Ричард Арджент - Рыцарь зимы
Наконец зерно было доставлено на место, и Эндрю побывал в настоящем сражении. Двое оруженосцев, приобретя таким образом боевой опыт, вернулись в Крессинг. Там Эндрю ждала удивительная новость. Он должен покинуть деревню и отправиться в Иерусалим прежде сэра Гондемара, чтобы подготовиться к прибытию своего господина и хозяина.
– Я приеду через три месяца, – произнес рыцарь. – Ты должен подыскать достойное жилье для меня и еще одного оруженосца.
– Всего одного?
– Со мной приедет Гарет. Я отпускаю второго.
Эндрю не стал дерзить, интересуясь, почему новоявленного Джона отсылают прочь. На то могло быть немало причин, хотя, скорее всего, наиболее весомая заключалась в том, что Гондемар-оруженосец не нравился Гондемару-рыцарю. Это несомненно. Джон, вероятно, был бы даже рад уйти, если бы вместе с этим он не лишился последних средств к существованию. Лучше уж терпеть хозяина, который тебя презирает, чем не иметь хозяина вовсе.
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы угодить вам, сэр.
Неожиданно рыцарь положил руку ему на плечо.
– Вот и славно. Я верю тебе, Эндрю, несмотря на твое низкое происхождение.
В этот миг сэр Гондемар де Блуа выглядел величественным и могущественным. В своих лучших доспехах, ярко блестевших в солнечных лучах, он был великолепен. Но больше всего Эндрю завидовал даже не облачению рыцаря, а его тамплиерской накидке. Белоснежной, цвета высоких небес, с кроваво-красным крестом спереди. Храмовник походил на воина из небесных легионов, спустившегося на землю, чтобы отомстить за смерть Господа. Эндрю больше всего на свете мечтал заслужить право носить такую накидку. Стать тамплиером! Рыцари из ордена госпитальеров носили черные рясы с белыми восьмиконечными крестами над сердцем, но их орден не был и вполовину таким величественным и влиятельным, как храмовники. Его учреждили, чтобы рыцари заботились о раненых и больных паломниках, направляющихся в Святую землю. А тамплиеры были защитниками, хранителями пилигримов.
Эндрю знал, кем ему хотелось бы стать.
Разумеется, получить накидку тамплиера – самое достойное стремление для молодого человека. Эндрю так жаждал этого, что одна мысль об исполнении заветного желания приводила юношу в трепет. Когда-нибудь. Однажды. Ему ведь это обещано теми, кто способен видеть будущее. Кем именно? Его отцом и матерью по Богу? Или по дьяволу? Впрочем, какая разница? Пророчество двоих мертвецов должно исполниться. Однажды он наденет белую накидку рыцаря-тамплиера с алым крестом на сердце, и обычные люди станут восхищаться им и завидовать ему.
Однако до того как Эндрю двинулся в путь, к нему снова подошел Гарольд.
– Я слышал, ты скоро уезжаешь, – презрительно бросил сын мясника. – Лучше не появляйся здесь впредь. Если вернешься, я убью тебя, оруженосец ты теперь или нет. Я перережу тебе горло во сне и приму любое наказание.
– Когда я вернусь, я непременно разыщу тебя, Гарольд, и убью на месте, в присутствии свидетелей.
Оба юноши стояли друг против друга, в глазах каждого горела непримиримая ненависть, пока Гарольда не позвал отец.
– Ты не вернешься! – крикнул задира, обернувшись через плечо. – Ты сдохнешь в какой-нибудь стране, пораженной ядовитыми мухами, и твой труп сгниет под чужим солнцем. Но не забудь мои слова. Если тебе каким-то чудом удастся выжить и вернуться, ты пожалеешь, что не умер за морем.
Эндрю двинулся в путь через семь дней, направившись к порту в Данвиче на восточном побережье Англии. Там он должен был сесть на корабль, уходивший в Венецию, которая, как ему сказали, является городом-островом в Средиземном море. Старина Фоггерти дал Эндрю несколько уроков географии, но юноша усвоил немногое. Нелегко представлять себе чужие страны и города, когда в своей жизни ты добрался только до Лондона. И даже Лондон произвел неизгладимое впечатление на деревенского паренька – своими забитыми узкими улицами, странными людьми, огромными деревянными домами и многочисленными церквями.
Представить же себе Венецию или Иерусалим, таким образом, почти невозможно. Они виделись Эндрю далекими сказочными городами. Венеция, судя по всему, плавала на поверхности моря, как водяная лилия, сложенная из разноцветных кирпичей и плиток. И здания там сплошь были дворцами, башнями и соборами, выстроенными из золота, серебра и драгоценных камней. В Иерусалиме водились странные животные под названием «верблюды» с горбами на спинах, свободно разгуливавшие по улицам. А еще там стояли дома с куполами – мечети, внутри совсем пустые и просторные, как городская площадь. Зато все башни города тонкие и высокие, с шариками на вершинах. На рынках полно тканей самых ярких цветов, а на грязных тарелках небрежно лежат горы драгоценных камней на продажу.
