Ричард Арджент - Рыцарь зимы
– Что ж, – произнес Эндрю, отнесшийся к церемонии благословения весьма скептически, но не подавший вида, – похоже, бояться за свою жизнь мне больше не придется.
– О да, – серьезно произнес благочестивый Томас. – Хотя, разумеется, ты можешь утонуть, поскольку такие тяжелые доспехи сразу утянут в самые глубины океана, где рыщут хищные создания и страшные чудища.
Данвич был процветающим портом, который мало-помалу пожирало море. Несмотря на это, там полным ходом шло строительство, ведь это один из десяти крупнейших городов в Англии, а глубоководная дельта реки, на которой он стоял, сделала его идеальной гаванью для кораблей всех видов и форм. На его богатой истории, однако, лежало пятно предательства. Два года назад Роберт, граф Лейсестерский, высадился в Данвиче вместе с трехтысячной армией фламандских наемников и попытался свергнуть короля Генриха. Несчастный бунтовщик потерпел сокрушительное поражение.
Сам город мог похвастать монастырем, многочисленными церквями и кварталом прокаженных. Томас хотел немедленно отправиться к несчастным и благословить всех до единого. Однако Эндрю разумно возразил, что ужасный недуг, несущий страшные страдания, ниспосылается небом в наказание, и запретил своему спутнику приближаться к больным с этим намерением, утверждая, что они несут кару за свои грехи. Томас на удивление сурово отчитал Эндрю за столь варварское заблуждение, заявив, что знавал весьма благочестивых людей, пораженных им, некоторые из которых были слугами Господа. Однако к тому времени, как долгий спор подошел к концу, Томас все равно не смог отправиться в квартал прокаженных – на это попросту не осталось времени.
Двое юношей нашли судно, отправлявшееся в Венецию. Корабль назывался «Ива». Эндрю пришлось спать в трюме рядом с Чародеем, а Томасу удовольствоваться палубой, где ночевали рабы и слуги. Они отправились в плавание во время прилива 13 января 1175 года от Рождества Христова. Через несколько часов их уже болтало по волнам, как пробку во время великого шторма в Бискайском заливе.
Эндрю, которого мотало от носа до кормы, от борта к борту, вскоре почувствовал, что ему становится очень и очень плохо, и его страданиям суждено продлиться много часов. Чародей тоже был не в себе – конь метался на привязи, лягая перегородки и борта с такой силой, что несколько промокших досок не выдержали его напора. Но страдали они не в одиночестве. Почти все пассажиры и их лошади находились в столь же плачевном состоянии. Через проломы заливалась вода, скапливавшаяся в трюме, где быстро стало темно, холодно и мокро. Эндрю казалось, что он умирает. Чародею – что он уже умер.
– Не приходится сомневаться, – без всякой задней мысли произнес наивный Томас, которого не затронула неведомая хворь, спустившийся в трюм, дабы позаботиться о хозяине, – что ты совершил страшный грех, раз несешь такую кару.
Эндрю не нашел в себе сил отвечать, поскольку не мог поднять голову от ведра.
Томас большую часть времени провел на палубе, которая на время плавания стала его домом. Хотя ураган здорово напугал юношу вспышками молний и громовыми раскатами, он не чувствовал себя больным. Цеплялся за перила, глотая соленые брызги и свежий воздух. Похоже, и то и другое только шло ему на пользу. Здесь, правда, царил промозглый холод, но зато не пахло рвотой и испражнениями, и тьма не казалась бездонной пропастью. На палубе тело продували ледяные ветра, зато воздух был чистым и здоровым. Томас рискнул предложить своему хозяину тоже подняться наверх, возможно, там ему станет легче.
Однако Эндрю вспомнил, что сказал его слуга, благословив доспехи. В такой шторм оказаться за бортом совсем несложно. Несмотря на умение плавать, Эндрю прекрасно понимал, что при таких волнах он не сможет удержаться на поверхности и пойдет ко дну. Он лишний раз проклял своего слугу, когда на ум снова пришла страшная по своей яркости картина: слабый человек погружается навстречу смерти в темно-зеленый ад, полный гигантских морских гадов и безымянных демонов. Эндрю упрямо остался на месте, в сырой вонючей дыре под палубой, дрожа всем телом и с трудом вынося боль – желудок опустел, и теперь его все время сводило судорогой.
