Поворот (СИ) - Номен Квинтус

— Ладно, форсунки я беру на себя, и Сормово тоже — а если вы вспомните еще какие-то годные заводы, то сразу мне телеграфируйте. И здесь все равно эти производства готовьте: через год мне потребуется таким моторов уже по десять тысяч в месяц.

— Елена Павловна, я же не волшебник!

— А я вам волшебную палочку дам: если ей правильно махать, причем непосредственно по спинам и головам рабочих и инженеров, то она вам такие чудеса продемонстрирует! Но это потом, а послезавтра вы мне все списки подготовьте…

На станции Нави был по возрасту почти самым старшим, старше его была только Ха-Юн. Точнее, все считали, что Ха-Юн старше, но сколько лет Библиотекарю было на самом деле, никто и не знал. А вот из мужчин он точно был самым старшим, да и, пожалуй, самым образованным — он и в школу навигаторов пошел после окончания университета, причем пошел из-за того, что на семейном совете было решено к должности следующего губернатора провинции готовить не его, сына нынешнего, а его двоюродного брата — старшего сына старшего брата отца. Сам дядя губернатором не стал из-за проблем со здоровьем, а вот его старший сын… Вообще-то «семья» Нави была из раджбанси, и провинцией их семья (или каста, но так было говорить некультурно) правили уже лет двести — поэтому и сам Нави учился на факультете управления и менеджмента, готовясь к занятию высокой должности. Но то, что на губернаторство его решили не ставить, было очень обидно — и он решил идти по стопам младшего дяди, то есть стать военным. Никто же не ожидал, что война окажется такой короткой…

Тем не менее его знания сильно помогли поручику Лаврову в работе сначала диктатора, а затем и премьер-министра — вот только отсутствие глобальной информационной сети и компьютеров не позволяло ему свои (хотя и чисто теоретические) знания использовать с максимальным эффектом. Да и ситуация совершенно не походила на ту, к которой он готовился. Но и в нынешней ситуации даже «минимальный эффект» дал стране довольно много, по крайней мере Андрей сумел существенно оптимизировать как структуру армии, так и государственный аппарат. Точнее, хоть сколь-нибудь оптимизировать, ведь главной проблемой России было почти полное отсутствие грамотных кадров. Да и не особо грамотных — тоже…

Еще Андрей догадывался, каким образом инкарнация Нави в убийце сумела заставить того самоубиться — но этот вопрос его вообще не интересовал. То есть он просто порадовался, что у них не возник злобный и исключительно грамотный враг — потому что очень неплохо представлял, на что мог быть способен преступник, вооруженный «специальными знаниями». А Консуэла, хотя и была изрядной стервой, в профессии тоже была одной из лучших, так что ее вывод о том, что «человек после загрузки матрицы не меняется, просто получает много дополнительных знаний», он принимал как непреложный факт. Да и сами собравшиеся в Москве попаданцы это постоянно подтверждали своими действиями.

Та же Наталия — одна из инкарнаций самой пожилой Ха-Юн, детей «там» люто ненавидящая — стала не просто «самой заботливой матерью», но и по сути возглавила работу по «защите детства и материнства». И ее именно министром по защите этого самого детства с материнством Андрей и назначил. Юмсун тоже совершенно серьезно обсуждала, хватит ли ей пять-шесть детей или все же стоит завести их с десяток, а вот Еля — поскольку у ненцев проблемы деторождения выглядели иначе — имела свой — и весьма необычный для русского менталитета — взгляд на этот вопрос. Впрочем, и Юмсун, и Еля решали совсем другую проблему: проблему межнационального общения. Только Еля занималась ей «на внутреннем контуре», а Юмсун — на «внешнем». Совсем на внешнем, и решать ее «бурятка» отправилась «на родину»…

Но перед тем, как она отправилась в Иркутск, Андрей довольно долго с ней обсуждал возможность появления каких-то «внезапных проблем», и больше всего премьер-министра России беспокоил один вопрос:

— Юмсун, а ты уверена, что тебя там послушают? Ну, хоть кто-нибудь? Ты же женщина, а играть собираешься с очень серьезными мужчинами.

— Вот если бы я воплотилась в мужчину, это могло бы быть серьезной проблемой, а раз уж мне повезло… Ты про Чингисхана слышал?

— Интересно, а кто о нем мог не слышать?

