Андрей Посняков - Ладожский ярл
Синеглазая девушка с короткими темными волосами, босая, в шерстяном платье, выбежала на шоссе из леса. Руки ее были изрезаны в кровь осколками стекол — не так-то просто оказалось выбраться из дома опекунши — старой Хельмы Расмус. Хорошая, в принципе, тетка, эта Хельма. И в доме ее куда лучше, нежели в психушке, только вот, уходя, Хельма запирала девушку дома, мало ли… Магн не протестовала — зачем? После гибели ребят — музыкантов «Мьольнира» — замкнулась в себе, впрочем, она и раньше не отличалась особой открытостью. Особенно здесь — в чужом и таком чуждом времени, где не было бы никакой жизни, если бы не тот, кто уже пятый месяц бездвижно лежал в клинике доктора Норденшельда. Бездвижно лежал? Но позвольте, а кто же тогда был душой молодого норвежского ярла? Хельги-ярла. Игорь Акимцев, лежащий в коме музыкант из далекой России, был тем, кто мог остановить черного друида Форгайла на пути к власти. И останавливал до сих пор вполне успешно. Там, в далеком прошлом. Здесь же, в Норвегии, дело обстояло совершенно иначе. Удары наносил друид, Магн лишь парировала их по мере сил, но не смогла отстоять Камень и предотвратить гибель ребят.
Полиция, конечно же, сочла все это несчастным случаем — мало ли автобусов переворачивается на горных дрогах? И только Магн знала всю правду… Да, Черный друид здесь оказался сильнее, ведь все силы Акимцева были с ее помощью ориентированы на борьбу туда, в далекое прошлое. И там были налицо успехи — друиду в образе князя Дирмунда так и не удалось толком наладить регулярные жертвования, не удалось поселить в душах людей страх, не удалось утвердиться на престоле, и все благодаря Хельги-ярлу… и Игорю. Но здесь, увы… Друид пока явно выигрывал. Ему даже удалось найти союзника — молодого угрюмого парня Вольфа Маллеме — убийцу музыкантов из «Мьольнира», впрочем, истинным их убийцей был все же Черный друид. Вот и сейчас Магн почувствовала, как колдовство его злобное вторглось в пределы страны водопадов и троллей. Здесь вновь готовилось Зло. И что было делать? Вывести из комы Акимцева, но тогда… тогда что будет там?! Магн не раздумывала. «Там» — важнее, это она хорошо знала…
Знал и друид.
Сожалея, что слишком рано отправил в Ладогу верных Истому и Лейва, он, нервно заложив за спину руки, кружил по горнице, как загнанный волк. Помощник… Варг! Скоро, скоро он окажется в Альдегьюборге, и тогда молодой ублюдок Хельги вряд ли сможет помешать Дирмунду здесь, в Киеве. У него просто не будет на это ни времени, ни сил. Скоро… Скорей бы… Но для перемещения нужна жертва. И чем быстрее — тем лучше. Вот когда друид пожалел, что в целях реабилитации перед князем Хаскульдом распустил старую школу воинов-волков, а новой так и не удосужился создать. Пока не удосужился… Однако что же делать с жертвой? Приходилось так же и учитывать возможную слежку — Хаскульд не так-то прост! Жертва… Может быть, слугу?
Нет, слишком опасно. Или — на этот раз — не человека? Согласится ли Кром Кройх на белую кобылу или сочтет это оскорблением? А шутки с этим кровавым богом всегда заканчивались плачевно для шутников. Нет, кобылу нельзя… Кого же? Кого? Стоп! Лицо друида вдруг озарилось злобной улыбкой. Неужели у Мечислава в корчме не найдется никого подходящего? Да и повод — вне подозрений: скучно стало, вот и решил развеяться, посетив корчму.
Дирмунд ногой распахнул дверь:
— Коня мне!
Нет, Игоря трогать нельзя. Он нужен, как Хельги. Нужен там. Там, где важнее всего. А здесь… Здесь придется обходиться своими силами.
Не чувствуя холода, Магн прибавила шагу — она знала примерно, где обитает Вольф, вернее, чувствовала. Вопрос был в действиях. Что она сумеет сделать — ведь волшебство друида гораздо сильнее? Скорее всего — ничего. Ничего… Значит, бесполезно было убегать, изрезав руки, из дома, идти куда-то босиком по снегу? Бесполезно… Но и сидеть просто так Магн не могла. А поэтому — шла. И будь что будет! По голым ногам мела злая поземка, и колючие ветки елей больно хлестали по лицу. В черно-лиловом небе стояла луна — ярко-желтая, блестящая, напоминающая шаманский бубен. Девушка выбралась на шоссе и пошла прямо на Снольди-Хольм. Где-то там жил слуга друида. Где-то там. Вихрем проносились мимо машины: стремительные «СААБы», демократичные «фольксвагены», респектабельно-буржуазные «вольво». Кое-кто сигналил, заметив босоногую девушку, но большинство не обращало на нее внимания, здесь вообще никому ни до кого не было дела. Возможно, если б проезжал мимо Аксель на своем синем «СААБ», тот бы и тормознул, ведь он и собирался сегодня тут покататься, пока не встретил на Празднике Ральфа. Ну а уж там пошло пиво и прочее. Так и брела Магн пешком, не оглядываясь и не чувствуя, как замерзают ноги. Хорошо, идти оставалось недалеко — вон, за елками, Снольди-Хольм, дальние — кладбище, лес, еще какие-то домики… Где-то здесь. Быть может, даже вот в этом большом доме, в глубине замерзшего сада.
