Игорь Карде - Бронелетчики. Кровь на снегу
Разумеется, своего мнения старшина вслух не высказывал и на людях выказывал младшему лейтенанту должное уважение. Какой ни есть, но все-таки командир, а авторитет в армии – первое дело… Однако среди своих (а Мешкова он давно уже считал за своего) в выражениях не стеснялся. Такие слова, как «сопляк», «нюня» и «размазня» были самыми безобидными в его лексиконе. Какими только обидными эпитетами он не награждал своего взводного!
Старшина был уверен, что в первом же бою лейтенантик сдрейфит и наделает в штаны. И тогда ему самому придется взять командование взводом… И он, конечно, геройски себя проявит, покажет, что значит настоящий мужик. О том, что сам недавно дрожал под финскими пулями, Веселенко, разумеется, предпочитал теперь не вспоминать…
И вот, судя по всему, им предстояло узнать, как Коврин поведет себя в сражении. А в том, что будет бой, Иван Мешков уже не сомневался – на опушке выстроились в две шеренги красноармейцы, перед ними нетерпеливо расхаживал капитан Лапшов. Значит, будет что-то серьезное, раз сам комбат решил участвовать…
И точно – не успел Иван подумать, как Лапшов (после обычных «равняйсь, смирно, вольно») стал четко рисовать ситуацию:
– По нашим данным, в лесу действует финская диверсионная группа. Надо ее найти и обезвредить. Действовать так: первая рота пойдет вдоль реки, отсекая финнов от переправы, вторая – широким полукругом по лесу, от холма и до хутора Христаля…
Иван чуть повернул голову и увидел, что бронелета на холме уже нет – очевидно, пошел на очередное задание.
– Наша цель, – продолжал капитан Лапшов, – прочесать лес. Всем быть предельно внимательными – финны просто так не сдадутся. На рожон не лезть и в рукопашную схватку по возможности не вступать, просто гнать их в сторону хутора, вот и все…
Капитан не стал объяснять, что его людям выпала роль загонщиков, а главные «охотники» будут ждать финнов на хуторе Христаля. Именно туда и отправился недавно бронелет, и не одни – прихватив с собой на буксире пару повозок с разведчиками. Бойцы лейтенанта Овсянникова, как и он сам, с большим энтузиазмом включились в дело – до смерти надоело сидеть у реки и ждать, когда наведут переправу. А тут – реальный бой и возможность отличиться…
Бронелет прицепил две повозки и быстро потащил их за собой. Такое передвижение оказалось самым эффективным в зимних условиях – позволяло оперативно перекидывать с места на место по пятнадцать-двадцать бойцов, причем вместе с оружием и боеприпасами.
Так сделали и на этот раз: взяли повозки, посадили разведчиков: семь человек – в первую, восемь – во вторую, два отделения. Третье отделение решили оставить в резерве – на всякий случай. Бронелет без труда поволок длинный прицеп по плотному, слежавшемуся снегу. Дорога была укатанная, легкая, никаких тебе завалов и засад – финны, видимо, отдыхали. И через полчаса импровизированный поезд уже прибыл на хутор Христаля…
… Который состоял всего из трех бревенчатых изб и нескольких хозяйственных построек – самое обычное финское селение. Выгрузились на его окраине, растянулись цепочкой, охватили с трех сторон – чтобы никто не выскочил. Операция по взятию хутора прошла успешно – сопротивления никто не оказал.
Да и некому было: обитатели, узнав о приближении Красной армии, спешно покинули его. Прихватили с собой нехитрое имущество, скотину и отправились в глубь страны, подальше от этих ужасных русских.
Только в одной избе остались дряхлые дед с бабкой – не захотели покидать дом. «Если умирать, то лучше здесь, под родной крышей», – решили они. К тому же надо присмотреть за коровой – только что отелилась и нуждалась в уходе. Погибла бы, если бы погнали по морозу и снегу, не выдержала. Что же говорить о новорожденной телочке? С ней-то куда? Вот и сидели старики в своей избе, ожидая неизбежной участи. Переоделись во все чистое, помолились, простились друг с другом…
Но все же надеялись на лучшее – может, эти большевики не расстреляют? Ведь говорили, что они уважают простых людей, а они – самые настоящие трудовые крестьяне и есть. Руки – все в мозолях, за долгую жизнь только и накопили, что на одну корову. Да вот еще телочка…
Разведчики быстро проверили избы, сараи, конюшни, но диверсантов нигде не обнаружили. Это было хорошо: значит, финны еще в лесу. Что же, подождем их, встретим. Как дорогих гостей… Овсянников расставил людей на окраине хутора и приказал смотреть в оба – скоро появятся лыжники, не пропустите.
