Алексей Евтушенко - Солдаты Вечности
— Ясно, — сказала Ефремова. — Этого мне вполне достаточно. Пока. Но всё-таки хотелось бы ещё знать, с кем мы воюем.
— Киркхуркхи — так они себя называют, — пояснил Влад. — А мы их — пятиглазые. Или урукхаи, да простит нас Толкин. У них действительно по пять глаз, хотя в остальном напоминают людей: две руки, две ноги, одна голова.
— Противные — жуть, — добавила Марта.
— Договориться с ними никак нельзя? — деловито спросила Оля.
— Наверное, можно, — сказал я. — Но, как известно, договариваться лучше всего с позиций силы.
— Ты перепутал термины, — хмыкнула Оля. — Это называется не договариваться, а диктовать.
— Сейчас нам только спора о терминах не хватало, — буркнул Влад и продолжил уже в «телефон»: — Внимание, Женя, он совсем рядом. Сто двадцать метров. Направление прежнее.
— Понял, — ответил Женька. — Отключаюсь. Спасибо, дальше я сам…
Киркхуркх смешно хрюкнул, споткнулся и повалился лицом в траву.
Что и требовалось доказать, подумал Женька. Голова, она у всех голова. Даже у пятиглазого. А в голове — мозг. И ежели по голове как следует шарахнуть чем-нибудь твёрдым и тяжёлым, то мозг отключится. Тут главное — точно рассчитать силу удара. Какова она для человека — более-менее понятно, а вот для киркхуркха… Не убил ли я его часом? Надо бы проверить — глупо тащить в Пирамиду труп. А как? Проверить пульс? Если есть мозг и пятиглазые дышат тем же воздухом, что и мы, должно быть, по идее, и сердце, которое к этому мозгу подает кровь. Ну, или то, что заменяет им кровь. Ну-ка…
Держа наготове «вальтер», Женька наклонился и левой рукой нащупал шею пятиглазого.
Ни хрена не понять. Тем более и шеи-то как таковой у него почти нет. Такое впечатление, что голова прямо из плеч растет. Ладно, чёрт с ним. Будем надеяться, что всё-таки жив.
Предусмотрительно захваченным шнуром он быстро связал поверженного врага по рукам и ногам, набросал сверху веток, прикрыв от постороннего взгляда, прихватил чужое оружие и побежал обратно — туда, где оставил ранец.
Требовательно заверещал «телефон», и я схватил его, словно голодный воришка горячий пирожок с лотка уличного торговца.
— Ну?!
— Это Аничкин.
— Слышу, что не товарищ Сталин.
— Всё в норме, Мартин, расслабься. Я его сделал.
— Насовсем?
— Надеюсь, что нет. Очень надеюсь. Сейчас пристегну к себе и притараню. Минут через десять ждите.
— Давай, — я отложил «телефон». — Женька добыл «языка», — сообщил присутствующим. — Тащит сюда.
— Принесли его домой, оказался он живой, — продекламировал Влад. — Так живой или как?
— В крайнем случае, одним пятиглазым в мире стало меньше, — сказал я. — Невелика потеря. Но «языка» будет жалко.
— Ты ещё скажи, что хороший киркхуркх — мёртвый киркхуркх, — хмыкнул Борисов.
— Чего не знаю, того не знаю, — честно признался я. — Но пока все факты подталкивают именно к этой неутешительной мысли. Вопреки всем догматам гуманизма.
— А как мы его допросим? — спросила Ольга. — Кому-нибудь известен язык этих урукхаев с пятью глазами?
— Центральному Мозгу — компьютеру Пирамиды, — пояснил Влад. — И там такая программа-переводчик, что не снилась никакому «Майкрософту». Впрочем, как и все остальные программы. Сама переводит, как сказал бы Остап Бендер. Было бы что переводить.
— Ясно, — кивнула Ольга.
— А кто такой Остап Бендер? — поинтересовалась Марта.
— Потом расскажу, — пообещал я. — Так, а это кто, интересно?
На экране возник ещё один сектор с тем же лесом внизу и двумя почти сливающимися оранжевыми точками.
— Новая телеметрия от одной из «летучих мышей», которую мы перенаправили в этот район, на северо-запад, — прокомментировал Влад. — Эй, да это не киркхуркхи. Масса тел ориентировочно шестьдесят два и сто сорок пять. Температура 36,6 и 36,8.
— Вес Маши как раз шестьдесят два килограмма, — ровным голосом сообщила Марта. — Я знаю.
— Увеличение! — рявкнул я.
Влад отдал команду, и «летучая мышь» немедленно её исполнила.
— Люди, — озадаченно произнёс Влад. — Мужчина и женщина. Женщина сидит, мужчина стоит. Рядом три крупных камня — похоже на скальные выходы. Рост женщины примерно сто семьдесят четыре, мужчины — двести десять.
— Вижу, — сказал я. — Но если женщина — это Маша, то кто рядом с ней?
