Владимир Контровский - Ракетоносцы. Адское пламя
Причина аварии отыскалась сразу: у самого колеса, взрезанного как ножом, валялся на земле крупный – с ладонь, – обломок металла: зазубренный, с острыми краями.
– Ещё горячий, блин, – прокомментировал братан, подняв осколок и подкинув его на руке. – Кранты колесу. Так, девушки, брысь из машины! Залечь, окопаться, ждать команды. А ты, студент, за мной – поможешь, в багажнике домкрат, ключи и запаска.
Он открыл багажник, и первым, что бросилось Павлу в глаза, были жёлтые баллоны лежавшего там акваланга.
– Понырял я немного, – нехотя буркнул Вован, перехватив взгляд парня. – Только нет там ни хрена, если что и было, давно вычистили, – добавил он торопливо, словно опасаясь, что попутчики потребуют поделиться (а нет – заявим в полицию).
«Ещё один искатель пиратских сокровищ, взалкавший дублонов и пиастров Моргана» – подумал Павел, и ему стало смешно, хотя обстановка к веселью совсем не располагала.
Они вытащили из багажника запасное колесо, домкрат и коробку с ключами – Вован, похоже, несмотря на западный сервис, во всём придерживался старого доброго российского правила «всё нужное ношу/вожу с собой», и потребовал в бюро проката инструменты.
Но заменить колесо они не успели. Из-за завесы дыма и пыли, затянувшей дорогу, вылетел армейский (в пятнистой камуфляжной раскраске) грузовик, и из его кузова горохом посыпались вооружённые солдаты. Они вроде бы были американскими (да и откуда здесь взяться другим солдатам?), но выглядели как-то необычно. В репортажах CNN из Ливии, Ирака или Афганистана морские пехотинцы США были другими – они напоминали человекообразных роботов, – а эти… Форма (брюки, куртка), экипировка, оружие – такого Павел никогда раньше не видел. Он не считал себя военным экспертом, однако странный, по его мнению, вид этих солдат сразу бросался в глаза.
И намерения этих непонятно откуда взявшихся солдат (судя по их далеко не ласковым взглядам и стволам винтовок, направленных на ошарашенную четвёрку) были не слишком дружелюбными.
– Так, – просипел Вован, словно ему перехватили горло удавкой, – кажется, дальше мы поедем на казённом транспорте…
Глава седьмая
ПО ЗАКОНАМ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ
…Грузовик, в котором их везли, видал виды. Он лязгал, рычал, тарахтел, скрежетал и завывал, жалуясь на судьбу. И это казалось странным – Павел и не подозревал, что в армии Соединённых Штатов, в самой передовой и высокотехнологичной армии мира, служат такие измученные клячи, место которым на автомобильной свалке. Но эта загнанная автолошадь всё-таки ехала, даже, можно сказать, мчалась, вихляя и подпрыгивая на ухабах (и откуда на хайвэе ухабы?), в отличие от охромевшего спортивного «феррари», оставшегося на дороге.
«Знать бы ещё, что нас ждёт, – подумал Павел, покосившись на мрачные лица солдат, сидевших в кузове, куда не слишком политкорректно запихнули и всех четверых туристов (или пленников?), обыскав их с головы до пят (самому дотошному ощупыванию подверглась Анджела). – Морды у этих парней такие, как будто они сопровождают государственных преступников и готовы, если что, стрелять на поражение. Чёрт, по-дурацки получилось…».
…Увидев на шоссе американских морских пехотинцев и услышав окрик «Don’t move! Hands up!»[30], Павел, Анджела и даже Вован, мягко говоря, растерялись: «шоу» становилось непредсказуемым. Но Мэрилин, мгновенно вычислив среди солдат командира, кинулась к нему чуть ли не с распростёртыми объятьями и обрушила на слегка обалдевшего офицера предельно эмоциональный поток английских слов, по большей части урезанных до кратких междометий. Павел хорошо владел английским, но сейчас он смог разобрать в быстрой речи Мэрилин только отдельные выражения, причём такие, которые отнюдь не претендовали на образчики изящной словесности и гораздо органичнее звучали бы в устах какого-нибудь обкуренного афроамериканца, чем девушки-студентки из приличной семьи. «Что за дерьмо? …самолёты… …взрывы… …чертовщина… …срань господня… …motherfuck террористы… …куда вы смотрите, офицер? Мы исправно платим налоги на армию, и хотим, чтобы наша армия исправно нас защищала! …нам надо в Кингстон!».
Офицер какое-то время слушал девушку, постепенно переставая что-либо понимать, а потом взял её за плечи и резко встряхнул. Мэрилин замолчала, как будто её выключили.
– Успокойтесь, мисс, – посоветовал морской пехотинец. – Перестаньте тараторить, и объясните мне, как вы оказались на передовой? За каким чёртом вас сюда понесло? Вам не терпится попасть на тот свет? Или вы искатели приключений, и вам, – с этими словами он посмотрел на растрёпанную Анджелу и задержал взгляд на её полуобнажённой груди, густо припорошенной пылью, – очень хочется, чтобы раджеры, которые вот-вот высадятся на берег, изнасиловали вас прямо тут, на морском песочке?