Через несколько дней метаний по бескрайнему океану они миновали Геркулесовы столбы и вошли в более спокойные воды Средиземного моря. Воздух стал теплее, ароматнее. Эндрю кое-как выполз на палубу и перегнулся через борт, поражаясь яркой синеве воды. Он по-прежнему был очень слаб, но чувствовал себя куда лучше. К нему вернулась способность размышлять, и он, устремив взгляд к далекому побережью Африки, вздрогнул – его посетило новое соображение. Перед ним раскинулась темная земля, полная неведомых ужасов. Он слышал, что там есть люди без голов, чьи носы, глаза и рты находятся прямо посреди груди. С другой стороны, по крайней мере, эти странные создания тоже принадлежат к человеческому роду, а ведь есть еще самые разные невиданные чудища! Хищные драконы, единороги, василиски, грифоны и химеры. И если бы только они! По бескрайним просторам чужой земли рыщут и другие существа, неописуемые, жуткие, страшные. Эндрю счел за лучшее не думать пока о подобных вещах, а то, чего доброго, корабль пойдет ко дну.
– Чувствуешь аромат пряностей, Эндрю? – вздохнул Томас, подойдя к своему господину. – Ощущаешь аромат далекой красной земли?
– Мой нос лишился способности различать запахи после того, что было внизу.
– Все давно прошло. Теперь ты видишь свет.
Это было правдой, и Эндрю приободрился. По другую руку вдали виднелось побережье Андалусии. Несмотря на то что эта земля находилась полностью под властью мавров, она показалась Эндрю более приветливой. По крайней мере, там можно сойти на берег, не опасаясь тут же быть сожранным дикими людьми или чудовищами.
– Да, это куда лучше, чем зима в Крессинге, – согласился юноша. – По крайней мере, здесь нет мороза. Ветер прохладный, не спорю, но вполне терпимо. Только посмотри на лодки с треугольными парусами!
– Похожи на раненых бабочек, севших на воду, – заметил Томас. – Что они делают, Эндрю?
– Ловят рыбу! Их целые сотни! Странные темные люди вытаскивают сети из воды. Язычники, вне всякого сомнения. Они выглядят крепкими и ловкими. Наверное, солнце заставило их кожу потемнеть. Томас, как ты считаешь, к тому дню, когда мы отправимся домой, наши тела станут такого же цвета?
Томас, по сравнению с рыбаками казавшийся белым как мел, только покачал головой, не зная ответа на этот вопрос.
Пока их корабль быстро мчался вперед, вокруг начали собираться маленькие лодки. Их хозяева громко спрашивали людей на борту «Ивы», не нужна ли им рыба, материя, кнуты, кривые арабские кинжалы и другие товары. Корабельный повар, разумеется, сразу же купил свежей рыбы, некоторые пассажиры заинтересовались другими вещами. Сделка осуществилась следующим образом: покупатели сложили свои деньги в кожаное ведро, которое на веревке было спущено к лодкам торговцев, те быстро вынули деньги, положили на их место товары, и бадью ловко подняли на палубу. Разумеется, заключить такую сделку можно было, только поверив продавцам на слово, но те прекрасно понимали, что, обманув покупателя один раз, они потеряют возможность заработать и лишат дохода других торговцев. Поэтому продажа прошла без сучка и задоринки.
Наконец, встав на ноги и убедившись, что он действительно будет жить, Эндрю оценил по достоинству поведение своего слуги и его своевременную помощь.
– Я благодарю тебя, Томас. Знаешь, я начинаю думать, что ты был тайной, о которой говорили неупокойники.
В ответ на просьбу Томаса объяснить это загадочное заявление, Эндрю повторил слова, сказанные убийцей и его жертвой.
– И один говорит другому: «Расскажем мальчику тайну?» А его друг отвечает: «Нет, нам этого не поручали». В итоге они так и не признались, что за тайну хранят. Думаю, Томас, они говорили о тебе. Мне и в голову не могло прийти, что я повстречаю такого дельного и энергичного человека, как ты!
– Эндрю, а вот я не думаю, что могу быть твоей «тайной» – слишком уж незначителен для этого. Если они говорили о ней так загадочно и скрытно, наверное, речь шла о чем-то действительно важном.
– Но ты же сам говоришь, что ты ангел, Томас. По-моему, небесных жителей нельзя назвать незначительными.
– Ну, ангел, разумеется, важен, это правда, но эта тайна, похоже, касается чего-то по-настоящему великого, некоего поворотного момента в твоей жизни. По-моему, мне было предначертано стать твоим слугой, задумано на небесах и не могло не сбыться, какая же здесь тайна? Нет, тайна – это то, что открывается волей случая или напряжением ума. Нам остается только быть настороже, чтобы не упустить ключ к разгадке, и, возможно, мы сумеем ее постичь, когда придет время, Эндрю.
Юный оруженосец, поразмыслив, решил, что его спутник, скорее всего, прав. Мертвецы говорили о тайне с трепетом и благоговением, словно она могла сокрушить основы мироздания. И Томас правильно сказал, им нужно оставаться настороже, чтобы не пропустить подсказку. Возможно, тайна просто-напросто не откроется тому, кто не помнит о ее существовании.
