Сергей Каменков-Павлов - Проект «Парадокс»
– А как, вы думаете, нам удалось сохранить эту технологию в тайне до сих пор? Любой нанит, покидающий организм человека, автоматически сгорает. Если организм-носитель погибает, наниты тоже сгорают. А в вашем случае наниты будут еще и автоматически сгорать каждые полгода.
– Почему?
– Это указание моего руководства.
– Но вы же будете тратиться на содержание этой клиники и авиаперелеты.
– Предложенная вами сумма с лихвой покрывает подобные трудности. К тому же мне было дано четкое распоряжение обсуждать сделки только с условием регулярной замены нанитов.
– Иными словами, вы хотите посадить нас на иглу.
– Мне кажется, инициатива исходила от вас. Или я ошибаюсь? Я лишь предлагаю условия, которые были бы нам интересны.
– Хорошо, вы не могли бы подождать пару минут?
– Здесь божественные стейки, так что можете не волноваться. Я, наверное, закажу еще один. Так что времени у нас полно.
– Спасибо, мистер Касимски! – Эндрю выскочил из-за стола и двинулся к туалету.
Генерал с улыбкой отрезал еще кусочек стейка и положил себе в рот. Переговоры шли как по маслу, но главный сюрприз был впереди. Ох, как же он любил сбивать спесь с «сильных мира сего». Шварц вернулся через две минуты, как и обещал.
– Большое спасибо за ожидание, мистер Касимски. Я обсудил ваше предложение со своими… товарищами. Мнения разделились, но большинство высказалось «за».
– Я забыл вам сказать одну вещь, мистер Шварц, – с наигранным сожалением пожал плечами Касимский. – Дело в том, что положительные эффекты от нанитов наблюдаются только у людей не старше пятидесяти-пятидесяти пяти лет.
У Шварца внутри все оборвалось. Он уже мысленно открывал бутылку дорогущего шампанского и поздравлял себя с успехом.
– То… то есть как это? – с глупым видом спросил он и захлопал глазами.
– Да, увы, клинические испытания образцов доказали, что наниты стремительно теряют свою эффективность после рубежа в пятьдесят лет плюс-минус четыре года. Если человек старше семидесяти, то их эффективность стремится к нулю.
– Но…
– Но вы не похожи на семидесятилетнего, почему вы так расстроились?
– Дело в том, что мы рассчитывали… Впрочем, неважно. Вы абсолютно уверены в том, что это так?
– К сожалению, да. Мы, конечно, дорабатываем образцы, но пока что безуспешно… в этом отношении.
– Тогда, боюсь, нам не очень интересно ваше предложение.
– Понимаю, – сочувственно покивал головой генерал, – впрочем, мы с вами можем пообщаться на эту тему еще раз года через два. Вдруг что-то изменится.
– Ясно, – помрачнел Шварц, – очень жаль.
– Сколько я должен за обед?
– Нисколько, мистер Касимски. Мне принадлежит часть этого ресторана. Именно поэтому нам досталась эта кабинка.
– Вот как? В таком случае примите мои поздравления. Ваш шеф-повар – просто чудо!
– Спасибо, я ей передам.
Глава VIII
Череда провалов
05 августа 1945 г.
Мексика, г. Мехико,
Штаб-квартира Культа Кали
Огромный особняк XIX века на скале возвышался над озером Чалько. В одном из его просторных залов стоял огромный круглый стол, за которым сидело порядка шестидесяти человек.
– Друзья, я не зря выбрал именно этот город для нашей определяющей встречи! – возвестил настоятель, и все разом замолкли. – Недаром он назван в честь ацтекского бога войны. Война сопутствовала человечеству с тех пор, как первой обезьяне пришло в голову взять в руки палку или камень. Со времен основания братства наши цели менялись и модифицировались. Сначала мы считали, что достижение величия одной страной – это главное, однако, покорив половину мира, эта страна ничего не достигла – она лишь продолжила пухнуть за счет страдания миллионов людей. Затем мы пришли к выводу, что весь мир живет подобным образом и одна полномасштабная война приведет его в чувство. В 1918 году мы наконец-то осознали, что все нынешнее человечество как класс не достойно существования. Все войны современного мира ведут лишь к одной цели – обогащению крошечных элит. Миру необходима тотальная очистительная война. Такая война, после которой сотни и тысячи выживших создадут принципиально иное общество. До сегодняшнего дня мы искали пути, которыми этого добиться…
Спровоцировав две мировые войны, мы добились лишь того, что элиты обогатились еще больше, а мир пляшет в экстазе и организовывает ООН. Документ о ратификации подписали уже 50 стран. Скорее всего, ООН станет мощным международным инструментом, который не допустит новых глобальных конфликтов в ближайшее время. Мы со всем своим влиянием не смогли предотвратить его создание. Вторая мировая война близка к завершению. Однако…
Настоятель поставил на стол статуэтку многорукой богини. С ее меча на стол капала красная жидкость. Взгляды всех, кто сидел за столом, оказались прикованы к этому шедевру неизвестного мастера. Настоятель непроизвольно дотронулся до своего шрама и сел на место.