– Нужно глядеть на карту, на план, – говорил старина Фоггерти. – У меня ничего подобного нет, но, в общем, карта – это картинка уменьшенного и расплющенного мира. Можно увидеть, как на земле расположены разные страны. Спроси у хозяина, может, у него есть такая.
Но Эндрю так и не осмелился попросить разрешения взглянуть на таинственную «карту», поэтому странные узоры, составлявшие на поверхности земли страны, оставались для него загадкой.
Эндрю с трудом сдерживал возбуждение, двинувшись в дальний путь верхом на своем скакуне. Совсем недавно он был обычным деревенским мальчишкой, а теперь отправляется в поход в неизвестные земли! При поясе меч, под седлом – прекрасный конь, за ним осел, нагруженный великолепными доспехами Эндрю, а простые крестьяне услужливо уступают ему путь. Даже роль оруженосца для мальчишки его происхождения – неслыханная удача. Однако когда он добрался до узкой утоптанной дороги возле маленького речного порта Вудбридж, четверо парней загородили ему проход, неспешно шествуя и нисколько не заботясь о других путешественниках. Эндрю ощутил справедливое негодование.
– Эй, вы там! – крикнул он, подъехав к молодым людям. – Прочь с дороги!
Но они не обратили на окрик ни малейшего внимания, и Эндрю с раздражением уставился на их затылки.
– Вы что, не слышали меня, невежи? Прочь с дороги, иначе я поеду прямо по вам, клянусь небом!
Один из юношей только взмахнул рукой над плечом, словно говоря: «Иди к черту».
– В таком случае вы не оставляете мне выбора. Я пришпорю коня.
Наконец один из молодых людей обернулся и воскликнул:
– В самом деле, сэр? В таком случае мы весьма обяжем вас, стащив с этой клячи и избив до…
Неожиданно молодой человек изменился в лице, раздражение исчезло, и на его губах появилась широкая улыбка.
– Эндрю! – воскликнул он.
Говоривший оказался не кем иным, как Патриком. Рядом с ним шли Артур и его добрый друг Тоби. Четвертый паренек, странной наружности и бледный как мел, был Эндрю незнаком.
– Друзья! – радостно воскликнул он. – Куда вы держите путь?
– Как же, нас позвали в некий замок в укромном местечке под названием Орфорд, чтобы мы дали там представление. А ты?
– Я еду в Данвич – отправляюсь на Святую землю.
– А-а, – протянул здоровяк Тоби, – так ты уже стал рыцарем?
Эндрю криво ухмыльнулся:
– Нет, подобные вещи так быстро не происходят, Тоби. Я все еще оруженосец. Должен выехать заранее и подготовиться к прибытию моего господина, который через три месяца присоединится к своим братьям-тамплиерам в Иерусалиме. А это что за новый актер? Он занял мое место и играет женские роли?
Патрик расхохотался:
– Именно! Эндрю, слезай со своей клячи и познакомься с Томасом.
Эндрю спрыгнул с Чародея и поздоровался за руку с новым членом труппы. Пальцы и ладонь Томаса оказались тонкими и изящными, как у девчонки. И вообще он казался слабым и хрупким, со странными светлыми, почти белыми волосами и яркими голубыми глазами. Мальчишка с удивлением и интересом уставился на Эндрю.
– О, Эндрю, – произнес он с почтительностью и благоговением, – ты едешь в Иерусалим?
– Совершенно верно, мимо города Венеция.
– Эндрю, я бы всю землю отдал, чтобы отправиться туда с тобой.
Артур, незаметно подмигнув Эндрю, пояснил:
– Томас у нас ангел, а Иерусалим – его мечта.
Они вместе двинулись в путь. Тоби повел под уздцы животных.
– Не беда, – весело произнес Эндрю, – отдай мне всю землю, и я с радостью возьму тебя с собой.
Вид у паренька стал до того несчастным и обескураженным, что юный оруженосец тут же пожалел о своей шутке.
– А, вижу, в чем твоя беда. Ты всей землей не владеешь, верно?
– Но я… я мог бы отправиться с тобой в качестве оруженосца.
Эндрю расхохотался:
– Я же пока сам оруженосец! Никогда не слышал, чтобы у оруженосца был оруженосец.
– Ну, как твой слуга, а когда ты станешь рыцарем, я стану оруженосцем!
– Ты ведь меня совсем не знаешь, Томас. Я могу оказаться очень капризным и суровым хозяином.
Юнец улыбнулся и покачал головой:
– Нет, я вижу по лицу, ты добрый человек, Эндрю. К тому же Патрик, Артур и Тоби много рассказывали мне о тебе. Правда, из них самого высокого мнения о тебе Тоби, Патрик думает, что из тебя получился бы неплохой актер. Артур говорит о тебе меньше всех, и всегда со снисхождением.
