Юрий Корчевский - Пропавший
Первый тост, прозвучавший за процветание княжества Рязанского, был встречен одобрительными криками. Все осушили кубки до дна и набросились на мясо. А потом холопы стали подносить и менять горячие закуски одну за другой. Когда дошла очередь до похлебки, Андрей уже наелся, а блюда все меняли и меняли.
Отдав дань столу, князь повернулся к Андрею:
– Ты правильно сделал, что из Рязани в Переяславль перебрался. Видишь, и князь тебя приметил. Я хороших людей примечаю, не то что москвичи.
При этих словах по лицу князя пробежала тень, и Андрей понял, что у Рязанского княжества с Московским княжеством отношения непростые.
– Давай выпьем с тобой, – предложил князь.
Холопы тут же наполнили кубки. Андрей отметил про себя, что посуда сплошь серебряная, а у князя – золотая, тонкой работы. Такую он видел только в музеях, а сейчас и самому довелось в руках держать.
Они выпили.
– Что, понравился кубок? – спросил князь, увидев интерес Андрея.
– Понравился, – ответил Андрей.
– Дарю.
– Спасибо.
Не знал тогда Андрей, что хозяин часто дарил гостю понравившуюся вещь. И традиция эта была давней, не только княжеской. Поэтому, прежде чем ответить, нужно было крепко подумать. Ведь скажешь – не понравилась, и хозяин может обидеться.
– Ты чем на жизнь зарабатываешь? – неожиданно поинтересовался князь. – Уж больно Нащекин о тебе слова хорошие прописал. Ремесленник али купец таким огненным боем владеть может. Не из стрельцов, часом?
– Здесь, на новом месте, пока не обустроился, – осторожно ответил Андрей. – А до того в Рязани жил.
– Да про Рязань я уже слышал, – нетерпеливо отмахнулся князь. – Служил где? Я ведь сразу смекнул, что ты человек служилый.
Андрей вздохнул. Вот это он влип! Соврать? Придется. Не рассказывать же правду о переносе во времени и в пространстве.
– От твоих глаз, князь, ничего не укроется.
Князь только довольно улыбнулся.
– Служил я далеко, у иноземцев. В Саксонии, стрельцом. И как раз по огненному бою. Только плохо русскому человеку в неметчине, вера другая, обычаи. Деньжат скопил, и как раз на избу здесь хватило.
– Подожди-ка! Из Саксонии твоей с закатной стороны приходят. Как же ты к Нащекину попал?
– С кораблем попутным, купец взял. Только купец был московский, обмишулился маленько, высадил не там. Думал – доберусь напрямки, а тут татары.
– Бывает. Сколько басурман уложил?
– Да разве я их считал? Наверное, с десяток, может – чуть поболее будет.
– Ну ты молодец! Не каждый богатырь так сможет! И ведь не врешь, Нащекин в высшей степени тебя хвалит.
– Врать-то мне зачем? Не я тебе сказал – боярин Нащекин написал.
– Верно. Предложение у меня к тебе. Самое что ни на есть для мужчины.
– В дружину к тебе не пойду, – сразу заявил Андрей. – С лошадьми не дружу.
Князь громко расхохотался:
– Ну да, и стрельцы московские также. С пищалями ходят, да все пешими. – Он встал, вытер выступившие от смеха слезы: – Уморил, никакого скомороха не надобно. Я не о дружине, есть кому сабельками вострыми помахать. Хочу предложить тебе за порядком в городе смотреть – вот как сегодня. Татей да разбойников-убийц ловить да в поруб их сажать. А коли сопротивляться будут – стрелять, как собак бешеных.
Андрей задумался. Работа вроде полицейской. Только ведь у него знаний никаких и навыков нет.
А князь тем временем продолжил:
– Жалованье положу, как старшему дружиннику. Изба у тебя есть, служи – что еще мужу славному надо?
– Получается по образу немецкому. Хорошо, согласен.
На какое-то время это был для Андрея выход.
Князь хлопнул в ладоши, и рядом возник холоп.
– Зови писаря.
Появившемуся писарю он тут же продиктовал текст.
– Пусть глашатай завтра на площади объявит.
– Будет исполнено! – Писарь поклонился и ушел.
В городах за порядком следили старшие слободок. На ночь они перегораживали улицы рогатками, а горожане по очереди охраняли город от лихих людей. А теперь и человек и должность появились.
Обед плавно перерос в ужин. Андрей на еду уже смотреть не мог, желудок был полон.
Когда начало темнеть за слюдяными оконцами, князь поднялся:
– Желаю всем здравствовать. – Потом он обернулся к Андрею: – Если что надо будет, спроси у моего ключника, я его предупрежу.