– Однако, – продолжил он, – есть и хорошие новости. Меньше, чем через месяц Вторая мировая война будет полностью завершена.
– А почему это хорошая новость? – спросил кто-то из одурманенных членов культа.
– Это хорошая новость, потому, – терпеливо ответил настоятель тоном учителя младших классов, – что завершится она крайне необычным способом. Мой контакт из городка Аламо в США прислал мне шифрограмму. Дивный новый мир действительно будет построен сейчас. Но следующая мировая война станет для человечества последней.
– Я не понимаю… – начал лысый толстяк с другого конца стола.
– Вам и не нужно ничего понимать, – не совладал с собой настоятель, – просто наблюдайте и делайте выводы. Наши усилия не пропали даром и те деньги, которые мы с вами вложили в некоторые разработки Гитлера и Оппенгеймера с Гровсом[47], окупятся сторицей.
– Вы собрали нас здесь только для того, чтобы говорить загадками?
– Никаких загадок для вас не останется в течение недели. Я не могу назвать точную дату демонстрации, но она будет определена очень скоро. Новости об этом могут быть временно засекречены, хотя я сильно сомневаюсь в том, что кто-то будет держать это в секрете.
– Какова наша роль в этой… демонстрации?
– Пока что наша роль – это роль наблюдателей. После того как мы поймем и осознаем перспективность данной технологии, мы соберемся еще раз, обсудим наши возможности и хорошенечко подумаем, как привести общество к самой достойной форме его существования.
– Я правильно понимаю, что раз вы упомянули Оппенгеймера, речь идет о…
– Вы правильно понимаете.
06 августа 1945 г.
Японская империя, г. Хиросима
08:14
Энола Гэй. Так звали его мать. Когда полковнику Полу Уорфилду Тиббетсу предложили возглавить элитное подразделение бомбардировщиков с экспериментальным оружием, он не думал ни секунды. Рука была протянута генералу, озвучившему предложение, еще до того, как тот успел закончить фразу. Это был практически карт-бланш. Тиббетс сам выбирал себе группу, лично отбирал самолеты, руководил учебными вылетами и так далее. Дозволение самостоятельно выбрать имя для нового бомбардировщика Б-29 «Суперфортресс» было лишь вишенкой на торте. Но вишенкой очень приятной, нельзя было упустить такой шанс. Седьмое мая сорок пятого года, день, когда Германия подписывала акт о капитуляции, Пол провел на верфях «Боинга», выбирая себе самолет. И хлопая по стальному борту, он уже знал, как его назовет. Только в честь мамы. Именно мама, когда ему было 12 лет, подарила маленькому Полу любовь к небу. Тогда, в 1927 году, на весенней ярмарке во Флориде мама, превозмогая свой страх, заплатила доллар за то, чтобы ее сынишка полетал на хлипком самолете. Пилот широко улыбался и вообще был очень добр, он даже дал малышу Полу задание – сбрасывать с самолета конфеты для детей – посетителей ярмарки. С тех пор Пол «заболел» авиацией. И теперь, получив такую ответственность, он был обязан отблагодарить маму. Он хотел, чтобы ее имя осталось в веках.
«Энола Гэй». Модель Б-29-45-МО, серийный номер 44-86292, четырехмоторный винтовой тяжелый бомбардировщик. Воздушная суперкрепость. Длина – 30 метров, размах крыльев – 43 метра. Одиннадцать человек экипажа. Максимальная скорость – 574 км/ч, крейсерская – 310 км/ч. Двенадцать пушек и способность принять на борт 9 тонн бомб. Настоящая машина смерти. Самолет держался ровно и, казалось, неспешно летел к своей цели – городу Хиросиме. В принципе, полковнику Тиббетсу рассказали о том, что за груз он несет. Ему даже показали слайды и предупредили, что весь экипаж должен быть в защитных очках. Несмотря на это, он был абсолютно спокоен. С ухмылкой он посмотрел на молодого стрелка. Тот дрожал, как лист на ветру. Излишний мандраж – помеха делу. Ничего, обстреляется. «Никаких сомнений» – вот девиз Пола Тиббетса. Родина нуждается в нем и в его экипаже, значит, он должен оправдать все ожидания. Отсутствие сомнений – залог спокойствия. Пять с половиной часов с момента взлета с базы в Тиньяне. Границы города в пределах видимости.