Оглянувшись по сторонам, Магн открыла калитку и подобралась к окнам дома со стороны сада…
— Нет, не знаю. Да, мы с ней вместе ехали, потом она вышла, а я дальше. А что? До сих пор домой не пришла? Родители ищут? — Ханс озабоченно присвистнул. Потом переложил мобильник в другую руку и почесал затылок. — А что, у них твой телефон есть, ну, у ее родителей? В клуб пришли? А ты чего там… А, аппаратура.
Нажав кнопку отбоя, Ханс немного посидел в постели — он уже спал, когда позвонил приятель, — затем, решительно отбросив в сторону одеяло, вскочил, задрыгал на одной ноге, натягивая джинсы. Чуть не упал — шатнуло в сторону, все ж таки еще не очень проснулся — хорошо, успел схватиться за подоконник. И отпрянул! Кто-то пристально смотрел на него с улицы синими, широко раскрытыми глазами. Опомнившись, Ханс схватил телефон… И медленно опустил трубку. Он узнал эту девушку. Магн. Но что она делает там, на улице, ночью? В одном платье и, похоже, босая. Схватив куртку, Ханс бросился к выходу…
— Помоги, — не входя в дом, тихо попросила Магн. — Мне нужно найти… Осмотреть все дома… Там зло.
— А… Может быть, тебе подойдут мои зимние сапоги?!
Ханс вытащил из-под лестницы обувь.
— И куртка… И… спортивный костюм. Не смотри, что старый, он теплый, с начесом…
Девушка поблагодарила кивком, сняла через голову платье. Ханс конфузливо отвернулся…
— Я готова, — быстро переоделась она. — Идем.
— Идем, — кивнул Ханс. — Тут у нас к тому же одна девчонка пропала…
— Да что вы так переживаете, найдется ваша Стигне. — Полицейский комиссар, неуловимо похожий на толстого сенбернара, уже устал утешать родителей. Дернул же черт задержаться сегодня на работе — писал годовой отчет, потом попытался разобрать старые дела, не заметил, как и засиделся до ночи. Только собрался уйти — эти пришли. Вернее, приехали — вон, под окнами, серебристый «рено» — их. Довольно молодая еще пара: он — светловолосый, высокий, с модной бородкой, настоящий викинг, она чуть пониже, тоже светленькая, со смешной, падающей на самые глаза челкой.
— Стигне Бьорд, пятнадцати лет, — диктовал мужчина дежурному. — Особые приметы — ярко-красная куртка с желтым кленовым листом на спине. Такой же шарф… Вечером ушла на праздник и так и не вернулась.
Комиссар вздохнул. Надо же — вечером ушла. Так чего же они ждут-то? Современную молодежь не знают? Наверняка девчонка у дружка в постели — где ей еще быть-то? Утром явится — здрасьте, вот она я, не ждали? Так оно чаще всего и бывает.
— Что вы говорите? — перебил комиссар. — В группе играла? Ну, ясно… — Он неожиданно ухмыльнулся, оторвал от стены клейкий листок, накарябал адрес: — Вот, можете съездить. Тамошний клуб. Репетируют, поди, вот и задержались.
Поблагодарив, родители вышли. Хлопнули дверцы, приглушенно рыкнул двигатель. Ну, конечно, их «рено».
Проводив отъехавшую машину глазами, комиссар покачал головой:
— И не спится же людям. — Он перевел взгляд на дежурного: — Ты все-таки скажи всем про девчонку, Ньерд.
— Уже сказал, — браво отрапортовал белобрысый Ньерд, молодой парень, едва начавший осваивать нелегкое ремесло полицейского.
— Молодец, — на прощанье кивнув, комиссар вышел. На улице, под окнами кабинета, ждал его старенький «ровер»-седан, коричневатый, неброский трудяга.
— Верный конь. — Комиссар похлопал его по капоту. — Не всем же на новых «рено» ездить… Да и не стоит никакой «рено» старого друга.
Заведя машину, потихоньку выехал со двора, покатил по улице, объезжая не убранные еще — ночь! — сугробы, а иногда и пробираясь прямиком через оные. Двигатель «ровера» урчал надежно и ровно, автомобиль пер, как танк, лишь слегка подбрасывало на ухабах — звякали в кармане наручники. Черт, забыл выложить. Да и стыдно уже в таком-то возрасте таскать в карманах всякую дрянь. Никак не расстаться со старой привычкой. А интересно, телефон в кабинете я не оставил? Нет, вот он, в кармане. В том, где наручники… Черт!
