Барин-Шабарин 4 (СИ) - Старый Денис
Между прочим, именно Бобринский стал инициатором строительства первой железной дороги в России — из Петербурга в Царское Село. Он же стал одним из соучредителей строительства железной дороги на Москву и Варшаву. Правда, с последними проектами вышла существенная пробуксовка. Но если получится наладить производство рельсов, а Бобринский имел связи и на Тульских заводах, то дело может, наконец, сдвинуться с мёртвой точки. В конце концов, кое-какой опыт строительства подобных дорог в России уже имелся, а некоторые иностранные специалисты, которые не прочь за изрядное вознаграждение работать, есть и в России.
Нужно для этого либо очень много денег и рельсы из Англии, либо же просто много денег, но наладить собственное производство. Как это ни странно, но первый путь быстрее, несмотря на логистические издержки. Вот и думай!.. А успеется ли построить железную дорогу до начала Крымской войны?
— Согласен ли ты, Алексей, взять в жёны Елизавету? — спрашивал батюшка.
Я, пребывая в собственных мыслях, чуть не пропустил один из важнейших вопросов в моей жизни. Впрочем, это же все символически. Если говорить грубо, отринув эмоции, но контракт на мою женитьбу уже подписан, остается только банкет, как это часто бывает после удачной сделки.
— Согласен! — после короткой паузы, решительно ответил я, взглянув на свою почти уже жену.
Елизавета была в изысканно украшенном белоснежном платье. Это какое-то извращение, но платье одной Лизе шили под чутким руководством другой Лизы — то есть Эльзы. Было в этом что-то из проявлений мазохизма. Я знал, что Эльза, пока руководила пошивом платья моей невесте (по фасону, что был при венчании у английской королевы Виктории, но несколько измененному), нередко рыдала. Да, Виктории еще только предстоит выйти замуж за бельгийского принца, но я видел в фильмах то платье, что было на этой знаменитой королеве во время венчания. Ну а Лизу я просто попросил надеть такой наряд, что я предложу, а она не отказала. И правда красиво получилось, с жемчугом и с золотой нитью, а белые плечики Лизы казались ещё более хрупкими рядом с объёмными буффами из шёлка и кружева. Невеста чуть стеснялась в необычном платье, каких пока ещё никто не носил, но я оценил — мы обязательно используем этот фасон на нашем совместном с Эльзой производстве, слегка опережающем время.
— Согласна ли ты, раба Божья Елизавета, взять себе в мужья Алексея? — продолжал церемонию священник.
— Да, — словно мышка пискнула Лиза.
И куда только делась та Снежная королева, которая замораживала меня своим холодом ещё на подлёте? Лиза сейчас более всего напоминала боязливую девчонку, сломленную гордячку, которую приговаривают к вечному рабству. Этот настрой мне не очень нравился, но не мне нужно было находить слова для успокоения Елизаветы Дмитриевны. К сожалению, у неё так и не нашлось той подруги или родственницы, которая бы успокоила бы и утешила девушку. Свои слова я, конечно, скажу, но тут нужна опытная матрона, та бы знала, чем убедить и подбодрить сопливую девчонку, только-только вступающую во взрослую жизнь.
Корона, которую держали над моей головой, чуть коснулась зализанных волос. Перед свадьбой менять имидж я посчитал лишним. А вот у губернатора Андрея Яковлевича Фабра руки, видно, слабоваты, и к концу церемонии держать над моей головой венец ему было уже тяжело. Я попросил, а Фабр согласился быть моим поручителем, это так называют в этом времени свидетелей-шаферов. Губернатор — человек неженатый, ему бы самому на моем месте постоять. А что если?.. Да нет, не срастётся… А жаль…
Мы выходили из церкви под всеобщее ликование толпы, большей частью стоявшей за церковной оградой. Да, я уже работал с общественностью и стал создавать себе образ трудяги и благодетеля. Неприятно было начинать работу в этом направлении с наиболее низменных инструментов.
К моему венчанию все рестораны Екатеринослав ещё поутру стали раздавать хлеб, колбасу, а также каждому желающему подносили стограммовую чарку водки. Людям с более серьёзным достатком и положением, если те заходили в любой из четырёх ресторанов, открывшихся сегодня раньше обычного, предлагали в подарок бутылку шампанского с непременным требованием выпить его за молодых Шабариных. Такие популистские меры, уверен создадут почву и для того, чтобы я рос в чинах. Мне бы скинуть Климова, а то он только под ногами возится.