— Так вот, для некоторых малограмотных сообщаю шокирующую правду: пока Чингисхан где-то там воевал, всей Монголией управляла его жена Бёртэ, и именно она сделала Монголию могучей державой. И ей подчинялись в Монголии все: и женщины, и мужчины, и даже все военачальники. Молча подчинялись, и никто до сих пор не знает, сам Чингисхан свои завоевания совершал по собственному почину или его Бёртэ воевать посылала. По сути, там был настоящий матриархат, и он в значительной степени и сейчас действует. Так что меня — именно как женщину — там будут по крайней мере слушать, а если ты мне еще и бумажку соответствующую напишешь, то я обо всем договорюсь вообще за неделю.

— А едешь на полгода. Зачем?

— Потому что женщина должна не просто отдать указания, но и лично проследить, чтобы они были исполнены. Специфика менталитета… я знаю, у вас все иначе было, но вот в Бурятии и Монголии именно так все делается.

— Ну хорошо, что в бумажке-то писать?

— Пиши: гражданин Лавров Андрей Владимирович, родившийся… свой день рождения впиши, и гражданка Жаркова Юмсун, дату рождения от балды поставь подходящую, заключили брак…

— Ты с ума сошла!

— Это ты плохо соображаешь: для монголов и бурятов жена правителя в мирное время — главный человек в государстве. Так что давай, пиши… да и вообще стыдно премьер-министру холостым ходить. Опять же всякие охотницы на знатных мужей разом отметутся, а то ведь оглянуться не успеешь — и уже окажешься в сетях какой-нибудь… Ты не переживай, я тебя ревновать не стану если что, а просто тихо и незаметно любую соперницу где-нибудь удавлю. Ну что сидишь, варежку раззявив, сказано тебе жениться — значит женись и со старшими не спорь!

— А мы…

— Все остальное потом, когда я вернусь.

— А это точно не опасно?

— Я Леночку с собой возьму.

— У Лены и здесь работы хватает. Ладно, пошли жениться. Не я первый…

— Это точно. Но учти: то, что Маша сейчас на сносях — это не повод…

Николай Егорович был готов для нового правительства вообще что угодно сделать. Просто потому, что спустя всего пару недель после того, как полковник Лавров объявил себя диктатором его навестила молодая женщина и объявила:

— Добрый день, давайте знакомиться. Я — Мария Федоровна Сапожникова, начальник правительственной медицинской службы. И моей обязанностью, в числе прочих, является забота о здоровье русских ученых, чья работа помогает России стать великой державой. То есть и забота о вашем здоровье.

— Спасибо, но у меня со здоровьем все в порядке.

— Надеюсь, хотя мне все равно придется это уточнить. Но вот ваша дочь — у нее туберкулез, а ее болезнь заставляет вас волноваться и мешает плодотворной работе. Поэтому я ее постараюсь быстренько вылечить…

— Вы умеете лечить туберкулез⁈

— Я — умею. То есть я знаю, как его лечить. К сожалению, быстро Елену вылечить не получится, некоторых препаратов у меня пока еще нет. Но я смогу по крайней мере сильно затормозить развитие болезни, а, думаю, года через два я ее окончательно вылечу. Андрей Владимирович сказал, что вам будет полезно с внуками понянчиться, так что…

— А Андрей Владимирович — это кто?

— Это полковник Лавров, диктатор России.

— Я… передайте ему мою благодарность… но я хотел бы уточнить: каковы будут расходы? Мне ведь придется как-то подготовить необходимую сумму…

— Руководство медслужбы приняло решение о том, что медицинское обслуживание граждан России будет совершенно бесплатным, так что об этом вам точно беспокоиться не потребуется. А всякие заразы лечить — чем раньше лечение начнется, тем проще его будет проводить. Итак, где сейчас ваша дочь?

За прошедшие два с лишним года Лена действительно не разболелась, а в сентябре ей в госпитале (в правительственном госпитале, в котором при необходимости лечились вообще все преподаватели МВТУ, да и не только они) сказали, что «нужный для окончательного излечения препарат уже получен» и к следующей весне она окончательно поправится. Поэтому когда к нему с очередным «правительственным предложением» пришел Федор Тетеркин, получивший этой весной диплом прославленного училища, то он согласился без раздумий. Правда, один вопрос он Федору все же задал: