеет наглость что-то вещать о договоренностях⁈

— А мы и насчет толпы не договаривались, — парировал я и подбросил кирпич в руке. — Ну что, есть смельчаки свою дурную башку подставить? А то я как раз неплохо размялся, прямо не знаю, с какого упражнения тренировку начать!

Нерешительно потоптавшись на месте, свердловцы начали расходиться. Они не спеша шли обратно к лазейке в заборе, переговариваясь между собой в том смысле, что я вообще какой-то психически больной неадекват, к тому же буйный, так что ну-ка его на фиг со мной связываться. Вслед за ними к забору направились и Паша со своим секундантом. Эти уходили уже молча — видимо, были слишком расстроены тем, что битва пошла не по плану.

— Ты же посмотри, Миха, какая падла, а, — прокомментировал Бабушкин, отряхивая свою одежду от дорожной пыли. — «Боец», «боец» — а сам даже с одним справиться не может, за других прячется!

— Ну ты же сам говорил, что им доверять нельзя, — сказал я. — По-хорошему, нам тоже надо было бы подстраховаться. Это еще повезло, что мне этот кирпич под руку попался, а то бы…

— Ну ничего, ничего, — злорадно произнес Бабушкин. — Я этому недогерою на спаррингах такую кузькину мать покажу — увидишь, он еще пожалеет, что в бокс пошел.

На этот раз я не стал возражать Денису. Увидев воочию, что собой представляют эти свердловцы (во всяком случае, некоторые из них), мне и самому захотелось отплатить им какой-нибудь подлянкой. Уж точно теперь я понимал его гораздо лучше, чем до этого боя.

Совсем бесследно эта дуэль для нас все-таки не прошла. На утренней тренировке после традиционного вступительного слова Григорий Семенович пристально вгляделся в Бабушкина.

— Что это у тебя за синяки с ушибами? — спросил он, подозрительно сощурившись.

— Да это я попросил Мишу некоторые упражнения показать, — не моргнув глазом ответил Денис. — Вот с непривычки и навернулся несколько раз, пока учился.

Григорий Семенович с сомнением вздохнул, как бы прикидывая, можно верить такой Бабушкинской отмазке или нет. Но, видимо, никаких убедительных контраргументов у него не нашлось.

— Вы у меня смотрите, — примирительно сказал он. — Упражнения — это, конечно, хорошо, но давайте-ка с ними себя не поубивайте.

— Хорошо, Григорий Семенович, мы аккуратно, — смиренно произнес Бабушкин. Я чуть не расхохотался, глядя на него: ну чистый невинный агнец! Примерный мальчик, радость мамы с папой. Если бы сейчас кто-то взглянул на него первый раз в жизни, ему бы и в голову не пришло, что этот парень может по пьянке не являться на тренировки или драться где-нибудь за забором с другими пацанами. Похоже, кроме боксерского таланта, в Денисе Бабушкине скрывался еще и неплохой актер.

В этот день нам предстояла первая общая тренировка с динамовцами из других городов. Тренерам было необходимо измерить наш рост и вес, чтобы понять, кого в какую категорию определить. По мере того, как каждый из динамовцев вставал сначала вдоль вертикальной линейки, а потом на весы, мы, согласно тренерским указаниям, сбивались в кучки согласно своей весовой категории.

— Значит, так, братцы мои! — обратился ко всем Григорий Семенович. — Сейчас мы провели, если можно так выразиться, организационную часть нашего с вами собрания. Вы разделились по весовым категориям и теперь знаете точно, кто к какой относится. Именно по этому признаку и будут вас делить на тренировках и выступлениях. Впрочем, все это вы хорошо знаете и без меня — все-таки не первый год в боксе.

Среди динамовцев раздались приглушенные смешки. Григорий Семенович строго посмотрел на толпу, и смешки тотчас же прекратились.

— А теперь самое главное объявление, — продолжил он. — Из каждой весовой категории по итогам этих сборов будут отобраны по трое самых лучших и крепких бойцов. Именно эти тройки и отправятся впоследствии защищать честь «Динамо» на первенство РСФСР. Мы с тренерами очень надеемся, что это обстоятельство хорошенько мотивирует вас на то, чтобы работать качественно, в полную силу и не жалея своих сил! Всем все ясно?