Мы вышли из храма и сразу получили в лицо и на голову шрапнели. Это я так о том, что нас закидывали зерном. Лиза то и дело поглядывала на меня, пытаясь увидеть… не знаю, что. Интересно, что сейчас творится в её голове. Может быть, девушка прощается с собственной жизнью, считая, что поступает в рабство? Зря она так, если мои догадки верны.
Всё-таки я — человек из будущего, где феминизм если и не победил, то очень сильно наследил. И я не собираюсь держать свою жену взаперти, а если поводов дурных не будет, то не против её общественной жизни. Безусловно, с оговоркой: порочить моё имя и пробовать наставлять рога — та красная линия, за которую переходить нельзя ни в коем случае. Но я уверен, что Елизавета Дмитриевна, несмотря на свои юные годы и определённый конфуз, случившийся в Севастополе, будет женщиной мудрой и сможет оценить по достоинству наш брачный союз. Ну и я не намерен ее обижать. Пока не уверен на все сто процентов, что в какой-то момент не загляну на огонек к Эльзе, но если будет Елизавета Дмитриевна податливой и внимательной к моим желаниям женщиной, то и измен с моей стороны не будет.
Когда согласовывали каждый этап мероприятия, я всё настаивал на том, чтобы на руках снести Елизавету Дмитриевну со ступенек храма. Ведь красиво! Но мне в категоричной форме в этом отказали. Я даже немного расстроился. Наверное, мне хотелось поскорее прикоснуться в своей жене, пусть и таким вот образом. Ну да ладно, не будем мять невесте дорогое платье — ещё часов пять-шесть, и можно уже будет прикасаться к супруге способами получше.
Из храма вслед за нами вывалила целая когорта знатнейших людей Екатеринославской губернии, а также и из некоторых соседних регионов. Были здесь и гости, которых я видеть никоим образом не хотел. Прежде всего, вице-губернатор Климов и его куратор — полковник жандармерии, временно исполняющий обязанности начальника жандармского губернского управления в Екатеринославской губернии полковник Лопухин. Куда от них денешься?
Вон как ухмыляются. Посажу их за отдельный столик, и пусть себе едят, пьют, слушают музыку и ведущего свадьбы. Таких потенциальных врагов нужно бить исподволь, исподтишка, при этом непременно дружелюбно улыбаться.
Сразу за моей спиной шли два человека: Матвей Иванович Картамонов, отыгрывающий роль моего отца, и мама, отыгрывающая роль мамы. И если Картамонов был органичен, то вот вдова Шабарина явно переигрывала. Она даже слезу пустила, демонстрируя свою печаль, что кровинушка выросла. Если что, то кровинушка — это я. Выглядело всё это насквозь фальшиво. Нужно своей маман в обязательном порядке кого-то найти — поприличнее, чем тот Артамон. Я видел, как она присматривается к молодому Миклашевскому, тому самому, с которым я стрелялся, но которого теперь не мог не пригласить на свадьбу, тем более, что он был со стороны Алексеевых. Ещё не хватало, чтобы маман пошла в атаку и попробовала предложить себя этому повесе, который тут вообще-то со своей невестой. Ей бы уже посмотреть на кого постарше.
Глядя на то, как они шли рядышком, я задумался. Может, мне уже пора надавить и на маму, и на Матвея Ивановича? Она — вдова, он — вдовец. Мария Марковна ещё весьма хороша собой, Матвей Иванович тоже слегка преобразился, подрастряс жирок, неустанно тренируясь со своими «казаками». Мне даже удалось узнать, что мой крёстный, как начал постоянные тренировки, возобновил и активную половую жизнь. Пусть в этом мире так не принято, но вот что — посажу друг напротив друга свою маман и своего крёстного отца да выскажу всё, что думаю по этому поводу. И так наши поместья проходят высшую степень кооперации между собой, так почему бы подобный локальный успех не закрепить ещё и брачным союзом? А если по-простому, то было бы неплохо передать беспокойную мамашу в чьи-то надёжные руки.