Бронелетчики же загнали машину в пустующую конюшню и решили немного отдохнуть – устроились с комфортом на мягком сене. Так приятно растянуться и расслабиться после тесного салона!
Но не забывали и о деле – первым нести дежурство поручили Молохову, затем его должен был сменить Сергей Самоделов. Матвей забрался повыше, под самую крышу, и стал следить за опушкой – чтобы не прозевать финнов. Компанию ему вскоре составил майор Злобин – по собственной инициативе. Как говорится, два глаза хорошо, а четыре – лучше.
Тем временем остальные члены экипажа занялись готовкой – пора было обедать, а заодно и ужинать. «Если мои расчеты верны, – подумал Злобин, – то финны должны появиться через два-три часа, когда люди Лапшова выгонят их из леса. Тогда и будем брать… Только бы не затянул капитан с облавой, не закопался бы. А то в сумерках финны уйдут от красноармейцев, скроются в чаще. И неизвестно, где и когда снова появятся. Жди их, волнуйся, не спи всю ночь…»
В том, что финны рано или поздно выйдут к хутору, майор почти не сомневался: Христаля был единственным жильем на десятки километров вокруг. Диверсанты же, надо думать, уже несколько дней провели на морозе, ночевали прямо в снегу, значит, им вскоре захочется отогреться и отдохнуть в нормальных условиях. К тому же через хутор шла единственная дорога на село Пюнямя, где стоял батальон финских ополченцев.
Проселок на Пюнямя был очень удобен для финских лыжников – незаметный, занесенный снегом, укрытый под деревьями. Диверсанты могли проскочить по нему практически невидимыми, как белые призраки. Кроме того, это был кратчайший путь до селения, где находился штаб батальона и откуда финны планировали нанести удар по 44-й дивизии. Именно туда, в штаб, диверсанты и спешили доставить свое сообщение о русских и имеющейся у них технике, особенно о танках и бронемашинах. Чтобы все рассчитать и ударить в нужное время и в нужном месте…
Проселок петлял и вилял среди вековых сосен, и финны считали его относительно безопасным – русские никогда сюда не сунутся. Идти по такой теснине плотной армейской колонной – верх безумия. Солдаты, лошади, повозки и машины тут же собьются в кучу, а пушки, тягачи, танки и броневики просто застрянут в снегу. И все, можно брать голыми руками. Или спокойно уничтожать из-за елей…
Потому эта дорога была так важна для финнов – они хотели скрытно пойти по ней и ударить в тыл 44-й дивизии, разрезать ее на части, прижать к реке и уничтожить. Крошечный хутор Христаля в свете этих событий приобретал чуть ли не стратегическое значение – был опорной точкой для осуществления всех планов.
И от того, кто им завладеет, зависело многое. Если его захватят русские, то можно проститься со своей задумкой ударить им в тыл. Более того, они получат возможность спокойно переправиться на другой берег и развить наступление… Вот и спешили финские лыжники в Пюнямя, чтобы сообщить командованию – большевики идут на хутор Христаля, надо его прикрыть…
* * *Время тянулось медленно. Майор Злобин смотрел в бинокль и нетерпеливо повторял про себя: «Ну, где же вы, родные?» Прошло уже почти три часа, пора бы, по его расчетам, и появиться финским лыжникам. А то еще немного – и темно будет. Тогда все станет гораздо сложнее…
Конечно, приборы ночного видения позволяли увидеть диверсантов и в полной темноте, но проблему это не решало. Брать-то их нужно живыми, и по возможности – не слишком покалеченными. А как это сделать в темноте? Не дай бог, разведчики лейтенанта Овсянникова не разберутся, где свои, а где чужие, откроют огонь во все стороны… И наших подстрелят, и ваших. Нет, нужно действовать осторожно, и лучше – самим, чтобы никто не мешал. Так надежнее и вернее…
Бронелетчики успели пообедать, отдохнуть и теперь были готовы к приему гостей. Майор Злобин остался в качестве наблюдателя на конюшне – просматривал все подходы к хутору, а Леонид Лепс, Самоделов и Молохов выдвинулись ближе к опушке – откуда должны появиться диверсанты. Где-то недалеко от них залегли и разведчики Овсянникова – тоже для захвата диверсантов.
Германа Градского решили оставить в машине – для связи и координации. У каждого из бронелетчиков был при себе мощный бинокль с инфракрасным сканером, и любое движение в лесу тут же фиксировалось. Незамеченным и заяц не пробежал бы, и мышь не проскочила…