— Хороший вопрос, — сказал Влад. — Может, Никита? Он мальчик большой. Хотя, конечно, не настолько. Не знаю, может ли ошибаться «летучая мышь»…
— Всех уволю, — пробормотал я и схватился за «телефон».
Свем ещё раз оглядел Машшу — сломана левая нога и что-то с правым плечом. Значит, нести её нужно на левом плече — так будет удобнее и ему, и ей. Потому что он хоть и хорошо владеет левой рукой, но надёжнее, когда копьё в правой. Мало ли что.
Он шагнул к Маше, присел перед ней на корточки и приглашающе похлопал себя по левому плечу.
Хочет меня нести, догадалась Маша. Надо же, сколько любезности. И не скажешь, что первобытный. Другой бы на его месте схватил в охапку, перебросил через плечо и уволок… в укромный уголок. Хотя куда уж укромнее. Да и откуда мне знать, какие они, первобытные мужчины? Я что, специалист-антрополог? Ни разу. Все мои представления о людях каменного века — это набор расхожих штампов: дикие, грубые, кровожадные и вонючие. А штампы, как известно, они есть штампы и с истиной соотносятся плохо. Впрочем, рассуждай не рассуждай, а выбирать не приходится по-любому. Надо рисковать. Тем более со мной «беретта». Парень он на вид здоровый — глядишь, и донесёт до озера. А там…
Она протянула было руку, чтобы Свем помог ей подняться, но тот неожиданно распрямился и замер на полусогнутых, чутко повернув голову и явно к чему-то прислушиваясь.
Маша невольно прислушалась тоже, но ничего особенного не услышала — обычные лесные звуки: шелестит листвой ветерок, да где-то неподалёку перекликаются-кричат незнакомые птицы…
Птицы? Кажется, ещё пять минут назад они молчали. С чего бы вдруг разволновались теперь?
Понимание возникло само, выплыв откуда-то из тех глубин подсознания, в которых ещё теплилась память далёких предков, живших в лесах с рождения и до самой смерти.
Опасность. Кто-то идёт по её следу. Или, условно говоря, киркхуркхи, или какой-то почуявший лёгкую добычу крупный хищник. Хрен редьки не слаще. Вот мой первобытный и насторожился. Слух у него наверняка острее моего, не говоря уж о том, что лесные звуки он читает, как открытую книгу. И что, интересно, вычитает? А главное, какое примет решение, когда поймёт прочитанное? Собственно, всего два решения и может быть: принять бой или уйти от опасности. Другое дело, что уйти без меня гораздо легче…
Накатила слабость.
Так, ничего страшного. Это первая реакция на адреналин, скоро пройдёт. А пока проверь «беретту» и приготовься стрелять во всё, что шевелится…
Но стрелять не пришлось.
Свем принял решение.
Повернулся, наклонился к ней, обхватил левой рукой, легко, словно она и не весила целых шестьдесят два килограмма (без оружия и антигравитационного костюма), взвалил на плечо, выпрямился и быстро зашагал прочь — по направлению к озеру.
Никита отозвался быстро.
— Торопишься, босс, — сказал он. — Мне нужна ещё пара минут.
— Ты её нашёл? — не стал я высказывать своих подозрений о его местоположении.
— А как же. Отличная машина — то, что надо. И летает, и ездит, и плавает. Настоящий сверхтанк. Мечта Гудериана.
— Почему именно Гудериана? Непатриотично.
— Чёрт его знает… Хорошо, пусть Катукова. Мечта Катукова вас устроит?
— Вполне. Защита? Вооружение?
— По идее, она способна генерировать вокруг себя какое-то поле. Прямо как в фантастических книжках. А вот с вооружением я ещё не разобрался до конца. Какая-то пушка здесь вроде есть, но я не пойму, чем она стреляет. Нам повезло, на самом деле. Кто-то её компьютер до нас уже русифицировал. Я имею в виду машину, а не пушку. И мы даже знаем этого «кого-то».
— Оскар, конечно, больше некому.
— Ну да. Или Локоток.
— Хорошо. Главное — управление. С ним разберись в первую очередь. И будь готов.
— Да я уже почти готов. Ты меня не отвлекай, ладно?
— О'кей, работай, — я отключился.
— Смотри-ка, — тронул меня за рукав Влад. — Третий и четвёртый появились. Прямо не дремучий лес, а какой-то древнеримский форум. Направляются в сторону мужчины и женщины. Расстояние — пятьсот двадцать метров. Боюсь, что это…
— Киркхуркхи, — закончил я за него. — Уверен. Всё тот же передовой дозор.
— Надо посылать Никиту, — сказала Марта. — Пока не поздно.
— И я так считаю, — не отстала Оля. — Чует моё сердце, что это и правда Маша.
— Ну, раз уж твоё сердце чует…
— Ух ты! — воскликнул Влад. — Вот это да! Они уходят! Молодец, мужик.