И ушел. И этим как будто сигнал дал. Бояре и воины сразу засобирались. Андрей же замешкался – брать кубок или нет? С одной стороны – подарок, но с другой – холопы могут счесть, что украл.
К нему подошел старший из холопов:
– Надо ли чего, гость званый?
– Князь кубок подарил.
– Слышал, сейчас принесу.
Холоп взял кубок, вышел в двери и почти сразу же вернулся:
– Вымыл я его после вина-то да в тряпицу чистую завернул.
– Спасибо.
Холоп от изумления даже рот открыл. Обычно в княжеском доме холопам «спасибо» не говорили.
– Пойдем, я провожу.
Пожалуй, Андрей сам бы по лестницам и переходам выхода не нашел. Холоп довел его до самых ворот.
Андрей успел только войти в избу, раздеться и разуться, как его накрыло опьянение – все-таки выпил он вина немало. Как он упал на постель, уже и не помнил.
Утром он посмотрел на себя в крохотное зеркало: лицо помятое, веки отечные, припухшие. Умылся ледяной водой из колодца – немного полегчало. Хорошо, хоть бриться не надо, пусть борода растет.
Однако дома есть нечего, хотя припасы в виде круп и муки имеются. Решил в трактир сходить, поесть горяченького.
Народу в трактире было немного: время было уже около полудня, а работный люд вставал рано. Это он после гульбища позволил себе расслабиться, поспать подольше.
Как только он сел за стол, подскочил половой. Андрей обратил внимание, что присутствующие на него во все глаза уставились, едва пальцами не показывают. Сам хозяин вышел, вынес жбан пива и с почтением поставил на стол.
– Угощаю от заведения. Такой гость нас посетил, такой гость!
– Да вы что тут все, сказились?
– Ну как же, весь город только и говорит о том, как ты громом хромого Фильку поразил. Или не ты?
– Я.
– Вот! Бают, сам князь тебе кубок невероятной красоты подарил.
– И это припоминаю.
– Не каждого князь рядом с собой на пиру за стол посадит. Честь великая! А еще с утра на площади глашатай указ княжий счел. Исправник ты наш городской теперь.
– Все правда.
То, что его исправником назвали, Андрея удивило. Вроде вчера князь его по-другому назвал. Да какая, в принципе, разница? Не полицейским же, нет еще таких слов в лексиконе.
– Позволь рядом присесть?
Андрея это неприятно удивило.
– Заведение твое, ты хозяин – чего разрешение спрашивать? Садись, коли дело есть.
Хозяин присел на лавку напротив:
– Именно дело. – Он наклонился к Андрею. – Бабка одна паршивая в Кривом переулке, недалеко от постоялого двора живет.
– И что?
– Перевар делает да мужикам продает.
Андрей сразу догадался.
– Конкуренция?
– Ась?
– Говорю – покупателей отбивает?
– Как есть отбивает, – закивал головой хозяин. – Да ладно бы еще перевар хороший был, а то всякую дрянь туда добавляет. Приструнить бы ее… А я в долгу не останусь.
Андрей засмеялся. Ну все как в его времена, ничего нового.
– Ладно, а как дом ее узнать?
– Самый захудалый в переулке – ее. Крыша соломой крыта.
М-да, можно сказать – не приступил еще к службе, а уже первый донос и первое дело наклевывается.
Половой принес еду.
– Да ты кушай, я мешать не буду, – хозяин удалился.
Андрей поел под пристальным взглядом посетителей, расплатился и пошел на торг. Все новости там, глядишь – что-нибудь полезное для себя услышит. А потом – к княжескому ключнику. Надо узнать, что он должен делать, перед кем отчитываться и где у них тюрьма – или как там она называется?
Пока Андрей шел по улице, на него оборачивались, шептались. Такая известность ему не нравилась, но изменить что-либо он был не в силах. Город маленький, едва ли не каждый житель на виду.
На торгу вокруг него образовался круг, как вокруг неприкасаемого. Думал послушать новости, и сам стал объектом интереса. Потому Андрей поспешил уйти с торга.
Княжеский ключник встретил его приветливо.
– Говорил мне о тебе князь, Андрей.
– Ты уже имя знаешь?
– По должности положено. Что хотел-то?
– Какие у меня права?
– Ты о чем говоришь?
– Если тать или разбойник сопротивляться будут, что мне можно?
– Все, что хочешь. Если на месте злодеяния застал, да еще и видаки есть, даже жизни лишить можешь – по «Правде» так писано. А убивца и повесить можно на людном месте, скажем – у дороги, в назидание другим.
– А если я татя поймал, куда его?
– Известное дело, в поруб.