– Передовая? Раджеры? – пролепетала Мэрилин. – Я… не понимаю… Наверно, меня контузило… Мы туристы… прилетели два дня назад, из Флориды… Нам в Кингстон…
– Туристы? – брови командира морских пехотинцев поползли вверх. – Из Флориды? Два дня назад? Да, крепко вас контузило, мисс. Документы!
– Нету, – вмешался Павел, видя растерянность подруги. – Сгорели в машине, которую десять минут назад расстрелял самолёт. Русский самолёт, – добавил он, подчиняясь какому-то наитию и вспомнив слова Мэрилин о звёздах на крыльях.
– Этот самолёт нас всех чуть не убил, – Мэрилин всхлипнула. – Я же вам говорила, сэр.
– Ладно, – сказал офицер, чуть подумав (сомнений в том, что перед ним американка, у него не было, а что она со странностями, так после контузий бывают и не такие странности). – Возиться мне с вами некогда, но вам здесь делать нечего: передовая – это не самое лучшее место для хорошеньких молоденьких девушек.
– Девушке нигде не страшно, – встряла Анджела, обворожительно улыбаясь, – если рядом с ней настоящий мужчина.
Обстрел прекратился, самолёты улетели, и она, обожавшая быть в центре внимания, оживилась под взглядами молодых парней в военной форме – такое шоу ей нравилось.
Морпех ухмыльнулся, оценив её бюст и прочие тактико-технические данные. Вован предусмотрительно молчал.
– Вы тоже из Флориды, леди?
Анджела открыла рот, но ответить не успела: её перебил возглас одного из солдат, обступивших спорткар и рассматривавших его с нескрываемым удивлением.
– Сэр, – крикнул он, склонившись над приоткрытым багажником и вытаскивая оттуда акваланг, – гляньте-ка на эту штуку!
– Хм… – пробормотал офицер, осмотрев находку. – Аппарат для дыхания под водой. Слышал я о таких приборах, и мне даже доводилось их видеть: правда, выглядели они иначе. И я знаю, кому и для чего нужны такие игрушки: итальянские подводные диверсанты ещё в сороковом подорвали в Александрии два британских линкора. И машина у вас интересная, господа туристы из Флориды, никогда таких не видел. Может, она ещё и плавать умеет, а? У кого из вас есть документы? Живо!
Вован цапнул себя за нагрудный карман, и… Карман был разодран сверху донизу, как будто по нему прошлась лапой очень большая и очень когтистая кошка, и висел клочьями, наглядно демонстрируя полное отсутствие в нём какого-либо содержимого. Тезис «всё своё ношу с собой» на сей раз сыграл с Вованом злую шутку: прячась в кювете от пулемётных очередей третьего самолёта с красными звёздами на крыльях, бывший браток основательно проехался животом по гравию и не заметил потери документов, заботливо упрятанных в злополучный карман, не выдержавший жёсткого контакта с ямайскими камешками.
– Документы у нас в отеле, – пояснила Анджела, видя затруднительное положение, в котором оказался её спутник. – В Кингстоне, мы сдали их на хранение на ресепшене. Если вы нас туда отвезёте…
– В каком отеле?
– «Чёрная жемчужина».
– Возможно, я бы вам и поверил, – медленно проговорил офицер, – но в Кингстоне нет такого отеля. Я здесь уже целый год, и знаю в этой дыре каждый дом.
Глаза командира морпехов сделались ледяными. Он повернулся к стоявшему рядом с ним сержанту и приказал:
– Билли, возьми двух солдат и отвези этих туристов в Кингстон, куда они так рвутся. К майору Уоллесу: кажется, это по его части. Пусть он разберётся, кто они такие. И быстро назад, и захвати по дороге ребят, которых я послал на склад боепитания. А вы чего встали? – гаркнул он на столпившихся солдат. – Концерт окончен! То есть окончено первое отделение, а к началу второго надо успеть занять места в зрительном зале. Вперёд, парни, – шоу только начинается.
* * *Несмотря на все свои недуги и на скверную дорогу, на которой пару раз попадались самые настоящие воронки то ли от бомб, то ли от снарядов (причём ещё дымящиеся), старый грузовик обладал завидной прытью: за какие-нибудь четверть часа они добрались до Харбор Вью, предместья Кингстона, расположенного у самого основания косы Палисадос. Но даже за это непродолжительное время Павел успел кое-что разглядеть: грузовик был открытым, борта низкими, и «великолепная четвёрка», усаженная на свёрнутый брезент, лежавший у самой кабины, имела возможность обозревать окрестности. Хотя этой возможностью Павел старался не злоупотреблять и не слишком рьяно вертел головой (двое морских пехотинцев, устроившихся в задних углах кузова, смотрели на них волками и держали оружие наготове), он увидел достаточно для того, чтобы зародившееся у него подозрение окрепло, несмотря на его предельную фантастичность.
